Елена Мищенко - Орхидея из стали. Марлен Дитрих Страница 12

Он чувствовал себя неловко: он ненавидел всю эту суету, шумиху, все то, что называлось голливудский гламур.

Но железная рука в бархатной перчатке, принадлежащая несравненной Марлен Дитрих, решительно взяла Габена в любовный плен. Марлен, понимая как Габен тоскует по своей родине, создала для него малую Францию в Калифорнии. Она сняла небольшой домик, – их домик, она одевалась как парижанки, говорила только по-французски, носила маленькую косыночку на шее, лихо натягивала берет на одну сторону, готовила исключительно французские блюда – она была отменной кулинаркой.

Более того, Марлен, засучив рукава и надев большой белый кухонный фартук, готовила любимые блюда для всей французской коммьюнити, которую составляли актеры, режиссеры, приехавшие из оккупированной немцами Франции. Все они находили приют, понимание, а также вкусную еду в небольшом, уютном, обставленном во французском стиле, доме.

Жан называл Марлен «Ma Grande», что довольно сложно перевести. Можно сказать, что это – дословно как «моя большая», означало для него: «моя женщина», «моя гордость», «мой мир». Когда Марлен по-немецки говорила: «Жан, любовь моя», – перевода не требовалось, интонация и ее глаза говорили довольно красноречиво.

Однако как бы она ни старалась, Габен не смог прижиться в Голливуде. Шарм его французского языка, который приводил в трепет всех голливудских красоток, исчезал как только он начинал говорить по-английски. Марлен часами занималась с ним, пытаясь исправить его произношение, но, увы, – ничего не получалось. Он злился на себя, на нее, на Голливуд, на эту проклятую войну, которая заставила его уехать из обожаемой Франции.

Голливудские режиссеры тоже разочаровались в новом приобретении. Американской звезды из него не вышло, и он сделал все, чтобы расторгнуть контракт и уехать во Францию, сражаться против немецких оккупантов. Мысль о том, что его друзья берутся за винтовку в то время как он живет в Голливуде в роскоши и довольствии, была для него невыносима.

Марлен была безутешна. Она плакала, рыдала, умоляла остаться, – все было напрасно. Любимый мужчина, супермен, каким его считали и каким он был, уезжал на войну, чтобы защитить свою родину, он выполнял свой мужской долг. Марлен это отлично понимала, и от этого любила его еще больше.

Она провожала его. Они поехали в нью-йоркские доки, где он сел на танкер. Они поклялись друг другу в вечной любви, и он поднялся на судно. Она осталась одна на причале, чувствуя себя совершенно покинутой. Их связь прервалась – ведь была война. Но Марлен не была бы сама собой, если бы не нашла выход из этого почти безвыходного положения. Найти любимого! Увидеть его, прижаться к его могучей груди – было ее мечтой.

ВОЙНА И ЛЮБОВЬ

Она полетела вслед за ним. Официально это называлось гастрольным турне, она была в составе актерских бригад, которые выступали перед солдатами в госпиталях, а также занимались агитацией продажи облигаций военного займа. Это было невероятно утомительно. У Марлен и ее коллег было по восемь выступлений в день, иногда приходилось выступать и ночью. Она одна собрала миллион долларов. Этому способствовала невероятная популярность Дитрих, ее умение владеть аудиторией, ее шарм, ее актерское мастерство.

Она была образцом мужества и выдержки даже для видавших виды солдат и генералов. Заболев однажды воспалением легких, она долгое время не обращала на это внимание и это едва не стоила ей жизни.

В роскошном концертном платье, в военной гимнастерке и сапогах – в зависимости от обстоятельств, Марлен пела в госпиталях перед ранеными и перед солдатами в минуты короткого отдыха.

Всегда в свой репертуар она включала любимую солдатами песню «Лили Марлен». Простая и незатейливая, песня рассказывает о том как солдат грустит о любимой девушке по имени Лили Марлен, как мечтает провести с ней хоть пару часов. Песня «Лили Марлен» была переведена на множество языков и звучала по разные стороны фронтов Второй мировой войны.

Популярность песни можно сравнить с успехом песни «Синий платочек» или «Катюша», – все они о том же, о мечте солдата вернуться живым с фронта к своей любимой.

Во время жесточайших боев у Монте Гассино, она, рискуя жизнью, пела в непосредственной близости от линии фронта. Во время Арденской битвы она попала в окружение вместе с одним из американских подразделений, в котором давала концерт и была на грани обморожения.

Эта хрупкая, избалованная голливудская кинозвезда являла чудеса героизма, она разделяла окопную жизнь, ей приходилось ночевать в блиндажах, где хозяйничали крысы, научиться избавляться от вшей, голодать, терпеть холод. Никто не услышал от нее жалобы, она поддерживала упавших духом. Она была примером человека, которого нельзя было ни испугать, ни купить.

Единственное, чего она опасалась – это попасть в плен. Нетрудно представить, что бы сделали с ней нацисты…

Зимой 1944 года Марлен получила известие о том, что фронт укрепляют второй танковой дивизией «Свободная Франция». Это было подразделение, в котором служил Жан Габен, и Марлен, очертя голову, ринулась чуть ли не на передний край, где перед самой атакой, уже в сумерках, нашла замаскированные и готовые к бою танки.

Она чувствовала, что Габен находится где-то рядом, и выпросила у сержанта его джип. Спустя много лет, она вспоминает об этом с волнением и страстью:

«Уже стемнело, и вдруг я увидела танки, стоящие на лугу. Я начала бегать от танка к танку, пытаясь обнаружить седую шевелюру. Танкисты сидели на броне своих машин, глядя в надвигающуюся темноту. Я громко позвала Габена. Фигура на стоящем вблизи танке шевельнулась и повернулась ко мне. «Черт побери!» – заорал знакомый мне голос. Габен спрыгнул с танка и сгреб меня в объятия. Мы забыли обо всем на свете, о тех, кто вокруг нас».

Это неожиданное свидание было коротким – раздался звук трубы, Габен вновь прыгнул в танк, и вскоре ничего уже не осталось, кроме тучи пыли и рокота мотора. Марлен долго смотрела вслед, пугаясь мысли, что видит Жана в последний раз.

К счастью, это было не так. Они встретились после войны, но это уже была другая жизнь…

Полная опасностей и лишений работа в составе фронтовой бригады была оценена правительствами Америки и Франции. Марлен Дитрих получила самые высокие награды – американскую «Медаль Свободы», французские «Кавалер ордена Почетного Легиона» и «Офицер ордена Почетного Легиона».

«Эти ордена сделали меня по-настоящему счастливой. Франция, любимая мною страна, оказала мне, простому американскому солдату, большую честь», – писала Марлен в своей книге.

Закончилась война. В июле 1945 Габен демобилизовался, он вернулся в Париж, но город изменился – он уже не был его любимым Парижем. Габену было трудно найти себя в послевоенной действительности. Он не мог получить работу. «Вас слишком долго не было на экране», – говорили ему. Марлен тоже приехала во Францию. Жан надеялся, что они смогут вместе сниматься, но фильм «Мартен Руманьяк» был отвергнут публикой и критиками.