Александр Дугин - Украина: моя война. Геополитический дневник Страница 12

Главная задача России состоит в том, чтобы на наших западных границах начиналась зона континентальной Европы. Что значит — континентальной? Это значит — не проамериканской, не англосаксонской, не «санитарный кордон». Такая континентальная Европа может быть либо немецкой, либо восточноевропейской со славянской и/или православной идентичностью. Германский сектор влияния должен либо соседствовать с российским, либо накладываться друг на друга с тонким балансом. На Западе от наших западных границ должна начинаться континентальная Европа, европейский Heartland, европейская теллурократия. Тогда две теллурократии, русская и европейская (германская или франко-германская), дифференцируются друг с другом, но консолидируются перед лицом англосаксонской талассократии, финансовой олигархии и американской гегемонии.

Для создания такой западной границы нам категорически не подходит наличие «санитарного кордона». Поэтому приемлемы пророссийская и/или прогерманская Польша, пророссийская и/ или прогерманская Венгрия, пророссийская и/или прогерманская Румыния, пророссийская и/или прогерманская Болгария, пророссийская и/или прогерманская Словакия, пророссийская и/или прогерманская Западная Украина (Галичина). Лучше бы все это пророссийское, но и прогерманское (для любителей европейского выбора) подойдет. Но в любом случае: НИЧЕГО АНГЛОСАКСОНСКОГО, ПРОАМЕРИКАНСКОГО, АТЛАНТИСТСКОГО, ТАЛАССОКРАТИЧЕСКОГО, то есть антироссийского и/или антигерманского. В этой границе есть Россия — одна сторона, и есть Европа (Германия) — другая сторона. Между ними сложный узор народов и стран, тянущихся больше либо к одному полюсу, либо к другому, НО ОБА ПОЛЮСА КОНТИНЕНТАЛЬНЫЕ. Союз двух Heartland’ов. Это и есть страшный сон Макиндера/ Бжезинского, конец нового мирового порядка.

Чтобы эти границы обеспечить, необходимо иметь прогерманскую Германию, свободную от США (что на сегодняшний день отсутствует), пророссийскую Россию (что частично наличествует, но не до конца, представлена Путиным, но опровергается политическим классом России) и остальные державы, балансирующие между двумя Heartland’ами. Нас устроит ТОЛЬКО ТАКАЯ ЗАПАДНАЯ ГРАНИЦА. Значит, нам необходима КОНТИНЕНТАЛЬНАЯ ЕВРОПА. Атлантистская Европа нам не нужна ни в каком виде. Поэтому Россия, в битве за ПРАВИЛЬНЫЕ ГРАНИЦЫ, жизненно заинтересована в европейской КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ. То есть в освобождении Германии от американского диктата (свои войска, впрочем, мы вывели, очередь за американскими). А также в освобождении от американского диктата других европейских, оккупированных атлантистами территорий. Нам необходимы национальные революции в Германии, Франции, Италии, Испании, Голландии, Швеции, Норвегии, Дании, Португалии. Пока их нет, нашей безопасности слишком много что угрожает. Поэтому Россия вынуждена стать оплотом Европейской Революции.

Наша цель — освобождение Европы от атлантистских оккупантов, тех самых, кто привел к катастрофе в Киеве и передал власть преступной хунте. Наша цель — великоконтинентальная освободительная борьба. Впереди битва за Европу. Мы будем вынуждены освободить Европу от американского присутствия — причем всю, не только Центральную, но и Западную. Провокация США в непосредственной близости к России и авантюризм Виктории Нуланд, показавшей свое истинное отношение к Европе, заставили нас встать на путь АКТИВНОГО СОПРОТИВЛЕНИЯ атлантистской диктатуре. «Есть у Революции начало, нет у Революции конца». В битве за Европу мы сражаемся не за русскую Европу, но за европейскую Европу, за свободную Европу, за Европу духа, культуры, традиций и этносов. Чтобы обеспечить свою собственную безопасность, русским придется помочь европейцам вернуть власть в свои руки.

Все только начинается. Поэтому ячейки активного сопротивления американской гегемонии будут формироваться не только в Крыму, Восточной Украине, Западной Украине, но и в самой Европе.

Вы называли нас «жандармом Европы». Да, так оно и есть. Мы жандармы. Мы обеспечиваем порядок, закон, право и безопасность. Мы караем преступников и заковываем в кандалы бунтарей. Мы стоим на страже здоровой семьи и справедливости. Мы защищаем культуру и дух. Веру и нравственность. Идентичность и Традицию.

Мы святые жандармы.

2 марта 2014 в 15:21

Хроника. Впечатления. Эмоции

Вернулся с передачи «Вечер с Владимиром Соловьевым». У меня сложилось впечатление, что он ставит своей целью сдержать те процессы, которые доминируют в российской власти (лично Путин) и в большинстве патриотических СМИ. Если ВГТРК в целом стоит на позициях, выраженных в программе Д. Киселева, то Соловьев явно имеет свою повестку дня. Он действует внутри путинского пространства, не критикует его открыто, но все его формулировки направлены на то, чтобы перетолковать ситуацию в смягченном ключе, косвенно увеличить риски, тем самым подыгрывая киевской хунте. Это более тонкая игра, чем прямой антипутинизм либералов. Очень разочаровал Царев, похоже, он сдался. Ранее мне казалось, что это лидер.

Показательно, что в программе полностью и железно поддерживали Путина и его решение о вводе войск в Крым Проханов, Жириновский и я (мы же поддерживали в 1991-м ГКЧП, тем самым выступая против распада СССР). Авигдор Эскин поддержал ввод войск по своим расовым и религиозным соображениям. Позиция Шахназарова была тоже в целом нашей (в интеллигентском оформлении). Но Соловьев явно делал все возможное, чтобы напугать войной, заставить считаться с хунтой, преувеличивал решимость и возможность украинцев воевать с Россией, унижал Януковича, обосновывал Майдан тем, что «коррупция надоела» и т. д.

В политическом истеблишменте современной России есть сегмент скрытого атлантизма. Сейчас, когда необходимо консолидировать все общество, кроме проатлантистской агентуры (которая, кстати, и разрушила СССР, создав недавно завершившуюся украинскую государственность), позиция Соловьева становится неприемлемой.

Сегодня в битве за Украину речь идет о воссоздании Большой России, полюса многополярного мира, то есть того, против чего и бьются США и их атлантистские сети. Все, кто рукоплескали Ельцину, либерализму и распаду СССР, были на противоположной стороне баррикад. На ней же они и остались.

Понятно, что «патриотизм, как последнее прибежище негодяев» способен даже негодяев облагородить, но, видимо, они к этому прибежищу так и не прибежали.

Я думаю, что все либералы, и антисистемные и внутрисистемные, повязанные с атлантистскими центрами, сейчас понимают, что Путин перешел черту невозврата и может опираться теперь ТОЛЬКО на патриотов. Это грозит всей либеральной сети, включая внедренных в высшие эшелоны власти, серьезными последствиями. Поэтому вместе с войной Россия сама подходит к границе патриотической, державной Революции.