Геннадий Геродник - Моя фронтовая лыжня Страница 10

Капитан некоторое время колебался, поглядывая то на список, то на предписание из округа. Наконец принял решение:

— Ладно! Ничего переделывать не будем. Пускай Федоров едет с лыжниками. Член партии, с высшим образованием — в любом месте выдвинется. А в округ ответим: поздно, Федоров уже призван в армию.

На основании единичного факта я не имею права зачислять капитана и писаря в бездумные формалисты. Этот случай навел меня на грустные философские размышления иного плана. Дескать, и в мирное время в судьбы людей нередко вмешивается случай. А в годы войны он еще более претендует на власть.

Вот как в этой истории с учителем Федоровым. Принесли бы в военкомат пакет из округа на несколько минут раньше, попал бы Федоров на регистрацию в лыжбат на несколько минут позже — и дальнейшая жизнь человека потекла бы совсем по иному руслу.

Но и сам конкретный факт не мог оставить меня равнодушным. Из-за такого пустяка, как внешний вид списка, возмущался я про себя, так легко решили человеческую судьбу?

И теперь, когда я хорошо знаю учителя Федорова, передо мной возникла проблема: стоит ли ему рассказать о том, что мне случайно довелось услышать в Невьянском военкомате? После некоторых колебаний решил: пожалуй, стоит. Даже обязательно надо рассказать! Возможно, Дмитрий Михайлович что-то сумеет предпринять из запасного?

Выслушав меня, Дмитрий Михайлович даже расстроился.

— Очень обидно, что так получилось! — сказал он с досадой. — Я ждал этого вызова на курсы и знал, что он вот-вот должен прибыть в Невьянск. Ну что ж, будем надеяться, что моя судьба еще исправит свой промах. А нет — так и рядовым солдатом повоюю.

Владимир Фунин

Скоро наша дружная пара, состоявшая из двух педагогов, переросла в не менее дружное трио. К нам присоединился невьянский инженер Фунин, работавший до призыва в тресте Уралзолото.

Владимир Федорович — человек несловоохотливый, с пристальным, оценивающим взглядом, наблюдающий за тем, что происходит вокруг. Но своими наблюдениями и выводами с другими делится неохотно.

Немного медлителен. И характер у него такой, и солидная фигура не располагает к повышенной подвижности. Владимир Федорович прибыл из трестовской конторы в запасной с лишними килограммами. Первые дни и недели этот балласт лимитирует его. Фунину труднее, чем многим из нас, приходится и во время утренних бросков к реке, и на полосе препятствий, и особенно на спортивных снарядах. Но Владимир Федорович стоически переносит трудности солдатской жизни. Не ворчит, не жалуется даже нам, самым близким своим друзьям. Изо всех сил старается не отставать от других.

На малоподвижной учительской работе я тоже начал было отяжелевать. Но рытье окопов, странствия в эшелонах, работа в колхозе и скромная карточная диета в Кировграде не только привели меня в норму, но и захватили килограмма два-три из НЗ. Этот процесс можно проследить на брючном ремне. Между могилевской и теперешней дырочками расстояние в несколько сантиметров.

Когда я рассказал Владимиру Федоровичу о своих наблюдениях над брючным ремнем, он последовал моему примеру. Поначалу переходил от невьянской дырочки к последующим довольно быстро. Затем процесс стал все более и более замедляться. Мы вдвоем, шутки ради, вычертили примерный график «уменьшение окружности ремня лыжника Владимира Фунина». Он представляет собой замедленно нисходящую кривую, напоминающую ветвь гиперболы в первой четверти координат.

Молчаливость Фунина относительна. Там, где надо, он не скуп на слова и даже красноречив. Это выяснилось, когда его, меня и Федорова стали привлекать к проведению текущих политинформаций во взводах третьей роты.

Ускоренный Сережа

Пожилого капитана, который принимал наш батальон и первые дни отечески опекал нас здесь, забрали в штаб запасного полка. Как выразился Вася Философ, для фронта он уже перестарок. А жаль! Новый комбат, старший лейтенант Касаткин, по ряду статей уступает Чехонину — опытному и заботливому старому вояке. Главный недостаток его, на мой взгляд, состоит в том, что он редко бывает в подразделениях, мало общается с солдатами. Слишком уж поглощен штабной канцелярщиной.

Приехал постоянный командир третьей роты — лейтенант Сергей Науменко. Придирчиво приглядываемся к нему. Совсем молоденький, можно сказать, мальчишка. Высокий, худой, бледнолицый. Сдержанный и вежливый.

Отношение к новому командиру в роте поначалу было настороженное и даже скептическое.

— Ему бы старшим пионервожатым в школу, и то вряд ли справится! — говорили между собой солдаты. — Мягок, чересчур деликатничает. Вдобавок — совсем молокосос, ему и двадцати нет. Что видел он на свете, кроме школы и училища? С таким командиром навоюешь!

Скоро в общих чертах нам стала известна несложная биография комроты. Сразу после средней школы поступил в Алма-Атинское пехотное училище. Война помешала проучиться положенный срок. Кончал училище по ускоренной программе, выпущен досрочно. Это дало повод нашим острякам наделить юного лейтенанта прозвищем: «ускоренный Сережа», «досрочный Сережа».

Но прогнозы и опасения ротных скептиков не оправдались. Да, Науменко как будто слишком уж деликатен, никогда не прибегает к помощи матов-перематов. Вообще не позволяет себе выражений грубых, унижающих достоинство солдата. Но вместе с тем умеет взять в оборот самых ершистых нарушителей дисциплины. По сравнению с гвардейцами нашей роты выглядит жидковатым, однако во время тренировочных походов не отстает от наиболее неутомимых уральских следопытов. А на спортивных снарядах каждому из нас может преподать урок. Вот вам и «ускоренный Сережа»!

Науменко чуть ли не самый младший в роте. Первое время это сковывает его. Заметно, что юному лейтенанту неудобно командовать людьми, которые намного старше его. Недавний ученик средней школы особенно стесняется меня и Федорова, вчерашних учителей. Когда немного свидетелей, комроты называет нас по имени и отчеству.

Но с каждым днем лейтенант Сергей Науменко все более и более входит в свою роль.

Что такое мулёк и антабка?

Стройбатовцам мы помогали недолго. Уже через неделю приступили к занятиям по твердому расписанию. И конечно же, начали со строевой подготовки и изучения мосинской винтовки образца 1891-дробь-1930 года. Сколько раз приходилось мне разбирать и собирать ее! И на уроках военного дела в педучилище, и в осоавиахимовских кружках, и в университете. И вот — опять.

За мной закрепили ветераншу: серия СЩ, номер 75-30-705. Как математик, я первым делом всесторонне исследовал это семизначное число и остался очень доволен им. Установил, что сумма цифр делится на 9. Не каждому так везет! Подобрал мнемонический прием запоминания серии и номера. СЩ — Салтыков-Щедрин. 75 — мой тогдашний вес, 30 — возраст, 705 — опять две первые цифры, но раздвинутые нулем.