Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей - Ольга Леонидовна Рожнёва Страница 12

Когда деда хоронили, он продолжал улыбаться

В это время произошел один случай, который приоткрыл мне краешек другой, неземной жизни. У жены моего брата болел дед. Звали его Василий Николаевич. Дед Вася был кристально честным и порядочным человеком. В 1939 году ушел в армию да так до 1947 года и прослужил. Прошел всю войну. Был награжден орденами и медалями. Вот только, как и многие его ровесники, жившие во времена гонений безбожной власти на Церковь, он не ходил в храм, не исповедался и не причащался, хотя был человеком крещеным и верующим. Да и трудно остаться неверующим на войне! Сколько раз он молился ко Господу и Пресвятой Богородице, сколько раз взывал к Николе-Угоднику – это только им известно…

В 1997 году дед заболел. После первого инсульта он еще кое-как ходил, хотя правая сторона у него почти вся отключилась. Но он был очень сильным человеком и старался не доставлять хлопот окружающим – одной рукой, но все делал сам. Умудрялся даже воду носить и чистить зимой снег.

Второй инсульт свалил деда окончательно, и он около трех лет лежал как бы в забытьи, причем непрестанно кричал от боли. Но боль эта не была физической – душевная боль может быть тоже очень мучительной: каждый из нас, даже самый безупречный внешне человек, набирает за свою жизнь тяжелый груз грехов. И никакие лекарства деду не помогали. В себя он приходил крайне редко, и бабушка безропотно ухаживала за ним.

Но однажды, весенней ночью 2000 года, Василий Николаевич пришел в себя и в ясном сознании попросил супругу, чтобы она позвала сына, живущего в соседнем доме. «Прощаться буду», – сказал дед с тихой радостью на лице. Прибежал сын, которому умирающий отец поведал о том, что мучился он за свои грехи, чтобы на сына своего их не перекладывать. Еще сказал, что сейчас умрет, и его отпустили с родными попрощаться. После этих слов Василий Николаевич закрыл глаза и с блаженной улыбкой предал свой дух Господу Всемилостивому! Когда деда хоронили, он продолжал улыбаться.

Этот случай с дедушкой Василием перевернул мою жизнь! Я осознал, что, по всей видимости, человек жил телом на земле, но душа его мучилась в аду. А после тяжких мучений, возможно (один Господь знает!), сподобился раб Божий Василий милости Божией. Я много об этом думал…

Я увидел другую жизнь за гранью человеческого бытия

И вот как-то ночью снится мне сон. Снится ад. Жуть необъяснимая… Крики людей, смрадный запах… Подробностей увиденного я сейчас не помню, но мне очень хорошо запомнилось мое как бы потустороннее состояние. Ужас был полный, и даже после пробуждения я минут двадцать не мог встать с кровати: «Сердце мое смятеся во мне и боязнь смерти нападе на мя: страх и трепет прииде на мя, и покры мя тьма» (Пс. 54, 5–6).

Я понимал, что мне приснился не просто страшный сон – я увидел другую жизнь за гранью человеческого бытия. И эта другая жизнь, по моему тогдашнему духовному состоянию, не сулила мне ничего хорошего после моей смерти.

Вскоре после сна первого снится мне сон второй.

Господь показал мне ту, новую жизнь

В том сне я увидел всю свою жизнь до конца. Но та жизнь, которую я увидел, сильно отличалась от той, которой я жил. Сон мне показался эдаким сновидением из серии «Не дай Бог!». Но вскоре жизнь моя действительно стала меняться, причем так же резко, как плуг хлебопашца взрывает и переворачивает землю, заросшую бурьяном. И наяву стали происходить события из моего сна, а я их помню. Такая милость Божия была ко мне – Господь показал мне ту новую жизнь, которую Он для меня приготовил. Просто чудо!

Вскоре я уволился с работы, закрыл свое дело, которым занимался параллельно со страхованием. Какое-то время ничем не занимался, кроме переосмысления своей жизни. И в один самый обычный день вдруг уехал в никуда. На железнодорожном вокзале Екатеринбурга подошел к билетной кассе, протянул последние деньги и попросил билет почему-то до Кирова, хотя в этом городе у меня не было даже знакомых и я в нем ранее никогда не бывал. Мне было тридцать два года, через неделю должно было исполниться тридцать три. Это я сейчас понимаю, что Господь меня призывал, а тогда для окружающих и для меня самого мой поступок выглядел, мягко говоря, странно. Но я повиновался внутреннему порыву и не оглядывался назад.

У меня было чувство, что я вернулся домой

9 марта 2008 года я приехал в Киров (Вятку) и впервые попал на службу в Успенский Трифонов монастырь. При этом у меня было чувство, что я вернулся домой.

А 10 марта было Прощеное воскресенье. Митрополит Вятский и Слободской Хрисанф, прося прощения у своей паствы, встал на колени, а у меня в этот момент слезы градом хлынули. Я закрыл глаза и почувствовал, как Кто-то обнимает меня, – явно чувствовал тепло ладоней на своей спине. От этого слезы полились еще сильнее. Вот такая благодать на меня, блудного сына, сошла от Отца Небеснаго.

Священник Роман с семьей

Стал подвизаться трудником в монастыре: снег чистил, другие работы по хозяйству выполнял… В монастыре у меня начались страхования. Наверное, враг ополчился, что я вольготную мирскую жизнь решил поменять на пост и молитву. Невидимая духовная брань и проходит невидимо, а у меня она происходила даже на видимом уровне: все руки были в синяках. Просыпался ночью в холодном поту, а на руках синяки появлялись… Может, это оттого, что знал враг о предстоящем мне священстве… Исповедался, причащался – постепенно полегче стало.

Принять ли мне монашеский постриг или уйти трудиться в мир?

Сходил в Великорецкий крестный ход. Игумен Великорецкого монастыря Тихон (Меркушев) стал моим первым духовником. Через шесть месяцев после приезда в монастырь я получил новое послушание: стал трудиться в резиденции митрополита Хрисанфа.

Спустя год, проведенный в монастырских стенах, я оказался как бы на распутье: принять монашеский постриг или уйти трудиться в мир? За разрешением своего вопроса я поехал в Великорецкое, к своему духовнику. Отец Тихон побеседовал со мной и благословил идти в мир, сказал, что