Ролан Быков - Я побит - начну сначала! Страница 101

Быков, помня слова своего учителя М.И. Ромма о том, что надо быть лоцманом своей картины, использовал любую возможность, чтобы как можно большему числу людей показать «Чучело», рассказать о картине, чтобы на возглас тех, кто не принимает его работу, восклицая «Это не наши дети!», найти аргументы, сделать этих зрителей своими союзниками. «Нет, это все наши дети, но они обделены нашей любовью, заботой, вниманием, воспитанием», - убеждал не без успеха Быков.

Для редакции журнала «Юность» Быков написал большую статью, она называлась «До и после "Чучела"». И действительно, жизнь разделилась на время до и после. Судьба картины еще больше вовлекла его в вопросы школы, образования, искусства для детей и юношества. Дружба с консультантом картины Артуром Владимировичем Петровским, академиком, автором психологического словаря, свела его со многими педагогами-новаторами, которые по своей судьбе были «чучелами».

Работая с журналистом «Литгазеты» А. Сабовым над проектом «Европейский групповой портрет», Быков, человек далекий от политики, стал интересоваться проблемами мировыми. Знакомство с академиком Велиховым привело его на Конгресс мира в Данию. Наша страна, названная президентом США империей зла, по убеждению Р. Рейгана подлежала уничтожению. Что мог думать об этом сын человека, прошедшего три войны? Быков видел многие беды своей страны, но он любил ее горькой любовью и не мечтал о капитализме для нее, а, как многие люди его поколения, хотел видеть социализм с человеческим лицом. Беседы с такими серьезными учеными, как Велихов и Раушенбах, давали пищу его уму, формировали планетарное мышление.

После работы над «Чучелом» и всей борьбы, связанной с выходом картины, Быков заскучал по ролям. Очень скоро одно за другим пришло три предложения со студии «Ленфильм», любимой еще со времен «Шинели». Иосиф Хейфиц снимал «Суд да дело» по повести Б. Васильева и предложил роль адвоката-фронтовика, который, защищая героя фильма, умирает в зале суда, - фронтовик защищал фронтовика. Дебютант Сергей Снежкин (а дебюты всегда привлекали Быкова) предложил роль в новелле «Светлая минута» (в прокате «Эй, на линкоре!»). Лукич - ветеран флота, неунывающий душа-человек, живой, с юмором, подружившись с больным пареньком, взбаламутил всю палату, но именно благодаря ему все почувствовали плечо друг друга и флотское братство. И третье предложение было от Константина Лопушанского, снявшего до этого фильм «Соло» и позиционирующего себя учеником Тарковского. Он запустился со сценарием Вяч. Рыбакова и Б. Стругацкого «На исходе ночи» (в прокате «Письма мертвого человека»). В сценарии не очень было ясно: фильм ли это об атомной войне или о крупной аварии, либо о чудовищном эксперименте, который провели военные. Но Быков, несмотря на эту невнятность, согласился играть. Трагическая роль. Ученый потерял своих близких и, обреченный сам, спасает брошенных детей. Есть что играть и над чем думать. Общаясь с академиком Велиховым, Быков узнал от него, что вместе с другими учеными тот разрабатывал возможность проведения эксперимента в пустыне, который мог бы быть моделью «ядерной зимы». При взрыве большого количества топлива закрывается на какое-то время солнце. При атомной войне наступает «ядерная зима», когда из-за взрывов лучи солнца не могут проникнуть на землю и все живое гибнет. Это все просчитывалось учеными, эксперимент должен был показать миру невозможность такой войны.

Забегая вперед, скажу, что этот фильм увидел, приехав в Москву, американский телемагнат Тед Тернер. Он поцеловал Быкову руку и сказал: «Я не обещаю, что каждый американец увидит этот фильм, но треть американцев посмотрит, это в моих силах», и слово сдержал. А Грегори Пек - мировая звезда, снявшийся в фильме об атомной войне «На последнем берегу», - сказал: «Я горжусь, что я одной профессии с вами».

Работа над ролью была мучительной и по условиям производства: вся картина снималась на развалинах, в грязи, два месяца пришлось сидеть в сыром подвале, - и по сумме нерешенных сценарных проблем. Он выложился на этой работе до дна и уже ближе к концу слег с обширным инфарктом. Его роль у Лопушанского озвучивал другой актер, потому что выехать из больницы в Ленинград Быков не мог. Но добился, чтобы группа приехала в Москву, я от его имени посылала телеграммы на «Ленфильм», Сизову на «Мосфильм», в Госкино СССР. Его выпустили на два дня, ночевать он возвращался в больницу и, рискуя получить второй инфаркт, озвучил свою роль. Быков не мог допустить, чтобы его герой говорил чужим голосом. Слишком дорого стоила ему эта работа.

И все же результатом был успех за рубежом, Государственная премия на родине. Студия потрудилась, чтобы вытащить картину, которая вырвалась из рук режиссера. Смонтировал ее Семен Аранович, закадровый текст написал Алексей Герман.

Но это еще не все. У режиссера Е. Цымбала мы снялись в новелле «Реквием по филею», Быков играл забавного укротителя тигров, я -директора рынка. Сандрик Светлов предложил сыграть милиционера в экранизации «Чегемского детектива» Фазиля Искандера, и мы на несколько дней вырвались из Федоровского городка под Питером, где в ледяном подвале шли съемки Лопушанского.

Режиссеры В. Краснопольский и В. Усков, вызывавшие уважение и симпатию Быкова, предложили ему роль в фильме «Соучастие в убийстве». Это было, по словам Быкова, предложение санаторно-курортного типа. Оно дало ему возможность отвлечься от тяжелых съемок у Лопушанского. Он с радостью согласился сыграть одну из главных ролей - следователя Филдса, профессионала своего дела, человека неоднозначного, метящего на должность повыше. Хороший костюм, душистый табак в трубке, красивые машины, интерьеры, доброжелательная атмосфера в группе, понимание и контакт с режиссерами, да еще возможность увидеть Западный Берлин плюс поездка в Румынию, где работал в торгпредстве отец моего сына. Ролан договорился с ним встретиться, чтобы поговорить об усыновлении Паши. Но тот не пришел, а Ролан стал фактическим отцом Павла Санаева.

В один из дней группа выехала на натуру. Лил страшный ливень, в кромешной тьме в машину, в которой ехал Ролан, врезался съемочный автобус и улетел в кювет. Чудом все остались живы.

Мысли об экологии детства как заповедной зоне человечества не оставляют его, их мы найдем и в этом году. Ролан собирался писать книгу, но были и другие замыслы. Быков сочиняет монофильм, пишет стихи, спорит заочно с психологом Игорем Коном, размышляет о монархизме Гоголя, сочиняет новые сцены для сценария «Приключения Васи Куролесова». На «Мосфильм» ему дорога закрыта. Сценарий купила киностудия им. Горького. Там теперь за главного редактора Людмила Голубкина, перешедшая туда из закрытой «Юности». Она уговаривает Быкова ставить. Но его останавливает то, что он чужак на этой студии. «Свой» Василий Шукшин дважды растил бороду для Степана Разина, но до дела так и не дошло - нет производственных мощностей. Ради них он пошел на «Мосфильм». А откуда они возьмутся для «варяга» Быкова, для его «ситцевого мюзикла», каким виделся ему Куролесов?!