Мария Арбатова - Испытание смертью или Железный филателист Страница 11

— Не представляешь, с какими кретинами я работаю. Они разбили уже две машины-химчистки — это огромные деньги! Иногда приходится таскать машины на себе! Из-за их идиотизма в Африке я стал атлетом.

— Ты заступился за черномазого потому, что ничего не понимаешь в местной жизни! Мы должны держать Африку в узде! Апартеид будет крепнуть! Мы принесли дикарям свою цивилизацию! Ты согласен, Отто? — замитинговал Уго, и таксисты перевели на него одобрительные взгляды.

— Конечно! Я тебя затем и нанимаю, чтобы в каждой бамбуковой хижине стояла машина-химчистка моей фирмы! — подмигнул Отто.

— Ты надо мной издеваешься! — погрозил Уго пальцем. — Ладно, издевайся. Главное, чтобы ты платил хорошие деньги, раз понимаешь, что без меня у твоего бизнеса нет будущего! Покупай меня, пока сезонное затишье. В следующем году моя цена резко пойдет вверх!

Отто подумал, что Уго невероятно глуп, хвастлив и неосторожен. Ведь в анкете, которую он прислал, было написано о работе пилотом «научного самолета», входящего в специальную эскадрилью ВВС ЮАР.

Глава пятая

ДОМ ТИАНЫ

Тот, кто дружит с географией, знает, что Европу и Африку разделяет всего лишь Средиземное море. Но тот, кто дружит с историей, понимает, что по берегам этого моря находятся два совершенно разных мира.

Тиана дружила с историей и жила в роскошном особняке. В ее изысканную гостиную с книгами, картинами и обтянутой светлой кожей мягкой мебелью вела лестница с дорогими коваными перилами.

На полу в горшках топорщились огромные ухоженные экзотические растения, а на диване возлежали два раскормленных, заторможенных британских голубых кота. Видимо, те самые Ньютон и Эйнштейн. Одним словом, дом был прекрасен во всех отношениях. И в нем хватало всего, кроме счастья.

В гостиной Тианы черная помощница Проджети делала последние штрихи в безупречной сервировке стола. Ужин был романтически накрыт на две персоны, а возле каждого прибора стояла огромная свеча в изысканном подсвечнике.

Гиперактивная и лезущая во все дырки Проджети выглядела как классическая черная домработница. Она была толстухой лет тридцати пяти в ярком национальном платье и белом накрахмаленном переднике. И относилась к хозяйке, как заботливая мамаша к болезненной дочке, несмотря на то, что Тиана была на пять лет старше.

И казалось непонятным, кто из них двоих больше волнуется перед приходом Отто, настолько нервно Проджети в десятый раз перетирала полотенцем бокалы на столе и перекладывала расшитые местным узором салфетки.

— Послушайте, мэм, а может, их убрать в спальню? — Она кивнула в сторону котов. — Вдруг немцы не любят котов?

— Проджети, он мне понравился, но не настолько, чтобы страдали Ньютон и Эйнштейн, — покачала головой Тиана, закалывая свои пышные волосы.

Когда раздался звонок в дверь, Проджети погрозила котам кулаком и побежала вниз по лестнице к входной двери. А Тиана улыбнулась самой себе, поправила на плечах платье с внушительным декольте, щелкнула кнопкой проигрывателя и опустила его лапку на пластинку Эллы Фицджеральд.

Отто пружинисто взбежал по лестнице и протянул букет гладиолусов цвета запекшейся крови — почти такого же, как на картине в его гостиничном номере. Светлый костюм на Отто казался рекламой химчисток нового поколения, а глаза сияли озорными огоньками.

— Как приятно, что вы не забыли про Эллу Фицджеральд!

Тиана была настроена на «приключение без гарантийного срока», и цветы тронули ее, ведь ей так давно не дарили цветов.

— Удивительно, что торговец новыми технологиями старомодно ходит в гости с букетом! — манерно заметила она. — Да еще с букетом моих любимых цветов!

— Моя бабушка утверждала, что запах цветов снимает головную боль. Я вообще крайне старомоден! Мне хочется жить в старом добром мире, в который уже не вернуться… — Отто патетически развел руки. — Страсть к переменам у меня ограничивается новыми средствами для химчистки.

— Вы не только старомодны, но еще и очень внимательны — запомнили про мои головные боли. Проджети, поставь цветы в вазу! — Тиана протянула букет.

— Слава богу, мэм, после приезда из Малави у вас не было ни одного приступа. Этот колдун племени чева очень сильный колдун! Он лечил мою маму и тетку! — радостно закивала помощница, хотя никто не приглашал ее к разговору.

— Иногда встречаешь женщину, о которой хочется помнить любую мелочь. — Отто посмотрел в глаза Тиане, словно Проджети не было в комнате. — То, что гладиолусы ваши любимые цветы, чистая мистика. Не я выбрал букет, а он меня.

— В каком смысле?

— Я шел вдоль длинного цветочного ряда и в самом конце увидел настоящего зулусского воина при полном параде! — полушутливо-полусерьезно поведал Отто. — А когда подошел ближе, он растаял в воздухе, и на его месте оказался беззубый старик, продававший этот букет!

— Это был дух! — Проджети посмотрела на Тиану с ужасом. — Очень плохое предзнаменование!

— Отто, вы фантазируете! — покачала головой Тиана. — Воины-зулусы очень эффектно смотрятся, но не заезжают в Йоханнесбург.

— Со мной здесь вообще происходит что-то странное! Дух? Но я видел его четче, чем вас, — возразил Отто, серьезно глядя на Проджети.

Ему понравилось пугать эту смешную толстуху.

— Мистеру не надо так на меня смотреть! И не надо сравнивать человека с духом! Такое нельзя допускать даже в мыслях, это всегда очень плохо кончается! — Она прикрыла глаза ладонью, словно прячась от сглаза.

— Прошу за стол, — поменяла тему Тиана. — Между прочим, большинство декоративных видов гладиолусов вывели на основе диких южноафриканских. Прежде в Европе не было подобных цветов. Отто, где вам будет удобнее? — Она пригласила его жестом за стол.

— Если у меня есть выбор, то я бы предпочел сидеть спиной к Сальвадору Дали потому, что считаю его плохим художником, — искренне сказал Отто.

— Вы знаете работы Сальвадора Дали? — Тиана замерла от изумления.

Отто сел спиной к Дали и поморщился:

— Это «Расщепление атома». Написано в 1947 году. Не обижайтесь, но у вас неважная репродукция. Все желтые тона кажутся здесь коричневыми.

Проджети чиркнула спичкой и зажгла по свече возле каждого прибора, что, конечно, было не слишком уместно на такой жаре.

— Мужу когда-то подарили коллеги. Физики любят подобные шуточки…

— А историки любят? — В его мягкой манере однозначно читалось ухаживание.

— Я не настоящий историк. Училась в университете, хотела преподавать. Но сначала стала просто женой… — Она сделала тяжелую паузу. — А потом… просто вдовой.