Павел Кузнецов - Дни боевые Страница 10

В опустевших деревнях и селах размещались войсковые тылы, медсанроты, медсанбаты, госпитали.

На колхозных полях остался на корню лен. Осенние ветры прижали его к земле. Неубранные поля навевали грустные думы. Солдаты рыли окопы, ставили мины и натягивали проволоку на лесных полянах, на окраинах сел и деревень, приспосабливали к обороне дома. Создавались тыловые оборонительные рубежи и полосы.

Оборонительная полоса дивизии протянулась на десять километров, имея правый фланг у МТС, а левый - восточнее Сухой Нивы. Все три полка Казанский, Новгородский и Карельский - расположились рядом.

На правом фланге передний край обороны проходил вдоль правого берега Лужонки, на левом - пересекал Лужонку у Ерушково и тянулся по ее левому берегу, через небольшой населенный пункт Борок. Командный пункт переместился в овраг у восточной окраины Сосницы.

Правым нашим соседом по-прежнему была дивизия Назарова, левым - часть другой армии.

Противостояла нам, как и раньше, дивизия СС "Мертвая голова", которая занимала, левый берег Лужонки и опиралась на населенные пункты Лужно, Михальцово, Каменная Гора, Ерушково, Польцо и Кирилловщина. Наиболее сильные укрепления находились на ее флангах - у Лужно и у Кирилловщины.

Самым уязвимым следовало считать наш левый участок. Возможный удар из района Кирилловщины на Сухую Ниву и Семеновщину выводил противника на единственную здесь шоссейную дорогу.

Неожиданно в одно раннее утро первой половины октября загрохотало в полосе правого соседа. Это был массированный огонь большой артиллерийской группы, продолжавшийся четверть часа. После этой короткой, но мощной артподготовки можно было ждать начала атаки. Выяснилось все минут через двадцать. Позвонил Назаров.

- Выручай, друг,- попросил он меня.

- Что случилось?

- Из Белого Бора немцы атаковали. До батальона вклинилось ко мне в оборону.

- Почему же допустили? Разве нельзя было остановить?

- Не удалось. Произошло все очень быстро. Очевидно, противник долго готовился. Сначала навалился огнем, подавил один из ротных районов, а затем атаковал и захватил его. Надо теперь выбивать. Сможешь помочь мне?

- А в чем ты нуждаешься?

- Помоги, пожалуйста, огоньком и пехотой.

- Пехотой не могу, да ты и сам справишься, а вот один - два артдивизиона постараюсь переключить тебе на помощь.

- Спасибо.

Однако восстановить положение своими силами Назарову не удалось. Днем я разговаривал с ним еще раз, a затем мне позвонил командующий и приказал помочь Назарову моим единственным резервным батальоном, который я берег как зеницу ока. К вечеру противника отбросили и оборону восстановили.

Вскоре гитлеровцы переключили свою активность на нашу полосу. Продолжительное время внимание дивизии было приковано к Сухой Ниве. Да и не только нашей дивизии. Этот населенный пункт часто упоминался в армейских и фронтовых оперативных сводках.

Сухая Нива расположена на правом берегу Лужонки. Ее 130 дворов раскинулись по обеим сторонам шоссе и вытянулись с севера на юг на целый километр. Посередине села - большая каменная церковь с высокой колокольней. К западной окраине примыкает глубокий, заросший кустарником овраг, к восточной - колхозное поле. За колхозным полем метрах в восьмистах от села тянется густой хвойный лес.

На левом берегу Лужонки, прямо против Сухой Нивы, - маленький населенный пункт Борок. Сухую Ниву и Борок связывает низкий каменный мост, перекинутый через речку. В одном километре южнее Борок - такой же маленький населенный пункт Польцо, а еще немного южнее на холме - крупный узел обороны противника Кирилловщина.

От Сухой Нивы до Кирилловщины три километра. Все эти населенные пункты находились на крайнем левом фланге дивизии. Польцо и Кирилловщину занимали гитлеровцы, Борок и Сухую Ниву оборонял под командованием капитана Н. В. Прядко левофланговый батальон Карельского полка. Батальон поддерживался артиллерийским дивизионом капитана Нестерова.

В середине октября от Прядко и Нестерова стали поступать сведения о необычном оживлении противника в Кирилловщине. Наблюдатели засекли до десятка легковых машин. На гребне между Кирилловшиной и Польцо время от времени появлялась группа офицеров: по-видимому, велась рекогносцировка.

Эти сведения приковали к себе внимание штабов. Противник что-то замышлял. Но что?

Через два дня на рассвете раздался грохот. Шквал артиллерийского и минометного огня обрушился вдоль шоссе на Сухую Ниву в полосе шириной четыре километра и глубиной вплоть до артпозиций. Мины засыпали и овраг, где размещался наш командный пункт.

Огонь бушевал двадцать минут. Он взбудоражил всю оборону, порвал связь, нарушил управление. Ясно было, что противник готовил прорыв.

Для удобства управления я и комиссар перебрались из своей землянки в блиндаж начальника штаба. Наш штаб очень изменился со времени боя под Лужно: в его работе чувствовались теперь спокойствие и слаженность.

Пока Батицкий выяснял через командиров штаба обстановку, я, расположившись за другим столиком, пытался проникнуть в тайну боя иным, логическим путем.

Разгадать замысел врага - самое трудное и в то же время самое важное для принятия решения командиром.

"Почему удар наносится на нашем левом фланге, против батальона Прядко, а не в каком-либо другом месте? - спрашивал я сам себя и сам же пытался найти объяснение. - Во-первых, здесь стык двух наших армий, а стык, как известно, наиболее уязвимое место, во-вторых, через Сухую Ниву и далее на север на станцию Любница проходит единственная на этой местности шоссейная дорога, выводящая прямым путем на наши коммуникации.

Избранное гитлеровцами для удара направление наиболее заманчивое, и будь мы на месте противника, поступили бы так же. Кстати, в сентябре нами было избрано для удара направление на Лужно, Красею, вдоль того же самого шоссе. Расстояние от переднего края до Демянска и до Любницы почти одинаковое, разница лишь в двух - трех километрах. И если мы тогда ставили себе целью прорвать фронт и выйти к Демянску, то почему же противник не может поставить себе точно такую же цель - прорвать наш фронт и выйти к Любнице?

Что принесет гитлеровцам этот удар при полном успехе? Он рассечет наш фронт на две части и образует клин в нашей обороне глубиною до двадцати километров. Если же, кроме удара на Сухую Ниву - Любницу, противник нанесет еще удар от Лычково на Любницу, оба эти удара, соединившись у Любницы, могут отсечь и окружить три дивизии вместе со штабом армии. Под удар тогда попадут наша дивизия, дивизия Назарова, обороняющаяся правее нас, и армейский резерв-дивизия генерала Фоменко.