Борис Сырков - Сноуден: самый опасный человек в мире Страница 12

Ответная общественная реакция на разоблачения в «Нью-Йорк тайме» была предсказуемой. Республиканцы тут же грудью встали на защиту «Программы слежки за террористами» как абсолютно необходимой в деле борьбы с международным терроризмом. Демократы же, наоборот, бросились осуждать ее как в корне противоречащую американской конституции.

Ну а в АНБ начали спешно соображать, как бы законодательно оправдать сбор метаданных, пока про это в «Нью-Йорк тайме» не появилась новая разоблачительная статья. Оправдание было найдено в статье 215 американского «Закона о патриотизме»[4], который обязывал бизнесменов предоставлять информацию о деловых операциях, имевшую отношение к расследованию террористической деятельности. Чтобы подвести метаданные под эту статью закона, требовалось определенное трюкачество. Какое отношение могли иметь метаданные к проводимому расследованию? Скорее, они представляли собой просто фактический материал, который мог использоваться для того, чтобы определить направления для ведения дальнейшего расследования.

Судебная комиссия по надзору за внешней разведкой с пониманием отнеслась к запросу АНБ выдать ордер, который обязывал бы телекоммуникационные компании предоставлять АНБ метаданные. В засекреченном постановлении, вынесенном по этому поводу 24 мая 2006 года, говорилось: «Имеются достаточные основания полагать, что запрашиваемые АНБ вещественные доказательства имеют отношение к текущим расследованиям, проводимым ФБР». Очередной директор АНБ Кейт Александер, выступая 29 октября 2013 года перед членами комитета по делам внешней разведки палаты представителей конгресса США, так прокомментировал это постановление: «Мы попросили помощи у телекоммуникационной отрасли. Попросили? Ладно, если быть более точным, с помощью судебного ордера мы заставили телекоммуникационную отрасль оказать нам помощь в этом вопросе».

Но этого АНБ показалось недостаточно, и оно добилось еще более надежного законодательного оправдания своим разведывательным операциям путем принятия в 2008 году поправок к «Закону о надзоре за внешней разведкой». В результате АНБ получило право перехватывать любые сообщения, которыми обменивались американский гражданин и иностранец. При этом совсем необязательно было, чтобы иностранец подозревался в террористической деятельности. Вполне хватало и того, что он представлял разведывательный интерес. И больше не требовалось, чтобы он действительно находился за пределами США. Достаточно, чтобы были разумные основания считать, что во время прослушки он пребывал за рубежом. В таких случаях судебная комиссия по надзору за внешней разведкой выдавала разрешения на прослушку пачками и сроком на целый год.

Принятие поправок к «Закону о внешней разведке» стало большим успехом для АНБ. То, что начиналось как тайная противозаконная разведывательная операция, получило легальную поддержку со стороны американского конгресса, который даже не стал детально разбираться в том, что именно он поддержал.

В 2007 году будущий президент США Барак Обама в самом начале своей президентской кампании заявил: «Больше никаких незаконных прослушиваний американских граждан… Никакой слежки за американцами, которые не делают ничего, кроме того, что протестуют против несправедливой войны. Никакого пренебрежения законом, когда он становится неудобен». Но уже на следующий год Обама безо всяких колебаний и угрызений совести проголосовал в конгрессе за поправки к «Закону о надзоре за внешней разведкой», которые, по сути, разрешали пренебрегать другими законами.

Скандал, вызванный публикацией в «Нью-Йорк тайме» в 2005 году, постепенно затих. В течение следующих нескольких лет действие «Закона о патриотизме» и «Закона о надзоре за внешней разведкой» было несколько раз продлено. Но на это мало кто обратил внимание. Принятие поправок к «Закону о надзоре за внешней разведкой» сделало операцию «Звездный ветер» вполне легальной и одновременно спрятало ее за надежной завесой секретности.

Победа над шифрованием

В начале сентября 2013 года в американской газете «Нью-Йорк тайме» была опубликована сенсационная статья, в которой со ссылкой на документы, полученные от Сноудена, утверждалось, что в 2000-е годы АНБ одержало долгожданную победу в секретной войне против шифрования, которую оно вело с самого своего создания в 1952 году. Согласно этим документам, АНБ нашло эффективные способы преодолевать криптографическую защиту, которой снабжались государственные, коммерческие и банковские информационные системы по всему миру.

