Андрей Разин - Зима в стране "Ласкового мая" Страница 11

— Вы знаете, Андрей, — размышляла эстрадная звезда былинных времен, — среди любителей эстрады есть очень экспансивные люди. Очень! Да уж, понятно, Иван Семенович подтвердил бы слова Изабеллы Даниловны, если бы увидел, как на нашем концерте в Лужниках полторы сотни фанаток, в едином, как говорится, порыве вдруг расстегнули лифчики и, как гипсовый дискоболки из пыльных сквериков моего детства, зашвырнули их на сцену. Для полноты картины скажу, что шокированные уборщицы насчитали в куче этого хлама не меньше полсотни трусиков. Представляю, как объясняли фанатки своим мамам бреши в своем туалете. А «переход Суворова через Альпы»? Так с присущим ему мрачным юмором Аркадий Кудряшов охарактеризовал выход на сцену в «Олимпийском» двух отчаянных любительниц, раздевшихся и махавших джинсами, как флагами капитуляции, над головой. До сих пор вижу эту сцену, будто бы выхваченную из видика «про ужасы»: как служащие дворца с каннибальскими глазами уносили голых фанаток в темноту служебных помещений. Думаю, впрочем, что смелых девчонок в пищу не употребили…

Разин, как ты сам ваще

Вряд ли зритель, заплативший свои три рубля за входной билет и возможность оттянуться под звуки любимой тусовки, знает, что творилось за кулисами, какие высокие человеческие качества — от стремления не поступиться принципами до компромиссов в духе умиротворения углекопов Заполярья — были пущены в ход. Для того чтобы, изящно выражаясь, "заделать" гастроли, администраторы должны обладать натиском профессионального чемпиона по боксу Тайсона и красноречием прославленного народного депутата Ахромеева.

Спорят за каждый рубль.

И при этом обе высокие договаривающиеся стороны втайне лелеют мечту: что можно поиметь лично для себя? И лишь солист, гастролер, поет, заливается соловьем, абсолютно не имея никакой возможности влиять на развитие событий. Хотя людская молва считает именно его, Творца и Художника (ах, как хочется думать, что именно так!), главным ответственным лицом за все, в том числе и падение эстрадного уровня, а также нежелание молодежи примерно учиться и хорошо работать.

Совсем недавно по страницам отечественной прессы прошелестел бум, от которого явственно попахивало жареными фактами. Уставшие от разоблачений кооператоров-шашлычников публицисты с открытым забралом кинулись подсчитывать, сколько денег, а также телевизоров "Сони", холодильников и "ВАЗов" получают идолы нашей советской песни. Плюрализм был столь значителен, что в публикациях замелькали даже фамилии неприкасаемых любимцев органов, партии и народа А. Пугачевой и В. Леонтьева. Классно, как выяснилось, умеют считать газетные парни. Когда я читал их исследования, то с сожалением думал, что они ошиблись в выборе профессии. Из них получились бы очень крутые фининспекторы. Но газеты в те дни читались с упоением не только пенсионерами войск МВД — как известно, самыми суровыми критиками и знатоками искусства, — но и теми, кто в последние годы всей душой полюбил служителей муз. В московском ресторане "Арбат", этом центре организации, именуемой "Союз-рэкет", за право почитать статью, где детально расписывались доходы Жени Белоусова, платили по стольнику плюс флакон "Наполеона". Авторитетный рэкетмен Юра Четный, контролирующий кроме Рижского рынка некоторые команды, играющие панк-рок, в экстазе воскликнул:

— Клево пишут, собаки! Надо брать в долю, пусть падают.

Много у нас охотников считать чужие деньги, делать из мухи слона, а потом торговать слоновой костью.

Слухи о баснословных гонорарах "звезд", которые комментируются некоторыми журналистами, одевающими вместо очков цейссовские бинокли, сильно преувеличены. В "Одном дне Ивана Денисовича" Солженицын хорошо написал о нелегкой доле зека-посылочника. Это только кажется, что он припухает на зоне и нагоняет себе румянец. Пришла посылка, и сразу со всех сторон звучит: "Дай!". Нарядчику надо — иначе загремишь вместо конторы на лесоповал, бугру-бригадиру — обязательно, поскольку от него зависит вся прошлая и будущая жизнь. Блатным попробуй не дай, заберут сами. Надзиратель-вертухай, ждущий пенсии в таежной глуши, не прочь побаловаться московским сервелатом, а обидь его — неприятностей не оберешься. Ну и товарищам по несчастью, с кем коротаешь на одних нарах срок, совестно не дать чего-нибудь… Так что остаются у посылочника крохи, да еще слава состоятельного человека. Как известно, гулаговские нравы и традиции прочно вошли в наш быт, в психологию и практику и, как мудрено выражаются социологи, прогнозируют мотивацию поведения личности. Эстрада, конечно, не ВЯТЛАГ, но знаменитый гастролер подчас выглядит так же нелепо и двусмысленно, как самый бесправный работяга-сучкоруб. Иногда, разглядывая финансовые документы "Ласкового мая" в ласкающей части "вал", я вижу, как на моих глазах этот колоссальный девятый вал рассыпается на мелкие пенные барашки.

Куда только не идут деньги из авторского гонорара…

Еще пару лет назад директора стадионов были рады любому чудаку, решившему провести на их поле выставку служебных собак или сиамских котов. Сегодня за то, чтобы фаны могли опустить свои затерханные джинсы на жесткие скамейки, директор требует в виде аренды дань, смутившую бы даже смиренных дреговичей и полян. Две тысячи рублей на бочку, иначе разговор теряет финансовый интерес.

За один концерт две тысячи.

А если администратор, бледнея от такой мертвой хватки, начинает намекать, что услуги должны быть адекватны требуемой сумме, директор может немедленно вышвырнуть его на зеленый газон, чтобы нахал не мешал очереди менеджеров, предлагающих "Мираж", "Кино" и Агузарову. Оптом и в розницу… А наша славная рабоче-крестьянская милиция? Еще совсем недавно она бдительно и сомоотверженно несла свой крест по охране общественного порядка, удовлетворяясь штатной заработной платой и возможностью в цветущие лета выйти на пенсию. Сейчас без тысячи рублей за концерт милиция даже не желает смотреть в сторону стадиона либо Дворца спорта.

Распространители билетов, контролеры, рабочие — все, устал перечислять. Короче, дай и дай. И все правы. Хозрасчет не приемлет сантиментов. Так что проведешь двенадцать концертов, а потом всю ночь ворочаешься в гостинице и думаешь, где наскрести денег, чтобы записать новый магнитоальбом? Ведь на студиях сейчас сидят ребята, тоже умеющие считать деньги. Да и их можно понять. Чтобы окупить крутые деки, нужно драть с гастролеров по три, а еще лучше, по четыре шкуры. Так и живем. Гоняем по кругу сумму. Правда, думаю, что она попадает в надежные руки. Только в чьи? Уверен, что и Костя Кинчев, и другие идолы бедны, как церковная мышь. Относитепьно, конечно… Но недавно я слышал, что худрук "Альянса" просил у кооперативщиков-цеховиков ссуду под разбойничьи проценты для покупки аппаратуры.