Андрей Громыко - Памятное. Испытание временем. Книга 2 Страница 112

В жизни некоторых политических деятелей случается, что то или иное событие, внешне, казалось бы, для них неблагоприятное, оборачивается тем не менее им на пользу. Нечто подобное произошло и с Вэнсом. В политических и общественных кругах и в США, и за рубежом факт его отставки не без оснований расценили как показатель твердых убеждений бывшего Государственного секретаря, как человека принципиального.

Покинув Государственный департамент, Вэнс вернулся к частной практике в солидную даже по американским стандартам юридическую фирму «Симпсон, Тэчер энд Бартлетт», совладельцем которой он является. Однако за ним неотступно ходит призрак политического деятеля, и тот факт, что он в свое время получил «развод» у американской администрации, заметно не умаляет его авторитета в стране.

Мне доводилось встречать Вэнса (впрочем, как и Картера) уже после его отставки, когда внешняя политика администрации Рейгана полностью проявилась со всеми ее атрибутами шовинизма и имперских амбиций. Беседа с ним всегда для меня представляла интерес.

Конечно, Вэнс – представитель другого социального мира. Он таковым и остается. Но это не мешает ему выступать за преодоление разногласий между США и СССР мирным путем.

В беседах Вэнс не раз высказывал совершенно правильную мысль:

– Народ США отвергает войну, а опасность ее возникновения его ужасает. Я верю в объективную возможность достижения взаимоприемлемых договоренностей между двумя державами и подчеркиваю это.

Во время наших встреч Вэнс, независимо от того, выступал ли он в официальном или личном качестве, всегда держался корректно – даже в тех случаях, когда американская и советская позиции абсолютно расходились. Он не сторонник резких слов, которые прочно взяты на вооружение администрацией Рейгана, особенно в публичной риторике.

Вэнс обладает чертами, во многом схожими и с теми, которые – я вспомнил министра иностранных дел Великобритании военных лет – были присущи Антони Идену. А если чего-то Вэнсу и недостает, так разве что иденовской изобретательности в вопросах тактики. По своей натуре Вэнс – человек оптимистического склада, живой, энергичный, способный. Иногда он оказывается среди тех, на кого с легкостью навешивают ярлыки «прокоммунист», «симпатизирующий коммунистам» и т. п., но это нонсенс.

В политической жизни США и раньше встречались, да и теперь встречаются люди, и их немало, которые смотрят на мир не через узкое окошко наживы и стяжательства, а стараются бросить на него более широкий взгляд, что особенно важно, когда это касается внешних дел. Я бы уверенно причислил к таким людям и Вэнса.

«Умеренный» Маски в Вене

Было бы упущением с моей стороны, если бы я не остановился еще на одном из Государственных секретарей США – Эдмонде Маски, который закончил свою карьеру одновременно с бывшим президентом Картером. На посту Государственного секретаря Маски пробыл недолго. И встречался я с ним только один раз. Это произошло в период пребывания министров обеих держав – СССР и США – в Вене в мае 1980 года в связи с 25-й годовщиной подписания Государственного договора о восстановлении независимой и демократической Австрии.

На встрече с Маски, запланированной заранее, состоялся основательный обмен мнениями по главным вопросам международного характера и двусторонних советско-американских отношений. Государственный секретарь, как и следовало ожидать, продемонстрировал по указанным вопросам основные позиции, которые занимала администрация Картера. Неприязнь администрации в подходе к Советскому Союзу проступала очевидно. Это явственно ощущалось при обсуждении и проблемы региональных конфликтов, и вопросов двусторонних отношений.

Советская сторона такой линии американской администрации противопоставила политику мира, разоружения и сдерживания гонки вооружений, особенно ядерных, политику в пользу разрядки международной напряженности, улучшения советско-американских отношений.

Когда обсуждалась проблема ядерного оружия, я от имени советского руководства подчеркнул следующую мысль:

– Вашингтон допустил вероломство, отказавшись ратифицировать Договор ОСВ-2. Совсем недавно на торжественной церемонии в австрийской столице Брежнев и Картер поставили под ним свои подписи. И что же показали последующие события? Они кроме всего прочего показали, что Вашингтон дешево ценит свои обязательства и свою подпись под документами, которые касаются важнейших проблем предотвращения угрозы ядерной войны.

Все, что сказал Маски в ответ на наши заявления как по данному вопросу, так и по другим, подтвердило, что администрация Картера дрейфует в сторону усиления напряженности в мире, обострения советско-американских отношений и углубления расхождения между СССР и США по проблеме ядерного оружия.

Конечно, позиции, которые отстаивал в Вене Маски, а в Вашингтоне – сам Картер, означали шаг в том направлении, которое защищал вскоре после этого перед избирателями Картер, соревнуясь с Рейганом. Но он как бы этим самым облегчил положение Рейгана. Ведь кредо политической линии республиканского кандидата в президенты Рейгана состояло в том, чтобы по всем линиям внешней политики занять более правые позиции, чем Картер. И чем дальше сдвигался Картер вправо, тем дальше вправо двигался и Рейган, стремясь к тому, чтобы дистанция между ним и Картером оставалась побольше. Этого как раз требовали от Рейгана наиболее экстремистские силы, державшие в своих руках основные нити политики.

На заявлении и общем поведении Маски как политической фигуры все же лежала печать какой-то спокойной рассудительности, но только по сравнению с будущей администрацией Рейгана. Я склонен считать, что в известной степени это объяснялось и характером Маски. На вашингтонской политической сцене он всегда признавался как деятель, которому не чуждо упомянутое чувство при оценке вопросов международной обстановки. Но признаки умеренности в поведении и даже некоторых высказываниях Государственного секретаря все же тонули в общей политике Вашингтона, особенно в вопросах советско-американских отношений и ядерного оружия.

Хотел бы я иметь Маски в качестве своего партнера при обсуждении соответствующих международных проблем и вопросов советско-американских отношений?

Если бы меня сегодня об этом спросили, то я бы, не задумываясь, сказал:

– Да, но только – Маски без груза негативной политики, которую он отстаивал в Вене.

Инцидент с самолетом

В 1980 году с приходом к власти администрации Рейгана по вине Вашингтона начала складываться все более напряженная обстановка в советско-американских отношениях. Наступил период серьезного похолодания в международном политическом климате.