Леонид Ашкинази - Первый президент (Хаим Вейцман) Страница 13

Вейцман занимается реорганизацией и укреплением Сионистской комиссии, разъяснением британскому правительству вреда, проистекающего от враждебного отношения к сионизму палестинской администрации, и подготовкой меморандума для Парижской мирной конференции 1919 года.

На Парижской конференции произошла почти такая же безобразная история, как и при принятии Бальфурской декларации. Из пяти выступающих один, а именно представитель Франции, как на грех, выступавший последним, начал доказывать, что создание еврейского Национального очага будет опасно для Франции и вызовет обнищание арабов. К счастью, в тот же день Франция официально заявила, что «не возражает». Сионистов поддержал и эмир Фейсал, употребивший в своем письме многозначительное выражение «мы, арабы, в особенности наш просвещенный слой, с глубокой симпатией относимся к сионистскому движению».

Отдельный и очень интересный вопрос — что же изменилось с тех пор и что именно изменилось, а что нет? Для этого, в частности, полезно внимательно прочесть всё письмо Фейсала и комментарий Вейцмана к нему. Вот они.

«Дорогой мистер Франкфуртер, пользуясь предоставившейся мне впервые возможностью познакомиться с американскими сионистами, я хотел бы повторить Вам то, что я неоднократно высказывал доктору Вейцману в Аравии и в Европе. Мы считаем, что арабы и евреи — двоюродные братья по крови, одинаково страдающие под властью превосходящих сил и по счастливому совпадению одновременно получившие возможность сделать первые шаги к осуществлению своих национальных идеалов.

Мы, арабы, в особенности наш просвещенный слой, с глубокой симпатией относимся к сионистскому движению. Наша делегация в Париже ознакомилась с предложениями, сделанными Сионистской организацией на Мирной конференции, и считает их умеренными и разумными. Со своей стороны, мы сделали все возможное, чтобы эти предложения были приняты; мы будем рады приветствовать евреев на их родине.

У нас установились тесные отношения с руководителями вашего движения, в особенности с доктором Вейцманом. Он много сделал для нас, и я надеюсь, что арабы скоро смогут хотя бы частично отблагодарить евреев за их поддержку. И вы, и мы работаем на благо преобразования и возрождения Ближнего Востока, и наши движения взаимно дополняют друг друга. Еврейское движение является национальным, а не империалистическим. Наше движение тоже является национальным, а не империалистическим. В Сирии достаточно места для обоих народов. Более того, я думаю, что успех одного из наших народов немыслим без успеха другого. Люди малопросвещенные и безответственные, игнорируя необходимость сотрудничества между арабами и сионистами, пытаются использовать в своих интересах местные противоречия, которые неизбежны в Палестине на ранних этапах наших движений. Некоторые из них неверно представили ваши цели арабским крестьянам и наши цели еврейским крестьянам.

Я хотел бы твердо заверить Вас, что рассматриваю эти противоречия не как принципиальные, а как второстепенные, неизбежно возникающие в отношениях между соседями и преодолимые при наличии доброй воли. Я убежден, что почти все они исчезнут, когда мы будем лучше знать друг друга. Вместе с моим народом я мечтаю о будущем, когда Вы с нашей помощью и мы с Вашей сумеем вернуть наши страны в сообщество цивилизованных народов мира.

«Это замечательное письмо следовало бы внимательно прочесть всем тем, кто обвиняет нас в том, что мы начали сионистскую деятельность в Палестине, не задумываясь об интересах арабов. Не забудем, что это письмо написано признанным тогда лидером арабов, выразителем их национальных чаяний, и в каком-то смысле является результатом наших продолжительных встреч и дискуссий.»

«Тогда, в Париже — пишет Вейцман — нам казалось, что наше дело выиграно». Но все оказалось не так, и дальнейшее пришлось расхлебывать евреям и их лидерам. В частности, американские сионисты считали, что политическая работа завершена и далее надо заниматься только экономикой. Проблемы требовали присутствия Х.Вейцмана в Палестине. Он едет туда, объезжает страну; ситуация кажется настолько сложной, что им время от времени овладевает отчаяние. Тогда он отправляется побеседовать со старожилами. Они рассказывают ему, что увидели, когда впервые попали на эту землю. Когда не было ни Бальфурской декларации, ни Сионистской организации, а страна разлагалась под властью турок. Они показывали Вейцману землю, покрытую апельсиновыми рощами и виноградниками, и к нему возвращалась вера в еврейскую энергию и интеллект.

Вейцман то в Лондоне, то в Палестине. То, чем он занимается, называется просто — практический сионизм. Делать все, что нужно для того, чтобы возник Национальный очаг, чтобы в нем жили евреи. Между тем, ситуация в Палестине ухудшается. Бандитизм, разбой, налеты грабителей, убийства. Наконец, произошел погром в Иерусалиме. И это не в России, где погромы были традицией, а в Палестине, через два года после приема Бальфурской декларации, когда в городе было полно британских войск. Вспомним позицию британских политиков высшего звена и осознаем, что без этой позиции организация Национального очага была бы отодвинута, и надолго. Но позиция — позицией, а рядовой офицер, рядовой солдат руководствуется не библейскими идеями, а чем-то другим. Разумеется, момент для провокации был выбран не случайно. В данном случае через несколько недель должна была состояться конференция союзных держав, на которой должна была решаться судьба Оттоманской империи и, в частности, Палестины. Но, к счастью, конференция подтвердила действие Бальфурской декларации.

В 1920 году Вейцман предлагает создать некоторую общую организацию для координации всех, кто хотел участвовать в практической работе в Палестине. Собственно говоря, это был прообраз Еврейского агентства, Сохнута. При этом сохранялась и Сионистская организация, которая вела политическую деятельность.

На Сионистской конференции в 1920 году X.Вейцман был избран президентом Сионистской организации. Как не без юмора пишет он в своих воспоминаниях: «я обрел, впервые в жизни, некий формальный статус». Он имеет в виду всееврейский статус — потому что он был уже президентом Английской сионистской федерации. После конференции Вейцман посещает Палестину, а потом начинает готовиться к поездке в Америку. Заметим, что и в своей тогдашней деятельности, и позже — в своих воспоминаниях, он уделяет большое значение Америке, американским сионистам, отношениям с ними. Хотя сам происходит из России, из черты оседлости, а живет и ведет научную работу в Англии, т. е. в Европе. Широкий взгляд на мир и предусмотрительность, способность к прогнозу — вот его важные черты. Причем учтите — это 80 лет назад. Электронной почты нет, радио и телефон — по сегодняшним понятиям — в зародышевом состоянии. Даже сейчас, и не без оснований, мы говорим, что Америка — это другая цивилизация. А уж тогда-то!