До публикации в «Нью-Йорк тайме» многие интернет-пользователи ошибочно считали, что шифрование надежно защищает их компьютерные данные от любых посторонних глаз. И АН Б не желало их в этом разубеждать. Свои последние успехи в дешифровании АНБ расценивало как самую строго охраняемую тайну. О ней знал весьма ограниченный круг лиц, допущенных к сверхсекретной операции АНБ «Буллран».[5] В ходе этой операции с 2000 года, когда широкое распространение в Интернете стали получать стойкие средства шифрования, АНБ начало вкладывать миллиарды долларов в тайную кампанию, нацеленную на ведение тотальной электронной слежки в обход шифрования.

Потерпев поражение в 1990-е годы в битве за право на законных основаниях встраивать «лазейки»[6] во все американские криптосистемы, АНБ вознамерилось добиться этого обманным путем. Из документов, попавших в распоряжение «Нью-Йорк тайме», следовало, что АНБ устраивало «лазейки» в изделиях американских и иностранных компаний, занимавшихся технологическими разработками. Некоторые из них жаловались, что были вынуждены передавать в АНБ свои шифровальные ключи. Кроме того, АНБ, имея репутацию самого знающего и опытного разработчика криптосистем в мире, пользовалось своим влиянием, чтобы негласно снижать стойкость алгоритмов шифрования, принимаемых в США качестве национальных стандартов, которым затем следовали разработчики аппаратного и программного обеспечения.

В меморандуме АНБ, посвященном информированию сотрудников ЦПС о достигнутых успехах, в частности, говорилось: «В последнее время АНБ практиковало агрессивный, комплексный подход к решению проблемы взлома шифров, широко используемых в Интернете. Сейчас наш дешифровальный потенциал распространяется и на Интернет. Огромные объемы шифрованных данных в Интернете, которые приходилось отбрасывать за ненужностью, теперь могут быть обработаны с пользой для дела». Когда сотрудников ЦПС, которые трудились бок о бок со своими американскими коллегами из АНБ, просветили насчет операции «Буллран», то, как было потом сказано в другом меморандуме, «кто о ней еще не знал, были просто потрясены».

В 2013 году операция «Буллран» продолжала получать значительную финансовую поддержку правительства США. По поводу нее директор разведки США Джеймс Клеппер в своем запросе на бюджетное финансирование в 2013 году написал: «Мы вкладываем деньги в революционные дешифровальные разработки, чтобы взламывать чужие криптосистемы и читать весь интернет-трафик».

Документы, которые Сноуден предал гласности в 2013 году, описывали, какое огромное количество перехваченных сообщений по всему миру оказалось в распоряжении АНБ. Ведь правила, которые действовали в АНБ, разрешали накапливать любые шифровки вне зависимости от национальной принадлежности и хранить до тех пор, пока производился их анализ.

Предметом наибольшего интереса со стороны АНБ являлись самые распространенные средства шифрования в США, включая криптографические протоколы, виртуальные частные сети и защитные механизмы смартфонов. На протяжении, по крайней мере, четырех лет ЦПС совместно с АНБ пытался получить доступ к защищенному трафику известных интернет-корпораций типа «Гугл», «Фейсбук» и «Майкрософт». К 2012 году, как следует из одного полученного в «Нью-Йорк тайме» документа, ЦПС разработал «новые способы доступа» к компьютерным системам «Гугл».

Большинство из порядка 50 тысяч документов, которые попали в распоряжение «Нью-Йорк тайме», были посвящены ЦПС. Однако среди них обнаружились несколько тысяч, которые были подготовлены в АНБ или имели отношение исключительно к АНБ. Чиновники из американских спецслужб обратились в «Нью-Йорк тайме» с просьбой не публиковать эти документы, утверждая, что их содержание заставит объекты наблюдения переключиться на более стойкие методы шифрования и новые средства связи, с которыми будет значительно труднее справиться. Идя навстречу пожеланиям спецслужб, в «Нью-Йорк тайме» изъяли из полученных документов некоторые специфические подробности. Но затем решили все равно предать эти документы гласности, учитывая важность публичного обсуждения действий американского правительства, направленных на ослабление наиболее мощных защитных механизмов, которые обеспечивали права граждан США на неприкосновенность частной жизни.