Эдуард Хруцкий - Тени в переулке Страница 14

Грузинские блатняки держали свои деньги у одного из самых высокопоставленных чиновников в Москве. При Андропове против него было возбуждено уголовное дело за взятки. Сотрудники КГБ, проводившие у этого чиновника обыск, были поражены обилием антикварных раритетов, находившихся в многолетнем розыске.

Богатство воровского сообщества постоянно росло. При таких средствах так называемый зонный общак, пополнявшийся в основном за счет карточной игры, стал просто не нужен. С воли вполне могли передать «грев» в любом количестве.

Так закончилась война между теневой экономикой и воровским сообществом, которая вспыхнет с невероятной силой с самого начала перестройки.

Сегодня воры в законы контролируют некоторые банки и общаковая братва заседает в правлениях.

Основа любого теневого бизнеса – сырье. Чтобы получить его, цеховики тратили огромные деньги. Надо было дать весьма большим людям, но и не забыть о мелких исполнителях.

А под занавес брежневской эпохи с сырьем становилось все сложнее.

Все подпольные цеха и фабрики находились под контролем крупных дельцов типа Якова Борисовича Гольдина. Но многих такая постановка вопроса в корне не устраивала. Особенно под Москвой. Колхозы области благополучно разорялись, и открытие подпольных цехов было просто спасением.

В Орехово-Зуеве, Загорске, Коломне, Дмитрове начали, как грибы после дождя, появляться новые подсобные производства. Они считались дикими и в давно сложившуюся теневую организацию не входили.

А сырье доставать надо. Вот здесь-то им на помощь и пришли ребята из тихих подмосковных городов.

Олег Самарин, уволенный из армии за гибель подчиненных на учении, собрал пятерых битых ребят, и они решили заняться абсолютно новым промыслом.

Самарин заводил знакомство на железнодорожных пакгаузах, с диспетчерами автохозяйств. Он продал дачу своих родителей, поэтому деньги у него имелись. Нужных людей он «заряжал» определенными суммами, и они давали ему наводку, для каких цехов приходят грузы.

Дальше все было делом техники. Они перегоняли вагоны на другой путь, а автофуры останавливали на дороге, выкидывали водителей, перегружали сырье на свои машины и увозили на склад в поселок Кучино под городом Железнодорожным. Склад оборудовали на старом кирпичном заводе. После этого сырье продавалось вновь организованным цехам.

Олег Самарин и его ребята быстро «поднялись». У них появились машины, одеваться они стали в финский дефицит.

Самарин, увозя сырье у цеховиков, даже подумать не мог, что имеет он дело не с тихими техноруками, больше всего на свете боявшимися ОБХСС, а с отлаженной и жестокой подпольной машиной.

Дела подмосковного бизнеса были весьма небезынтересны Борису Яковлевичу Гольдину, поэтому он решил принять экстренные меры. Созвонился и встретился со знаменитым вором в законе Черкасом, нарисовал ему леденящую душу картину чудовищных безобразий, творимых беспределыциками в Подмосковье. И добавил, что многие не могут платить положенные десять процентов, так как цеха стоят.

Через некоторое время на дачу в Снегирях, хозяином которой был Лев Ефимович Цадиков, приехали незваные гости. Их было трое. Двое крепких ребят остались у машины, а вполне прилично одетый человек лет пятидесяти вежливо постучался на террасу.

Лев Ефимович завтракал по утреннему времени с семьей.

Гость поздоровался, извинился за беспокойство, пожелал приятного аппетита. Цадиков немедленно предложил ему чашку кофе со сливками.

– Дело у меня к вам неотложное, Лев Ефимович, – сказал гость, допив кофе. И, обратившись кжене хозяина, добавил: – Вы уж извините, нужда у меня к вашему мужу служебная, так что мы пойдем пошепчемся.

Они вышли с террасы, направились к симпатичной бревенчатой баньке, построенной в виде старого русского терема.

– Симпатичная банька, дачка славная, семья у вас, Лев Ефимович, хорошая. Не жалко будет все сразу потерять? – с холодным спокойствием спросил гость.

И тут Цадиков понял, с кем имеет дело. У него за спиной уже была одна ходка на зону, поэтому, несмотря на переливающийся двумя цветами фирменный костюм, на итальянские мокасины, он сразу же понял, что перед ним авторитетный вор.

– Значит, не хотите потерять семью и нажитое? – снова спросил гость.

– Ни в коем случае.

– Тогда ответьте мне всего на один вопрос. Откуда берете сырье?

У Цадикова сразу же улучшилось настроение. Он незамедлительно назвал фамилию и имя подельника.

Гость любезно поблагодарил и даже оставил телефон, пообещав всяческое содействие в случае неприятностей.

А новоявленный атаман разбойников Олег Самарин готовил новую операцию, сулившую необыкновенные деньги. Из Узбекистана должны были прийти вагоны с хлопковым сырьем для одной из полулегальных фабричонок.

Милиции он не боялся. Точно знал, что цеховики туда не пойдут. Их отбойщики ему тоже были не страшны, вся его бригада была вооружена пистолетами и готова пустить их в ход в любую минуту.

В тот вечер он в ресторане на станции Салтыковка ужинал с нужным человеком со станции Москва-Сортировочная. Ресторан на станции Салтыковка славился своими цыплятами тапака.

Олег широко угощал своего гостя марочным коньяком и замечательными цыплятами. К их столику подошел швейцар.

– Это ваш «москвич» стоит у ресторана?

– Да, – удивился Олег.

– Его какие-то люди пытаются открыть.

Олег выскочил из ресторана и увидел, что в салоне его машины горит свет, и двух мужиков увидел. Он бросился к машине, но сзади его ударили по голове. Очнулся Олег на старом кирпичном заводе, там, где у него был склад отбитого сырья.

– Очухался? – спросил его человек лет пятидесяти. – Ты, парень, беспредел сотворил, а за это отвечать надо. Вон сколько чужого добра свинтил.

Наутро рядом с железнодорожным переездом нашли разбитый «москвич». Водитель Самарин был мертв. Экспертиза показала, что он, прежде чем погиб, принял огромную дозу спиртного.

Кисловодское соглашение выполнялось неукоснительно. Много позже, во время перестройки, теневой бизнес превратится в легальный и тайные кровавые разборки станут достоянием прессы.

В 1980 году по моему сценарию снимали фильм «По данным уголовного розыска». Действие его происходит в 1942 году, поэтому натуру для съемок искали особенно тщательно.

Позвонил режиссер Валера Михайловский и радостно сообщил, что они для одной сцены нашли потрясающее место и я должен немедленно оценить найденную натуру.

Я приехал на Чистопрудный бульвар, в знакомый дом. В третьей квартире, где была знаменитая «мельница», гримировались актеры.