Геннадий Алексеев - Неизвестный Алексеев. Неизданные произведения культового автора середины XX века (сборник) Страница 110

«Москвич» лихо развернулся и уехал. Сквозь заднее стекло Д. успел увидеть, как коварная Зиночка положила голову на плечо мужчине.

– Та-ак! – вслух произнёс Д. и почему-то засвистел первую пришедшую ему на ум весёленькую мелодию.

Д. стоял на краю тротуара и, с беспечными видом покачиваясь на носках, всё свистел и свистел этот пошленький, бодренький мотивчик.

«Этому человеку можно позавидовать! – сказал бы, поглядев на него, какой-нибудь неудачник-прохожий. – Он вполне счастлив и совершенно собою доволен. Бывают же такие счастливчики! Всё у них получается, как надо, всё само плывёт им в руки! А тут бьёшься всю жизнь, как рыба об лёд, и ни черта не выходит, ни черта!» И небось этот прохожий ещё обернулся бы раза два с неприязнью и завистью на совершенно счастливого, до омерзения благополучного, самодовольно свистящего Д.

– Та-ак, – в третий раз сказал себе Д., перестав свистеть и покачиваться. И это должно было бы означать приблизительно следующее: «Ничего удивительного, ничего неожиданного в поведении Зиночки нет. Этого и следовало ожидать от особы с такой игривой чёлкой и с такими до неприличия соблазнительными ямочками на щеках. И вообще, это обычнейшая вещь, когда любимая женщина, не обращая на тебя внимания, влезает в какую-то неизвестную машину и спокойненько уезжает неведомо куда, ласково положив голову на плечо неизвестного и доселе вроде бы не существовавшего мужчины. Такое встречается сплошь и рядом, там и тут, и в прочих, даже весьма отдалённых местах. Такова жизнь, и против этого не попрёшь. И это ещё не худшее из того, на что вышеозначенная глубокоуважаемая жизнь способна. Так что надо поклониться ей вежливо и жить дальше. А если жить тебе больше неохота – не живи. Никто ведь тебя не заставляет. Жить или не жить – это твоё личное, совершенно интимное дело». Но на самом-то деле это самое «та-ак» ровным счётом ничего не означало, потому что потрясённый Д. в данный момент ровным счётом ничего не соображал и был похож на того самого человека, которого только что стукнули по темени очень пыльным, грязным мешком из-за угла и о котором почему-то все частенько вспоминают.

Удары судьбы сыпались на Д., как из рога изобилия. Вероятно, судьба решила превратить нашего героя в тренировочную боксёрскую грушу – он оказался подходящим для такой цели. Из этого можно сделать вывод, что судьба, будучи женщиной, увлекается мужскими видами спорта. Ничего удивительного. Теперь это модно.

Немножко успокоившись, Д. подумал: «Интересно, какая гадость ещё случится со мною сегодня? Он ведь ещё не кончился, этот самый жуткий день в моей жизни». Подумав так, Д. поплёлся по улице. Домой ему возвращаться не хотелось. Домой ему возвращаться было попросту страшно. «Если сегодня я останусь в живых, то, наверное, долго жить буду, – продолжал думать Д., – в том случае, конечно, если человечеству повезёт и конец света не случится. Но за что мне такие испытания перед концом света? И кто испытывает меня? Бог? Стало быть, он всё же вмешивается в наши дела и они ему небезразличны?»

Он брёл по каким-то улицам, то многолюдным и кишащим машинами, то пустынным и почти свободным от транспорта. Он проходил по знакомым и незнакомым переулкам. Он пересекал площади, спускался в подземные переходы и подолгу стоял на перекрёстках, поджидая, когда загорится зелёный свет. Он блуждал по проходным дворам и заходил в тихие скверики со всякими затеями для детских игр. Один раз кто-то спросил, нет ли у него спичек. В другой раз какая-то женщина попросила, чтобы он помог ей втащить коляску с лежащим в ней ребёнком в парадное. И ещё он перевёл через улицу слепого. И ещё он объяснил кому-то, как куда-то там пройти. Делал он всё это почти автоматически. Состояние «стукнутости пыльным мешком» его не покидало. «Надо выпить, чтобы легче стало», – решил Д. и, приметив вывеску ресторана, двинулся к ней.

Ресторан был небольшой, старый, уютный. Каждый столик стоял в полукруглой нише с диваном, обитым потёртым коричневым бархатом. Народу было мало. Д. выбрал пустовавшую нишу. Подошла официантка. Д. сделал заказ. К столу подсели две очень модно одетые девицы. Они непрестанно о чём-то болтали и хихикали, время от времени бросая на Д. внимательные взгляды. Официантка принесла Д. заказанное. Девицы, в свою очередь, тоже что-то заказали, не переставая болтать и глуповато хихикать. Д. выпил пару рюмок водки. Ему и в самом деле стало полегче. Девицам официантка принесла бутылку шампанского и бутерброды с зернистой икрой. Пробка от шампанского отлетела в сторону, едва не ударившись Д. в плечо. Девицы оживились ещё пуще. Заиграла музыка. Д. пригласил одну из своих соседок танцевать. Она согласилась. Танцуя, Д. в упор разглядывал её. Она была блондинка, но, видимо, крашеная. Причёска у неё была современная – затылок был подстрижен, а на лбу кудрявились тщательно завитые локоны. На ушах болтались большие, модные, экстравагантной формы пластмассовые клипсы. На шее поблёскивала тонкая золотая цепочка с крестиком. Глаза у девицы были небольшие, то ли серые, то ли голубые. Они были почти не видны из-за огромных, махровых, явно наклеенных ресниц.

– Что вы такой хмурый? – спросила девица.

– Да жизнь, знаете ли, не удалась, – ответил Д.

Девица засмеялась, показывая кривые, крупные зубы.

– А у кого она удалась-то? Кругом одни неудачники. Вот и я тоже.

– А вы-то с чего? – спросил Д.

– Как то есть с чего? Вот замуж мне пора выходить, а женихов стоящих что-то не видать. Все какие-то пропойцы и обалдуи или тюфяки неповоротливые.

– Неужто все?

– А что, нет, что ли? Вы вот, например, тоже водочкой балуетесь. В одиночку даже пьёте. А кто пьёт в одиночку, тот уж точно человек конченый.

– Спасибо за откровенность, – произнёс обиженный Д. и повёл девицу к столику. Выпив ещё рюмку, он пригласил на танец вторую девушку. Это была шатенка. Длинные, аккуратно расчёсанные волосы её рассыпались по плечам, а лоб украшала чёлка, почти такая же, как у предательницы Зизи. Глаза у неё были карие, тоже похожие на глаза Зиночки, но Зиночкиных ямочек не было. Не было и никаких украшений, за исключением тоненького золотого колечка с маленьким фиолетовым камушком, надетого на правый мизинец.

– Что вы такой невесёлый? – спросила девушка. – В ресторане надо веселиться, а вы сидите и молча пьёте. У вас, наверное, что-то случилось? Несчастье какое-нибудь?

– Да нет, – ответил Д. – Просто настроение какое-то паршивое. Даже водка не помогает.

– А вы побольше выпейте, и поможет, – посоветовала девушка. – Нет таких людей, которым водка не помогла бы.

– Спасибо. Я последую вашему совету.

Потом девиц стали приглашать мужчины, сидевшие в соседних нишах.