Люсьен Лаказ - Приключения французского разведчика в годы первой мировой войны Страница 10

Напротив две винтовки из семи опустились книзу.

Dass keiner sich untersteht![6] — завопил маленький унтер, обернувшись к своим подчиненным. Именно этим случаем воспользовался Рауль, чтобы, бросившись как тигр на добычу, схватить его рукой за туловище. С немецкой стороны выстрелили, но промахнулись.

— Не будьте дураками, — прокричал Рауль обоим солдатам, которые, казалось, колебались.

— Нас не расстреляют?

Мой кузен принялся смеяться:

— Нет, но вы сначала попируете по-королевски, а затем уедете во Францию.

Тут оба пехотинца сделали шаг вперед и сдались.

Тогда Рауль отпустил унтер-офицера, показав ему на дверь:

— Теперь бегите с остальными; даю вам честное слово — мы не будем стрелять.

Обоих пленников, как и было обещано, напоили и накормили до отвала, после чего они стали еще более разговорчивыми. К тому же один из них до того, как попал в плен, сопровождал по Лотарингии лошадей одного генерала и узнал там много интересного.

— Другие тоже бы сдались, если бы не унтер, — рассказывал он, — но они женаты, ну, а нам нечего терять.

В другой раз мы снова отправились втроем к немецким позициям и попали в такую переделку, которую смог бы описать разве что Франсуа Рабле. Мы остановились у перевала П., где рос великолепный лес с несколькими дорогами и горными тропами. Это место было нам прекрасно знакомо, мы тут неоднократно бывали еще до войны. Мы были настороже, устроились под деревьями и считали, что не случится ничего опасного, когда мы пройдем по дороге. Но вдруг Рауль тихо толкнул нас:

— Я не слышу совершенно никакого шума, но я чую их запах! А вы оба, разве вы ничего не чувствуете?

Тут и мы заметили неопровержимые следы прохода большого количества войск, которые, очевидно, не раз облегчались именно тут в гуще леса — самые обычные кучки дерьма.

— А вот тут конверт, — сказал Валери и подхватил кончиком палочки скомканный квадратный лист бумаги. — Ну-ну, здесь проходила не 116-я рота. Ладно, друзья, нам предстоит совершить то, что не каждый сделает: стоически собрать тут все бумажки и отобрать из них те, на которых стоят самые поздние даты. Я приношу в жертву мой рюкзак.

Это была, мягко говоря, неаппетитная работа.

— Все равно, старина, — заметил мой кузен, — когда мы ходили сюда по грибы и собирали лисички, разве мог ты подумать, что тебе когда-то придется собирать тут что-то в этом роде!

Но, пытаясь читать эти письма или, по меньшей мере, те из них, которые еще можно было прочесть, мы столкнулись еще с одной проблемой. От дождей чернила на письмах расплылись, и чтобы разобрать хоть что-то, нам пришлось прибегнуть к соскабливанию.

— Я сейчас упаду в обморок, — сказал я.

— Вспомни, — ответил Рауль, — великого человека, который утверждал, что труп мертвого врага всегда хорошо пахнет. Поменяй пару слов, и ты станешь автором нового исторического афоризма.

Короче говоря, результаты оказались великолепными. Мы смогли идентифицировать не только каждую роту, останавливавшуюся на вершинах, но, благодаря адресам отправителей и штемпелям на конвертах узнали о неизвестных нам ранее частях. Сами письма содержали сведения обо всех недавних перемещениях войск с датами и направлениями движения. Не подвергавшиеся цензуре письма родителей и невест к воюющим солдатам содержали бесчисленное количество полезной информации. Я могу подтвердить, что уже в конце сентября 1914 года письма, написанные в Германии, содержали больше жалоб и сетований, нежели бодрости и уверенности.

Глава 3. Трагический конец юного героя

Увы, это существование, полное приключений и свободы, закончилось трагически. Туманные слухи, исходящие от неизвестных и неконтролируемых источников сообщали о выдвижении немецких войск к Верхнему Эльзасу; в дивизии об этом не было известно, отдел Разведывательной службы в М…куре и Главный штаб главнокомандующего знали ничуть не больше, потому командир батальона, разместившегося на самом высоком месте склона голой горы, начал нервничать. Тогда я разыскал браконьера Биркеля, который должен был знать об этом более точно, ведь ему удавалось переходить линию фронта, наведываясь к своей сестре, проживавшей в С. Он уже некоторое время жил в ее доме, у дверей которого я и нашел его.

— По слухам, они направлены в Иксхейм, — сказал я ему — и, возможно, в Мюлуз или Кольмар. Говорят, что прибыли две дивизии. Попробуйте выяснить, правда ли это. Если вы доставите нам информацию, мы вам заплатим.

— Охотно, не откажусь, — ответил он, — мне уже немного наскучило сидеть здесь. Это первый раз в жизни, когда я так долго ничего не делаю. Отправлюсь сегодня ночью.

Биркель вернулся спустя четыре дня. Филипп, наш бухгалтер, чтобы не подвергать Биркеля риску, поехал в Кольмар сам. Определенные передвижения войск действительно имели место, но речь шла, по его объяснению, достаточно путаному, только о смене войск, ни о чем ином. Подразделения 116-й роты Ландвера ушли, но на смену им в Иксхейме расквартировался эскадрон Ландвера. А по рассказам старика-лесоруба из долины, противник устроил на сыроварне в Верхнем М. командный пункт, огражденный колючей проволокой. Это место было нам с Раулем великолепно знакомо, и я немедленно приступил к разработке плана, который стал моей навязчивой идеей. Мы уже несколько раз собирались совершить прогулку в Иксхейм.

Возможность этого доказывал даже сам факт моего удачного побега. Но доселе мы колебались, опасаясь, что если нас опознают в окрестностях, немцы могут прибегнуть к репрессиям против наших владений, и, прежде всего, это подвергло бы опасности ареста, ссылки или интернирования нашего бухгалтера и его семью. Однако мы все же решили рискнуть. Нужно было ночью пробраться к моему дому, украдкой войти в него через дверь, ключ от которой я унес с собой, не показывать носа днем и уйти следующей ночью. В старой горничной, приглядывавшей за домом, я был абсолютно уверен; мы могли бы спать и есть в доме, и в деревне никто бы об этом не узнал. Бухгалтер, предупрежденный ею, присоединился бы к нам в доме, и так мы смогли бы заложить основы всей организации, нити которой сходились бы к нему. В результате образовалась бы сеть, охватывавшая многочисленных мелких буржуа Кольмара и Мюлуза.

Но прогулка не должна была, по моему мнению, ограничиться этим. Нам следовало за два или три часа, в зависимости от окольных путей, добраться из Иксхейма до сыроварни в Верхнем М. Там благодаря пихтовой рощице, образовывавшей великолепную опушку на лесистой местности, можно было бы незаметно подобраться к сыроварне и несколькими килограммами мелинита взорвать командный пункт и всего лишь через день вернуться к нашим позициям.