Вячеслав Морозов - Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов) Страница 11

От него в Москву, в Шестой отдел, информация шла валом. Когда я приезжал на Лубянку, многие говорили:

— Ну, ваш Угрюмов дает! Засыпал нас информацией. Откуда у него такая осведомленность? Наверное, ухо мохнатое…

Прозвали его Мохнатое ухо. Он знал об этом и не обижался, посмеивался только.

Иван Андреевич Ч-в:

Шесть лет мы вместе служили в Баку, почти год в Новороссийске, потом его назначили на Тихоокеанский флот, он пригласил туда и меня. Я с уверенностью ехал за ним, поскольку если Герман Алексеевич сказал, то всё будет сработано по полной программе. Без сучка и задоринки. Ты только будь готов целиком отдаться службе, долгу, работе, которой посвятил свою жизнь. На Лубянке знали, что Угрюмов никогда не приглаживает факты, а работает по принципу: получил информацию, проверил ее и доложил. С полученной информацией надо работать — проверить и перепроверить, а не торопиться «булькнуть», чтоб тебя наверху заметили: ах, какой он оперативный!.. Этим азам нас учил Герман Алексеевич. И если он проводил совещание, то оно было и поучительным, и показательным, и игровым, и мозговым штурмом, и юмор в нём присутствовал, и кто заслуживал — перцу под хвост получал…

Мы видели, что руководящий механизм настолько отработан, что надо выложиться, из кожи вылезти, чтоб ему соответствовать. А задавали тон тот же Герман Алексеевич, тот же Николай Алексеевич Медведев, прекрасный педагог и воспитатель. Поставленную задачу надо было выполнить не натянуто, не через силу, а творчески и добросовестно.

Николай Алексеевич Медведев:

Он умел держать удар, умел принимать решения, принимать вызов. Он умел просчитывать ходы противника наперёд и работать на упреждение. В контрразведывательной работе он словно руководствовался золотым правилом айкидо: убереги себя от ударов и удержи противника от их нанесения. Мы все чувствовали в нём спокойную уверенность, которая передавалась и нам. Если Герман сказал «да», значит, так и есть. И потом — сказав «да», он никогда от своих слов не отказывался. Знали точно: если решение им принято — значит, всё взвешено, продумано, проанализировано. Можно спокойно работать.

Ну, ладно, приведу один показательный пример по проведению операций. Я получаю информацию, что кое у кого «за речкой» проявился повышенный интерес к нашему складу вооружений. Скажем так: вот стоит наше училище, а через дорогу — самый большой на Каспийской флотилии склад вооружений. Неведомо почему у иностранцев вдруг возникло подозрение, что на этом складе хранится ядерный боезапас. И они бросили довольно значительные силы, для того чтобы получить точную информацию — подтверждающую либо опровергающую этот, так скажем, слух из агентства ОБС (одна баба сказала). Между нами: не было там ничего подобного! Никаких ракет, тем более — ядерных боеголовок к ним. Мыши были, ракет — не было!.. Их спецы в аналитическом отделе даже по косвенным данным могли просчитать, что русские не такие идиоты, чтобы в Баку размещать боеголовки с ядерной начинкой. Коль они так шибко заинтересовались — значит, на этом можно сыграть. И сыграть красиво! Мы, используя их интерес, можем выявить тех людей из иностранных граждан, которые связаны со спецслужбами и тайно занимаются сбором секретной информации. Надо сказать, в организационном плане наладить такую непростую работу по выявлению указанных лиц чрезвычайно сложно. Герман говорит:

— Давай сделаем так. Я выхожу на командование округа ПВО, там ребята понимающие, они меня знают, договоримся. В определённое время по этой дороге проедет пара зачехлённых машин — как будто там, в кузовах, находятся ракеты. Время подберём такое, чтоб в училище была большая перемена. Расставим где надо своих людей и посмотрим, у кого штаны наскипидарены, а у кого спина задымится…

Мы связались с местным ГАИ, с командованием ПВО, чтобы прошли машины именно с их номерами, закамуфлированные под соответствующий груз, нарядили и расставили своих «наружников» и стали ждать. Комбинация интереснейшая! Середина дня, едут милицейские машины с мигалками, городской транспорт уступает дорогу, за «гаишниками» — два мрачных зачехлённых грузовика, в кабинах справа от водителя — офицеры со свирепыми мордами, сзади опять «гаишники» с мигалками — словом, устроили классический балаган. Но поди разбери, коль всё на полном серьёзе! Чисто сработали, без блефа!

Дальше проще пареной репы: наши люди засекли — кто занервничал, кто к кому побежал, что доложил — «et cetera», как говорят французы и как любил говорить Александр Сергеевич Пушкин в конце незавершённой фразы. Мы не дали «делу» хода, поскольку все нити пока уходили в нети. Выждали, пока «казачки» сами проклюнутся, и дождались: именно те люди, которых мы подозревали, сами себя изобличили. Они начали целенаправленно выяснять: а что было в этих грузовиках? Стали проявлять агентурный интерес к персоналу — к ВОХРу, который охранял этот склад вооружений, искать обходные пути для получения секретных сведений по «ядерному» бакинскому вопросу.

Мы набрали тогда информации — под самую штангу, битком!.. А принцип-то древнейший: если хочешь изобличить вражеского агента — создай ему такие условия, чтобы он себя проявил. Условия нами были созданы. Герман Алексеевич этим мастерством владел исключительно. И работал не так, что, мол, давайте мы что-нибудь такое придумаем — авось кто-то и попадется в нашу ловушку. Не-ет, всё готовится, продумывается, расписывается, просчитывается — и за себя, и за противника. Каждый опер получает свою задачу. Но при этом нужна такая команда, чтобы каждый опер сделал свою работу на высочайшем уровне. А Герман умел подобрать команду — это не только я, это любой другой тебе скажет, кто с ним работал. И все эти люди — по-своему самородки, потому что просто исполнительных «серых мышек» Угрюмов к себе не приближал. В работе для него был наивысший шарм — инициатива с перспективой оперативного развития. Конечный итог — положительный результат, как скромно говорят в нашей «конторе».

Я сказал, что у нас было двойное подчинение: по линии ВМФ нас курировал 6-й отдел на Лубянке, по линии разведработы — 3-й. Приезжает комиссия из 6-го отдела: та-ак, боеготовность, сохранность оружия, утечка информации и прочее. Приезжает другая — из 3-го отдела: проверка на предмет эффективности разведдеятельности, наши позиции среди иностранцев и т. д. Непременно были и люди из ПГУ. Так вот, Герман всегда старался объединить разные направления нашей работы и проводить комплексные мероприятия. Вот это то, чему надо учиться молодым чекистам! Комплексное мероприятие — сложная и интересная вещь. Для того чтобы достигнуть задуманного результата, надо провести большую подготовительную работу, создать такие условия, чтобы противник себя как-то проявил, обнаружил, предоставить ему такую возможность…