Григорий Крамаров - На заре космонавтики Страница 11

Но почему «станцией назначения» он выбрал именно Марс? На это Ф. А. Цандер ответил так:

— Предполагается, что на Марсе есть атмосфера, и возможно, существует жизнь. К тому же, — добавил он, — Марс называют Красной звездой, а это эмблема нашей Красной Армии...

Среди сохранившихся документов есть адресованная в Общество записка Цандера от 10 ноября 1925 года под названием: «Сообщение о новых работах по осуществлению реактивного двигателя». Позволю себе привести упомянутый в этом документе очень показательный — и при этом далеко не полный — перечень проблем. Они относятся:

1) к полету на аэроплане в высшие слои атмосферы, к их подъему за пределы атмосферы на ракете;

2) к планирующему спуску на аэроплане с космических высот на Землю;

3) к полету ракет дальнего действия;

4) к расчету конструкции самой ракеты;

5) к расчету траекторий полета на другие планеты;

6) к расчетам влияния масс планет на траекторию и скорость полета космического корабля и к получению даровой энергии за счет концентрации солнечных лучей;

7) к полетам в межпланетном пространстве с помощью соленоида, через который пущен электрический ток, причем внутри контура кольца находится железная пыль, увлекаемая солнечным светом и увлекающая сам соленоид с межпланетным кораблем;

8) к отклонению метеоритов от космического корабля с помощью электричества, а именно: если навстречу метеорам направить электрический ток и наэлектризовать их и если межпланетный корабль при этом поместить в наэлектризованную оболочку, то метеоры не смогут приблизиться к кораблю;

9) к конструкции межпланетного корабля-аэроплана со втягивающимися или складывающимися крыльями, дающими возможность использовать некоторые части корабля в качестве горючего.

Диапазон «космических» интересов Ф. А. Цандера был очень широк.

Очень активно участвовал в работе Общества межпланетных сообщений также и Владимир Петрович Ветчинкин[11]. Он один из первых среди ученых правильно оценил великое значение исследований К. Э. Циолковского. По поручению Общества В. П. Ветчинкин выступал с докладами и лекциями. Он сражался с противниками — тогда, увы, немалочисленными — идей Циолковского с самых безупречных позиций, с позиций математики и механики, точнейших из наук.

Членом Общества был также известный ленинградский ученый и писатель-популяризатор Яков Исидорович Перельман. Он написал в разное время 30 книг, разошедшихся в 1 300 000 экземпляров. И теперь, спустя много лет после его смерти (он умер в 1942 году во время блокады Ленинграда), его книги издаются и переиздаются на многих языках мира.

Наиболее интересна из них, пожалуй, «Межпланетные путешествия (Основы ракетного летания и звездоплавания)». Она впервые вышла в свет в 1915 году и выдержала десять изданий. В предисловии к седьмому изданию этой книги автор писал: «Из проблемы чисто теоретической заатмосферное летание превратилось в очередную задачу техники, проделавшую уже первый этап своего практического осуществления». Теперь нам особенно ясно, насколько верны были эти слова.

В предисловии к шестому изданию «Межпланетных путешествий» К. Э. Циолковский пишет: «Это сочинение явилось первой в мире серьезной, хотя и вполне общепонятной книгой, рассматривающей проблему межпланетных путешествий и распространяющей правильные сведения о космической ракете.

Книга имела большой успех и выдержала за истекшие четырнадцать лет пять изданий. Автор давно известен своими популярными, остроумными, вполне научными трудами по физике, астрономии и математике, написанными к тому же чудесным языком и легко воспринимаемыми читателями».

Кроме «Межпланетных путешествий», Я. И. Перельман опубликовал в 1930 году еще одну «космическую» книгу — «Ракетой на Луну».

Приведу из нее отрывок, хорошо характеризующий автора:

«Не знаю, доведется ли мне дожить до того часа, когда ракетный корабль ринется в небесное пространство и унесет на Луну первых людей. Но вы, молодые читатели, весьма возможно, доживете и до того времени, когда между Землей и Луной будут совершаться правильные перелеты, и — кто знает? — может быть, кому-нибудь из вас посчастливится и самому проделать такое путешествие...»

Работая над книгой, которую вы сейчас читаете, я решил вновь побывать в здании, где некогда работало наше Общество. Многое изменилось здесь за 40 лет!

Вот большой зал, где происходили первые собрания нашего Общества. От прошлого остались в нем только развешанные по стенам портреты Ньютона, Кеплера, Гершеля, Бредихина и других виднейших астрономов. У стены, противоположной входу, нет теперь стоявшего там раньше рефлектора (отражательного зеркального телескопа). Нет киоска с литературой по межпланетным сообщениям. Нет стола, за которым дежурные члены правления Обществ вели беседы с посетителями обсерватории.

А где те, кто создавал Общество? Где эти энтузиаста полетов в космос? Где те, кто участвовал с самого начала в его работе?

Немало моих товарищей по Обществу погибло в период культа личности Сталина. Многих унесло безжалостное время.

Как живой, передо мной стоит Анатолий Константинович Беляев с его вдумчивым взглядом и постоянной улыбкой. Благодаря его инициативе и энергии обсерваторию, которой он заведовал, расширили, переоборудовали и открыли для посещений трудящихся. В ней читались лекции с демонстрацией диапозитивов, можно было наблюдать в телескоп небесные светила и велась антирелигиозная пропаганда. В обсерваторию охотно приходили рабочие, учащаяся молодежь. Обсерватория была центром просветительной работы по астрономии (ведь планетария в Москве тогда еще не существовало). Помимо А. К. Беляева, лекции читали и другие штатные работники обсерватории — научный консультант А. А. Михайлов (ныне академик, директор Пулковской обсерватории), научные сотрудники М. В. Федоров и А. М. Волохов.

Я познакомился с А. К. Беляевым задолго до основания Общества. Часто беседовал с ним по вопросам межпланетных сообщений.

Конечно, я не могу теперь, более сорока лет спустя, точно передать слова, которыми мы обменивались. Но суть разговоров глубоко врезалась мне в память.

— Работая в обсерватории, — говорил А. К. Беляев, — я все время «общаюсь» с небесными светилами. Многочисленные посетители обсерватории живо интересуются всем, что касается заоблачного мира. Но особенно часто они задают вопросы: сможем ли — и когда именно — достигнуть других планет? Спрашивают и о том, что для этого делается.