Алексей Шишов - 100 великих казаков Страница 14

Иван Каторжный не раз во главе лодочной флотилии донских казаков показывался на виду таких турецких крепостей, как Азов и Анапа, держа в страхе местные гарнизоны османов. Так, большой морской поход донцы совершили в 1628 году.

В содержательной и поучительной «Истории казаков» А. А. Гордеева, историка-белоэмигранта, рассказывается о тех событиях:

«…В 1628 году в Константинополь с Кантакузеном из Москвы отправлены были послы, в составе которых были дворянин Яковлев и дьяк Евдокимов. Послы повезли, по обычаю, жалованье донским казакам — 2000 рублей, сукна и разные запасы.

Прибыв на Дон, послы узнали, что атаман Каторжный с казаками вышел в море и что казаки с азовцами живут не в мире. Они стали требовать мирных отношений с азовцами. Казаки отвечали:

„Помиримся, турецких городов и сёл брать не станем, если от азовцев задору не будет, если на государевы окраины азовцы перестанут ходить, государевы города разорять, отцов наших и матерей, братьев и сестёр, жён и детей в полон брать и продавать не станут.

Если же азовцы задерут, то волен Бог да государь, а мы терпеть не станем, будем за отцов своих и матерей, братьев и сестёр стоять.

И в том Бог и государь волен, что наши казаки с нужды и бедности пошли на море зипунов доставать, не зная государева нынешнего указа и жалованья, а нам послать за ними нельзя, и сыскать их негде — они на одном месте не сидят“».

В том набеге через Чёрное море донские казаки во главе с атаманом Иваном Каторжным дошли до берегов турецкой Анатолии. У портового города Трапезунда они имели морское сражение с турецким парусным флотом, после чего вернулись на Дон.

Москва не желала осложнения отношений с Османской империей. Донские казаки в постоянных столкновениях с Крымским ханством и с турецким азовским гарнизоном, исполняя роль порубежной стражи, создавали известную напряжённость в межгосударственных отношениях. В 1628 году царь Михаил Фёдорович и патриарх Филарет (его отец) послали на Дон очередную грамоту, в которой писалось:

«…Царь и патриарх на казаков кручиноваты, какими обычаями вы там делаете не по нашему указу».

Натянутые отношения между Москвой и донским казачеством постепенно перерастали во враждебные со стороны царских властей. Тогда атаман Иван Каторжный, чтобы «смягчить царскую опалу», отправил четыре казачьи сотни на государеву службу под Смоленск: Русское государство воевало за этот город-крепость с Польшей.

Иван Каторжный стал одним из инициаторов исторического предприятия донских казаков — взятия турецкой Азовской крепости, которая запирала собой выход из Дона в Азовское море, а из него — в Чёрное море к берегам Крыма и Османской Порты. Но у казаков не было в достатке боевых припасов, и поэтому атаман Каторжный отправился в Москву со следующей просьбой:

«В прошлом 1636 году твоего жалованья, государь, не было, и мы помираем голодною смертию, наги, босы и голодны, взять, кроме твоей государевой милости, негде.

Многие орды на нас похваляются, хотят под наши казачьи городки войной приходить, и наши нижние городки разорить, а у нас свинцу, ядер и зелья нет.

В окраинных городках целовальники стали брать пошлины с казаков…»

Со своей задачей Иван Каторжный справился успешно: на Дон были доставлены и денежное жалованье и, самое главное, воинские припасы для задуманного «Азовского дела»: ружейный и пушечный порох — «зелье» (100 пудов) и свинец (150 пудов), селитру и серу, ядра для разнокалиберных казачьих пушек и пищалей. Только после этого большой поход на крепостной Азов смог состояться.

Атаман прибыл из Москвы не один. По пути он набрал «в казаки» полторы тысячи человек, которым сразу же довелось участвовать в большом и жарком деле.

Иван Каторжный оказался среди тех, кто в 1637 году брал турецкую крепость Азов, и среди тех, кто её героически оборонял в 1642 году. После добровольного оставления разрушенной Азовской крепости донские казаки в третий раз избрали Каторжного своим войсковым атаманом.

Он атаманствовал на Дону после этого ещё четыре года. Донцы в те годы «крепко» держали границу Русского царства, постоянно сталкиваясь с отрядами крымской конницы, которая раз за разом совершала разбойные набеги на русские пределы с целью захвата полона и угона его в рабство.

В историю донского казачества атаман Иван Каторжный вошёл как отважный воин и мореход, не раз водивший в походы по Черноморью казачьи лодочные флотилии. С его именем связано и знаменитое «Азовское сидение» 1637–1642 годов, одна из самых славных страниц боевой летописи Донского казачьего войска.

Иван Балаш

(? — 1633)

Дата рождения, даже примерная, предводителя восстания Балаша (таковым оно названо в отечественной истории) неизвестна. Но известно, что казак Иван Балаш по происхождению был крестьянином Болдина монастыря Дорогобужского уезда Смоленщины. То есть он происходил из монастырских крестьян.

Первые сведения о нём относятся к событиям Смутного времени в Русском царстве начала XVII столетия. Связаны они с Крестьянской войной 1606–1607 годов под предводительством Ивана Болотникова, который называл себя воеводой «царя Дмитрия» и шёл походом на Москву, где на престоле сидел «боярский царь» Василий Шуйский.

Иван Балаш не значился близким человеком ни к И. И. Болотникову, ни к другому предводителю восставших — самозванцу Илейке Муромцу (Лжедмитрию III). Но уже тогда он атаманствовал в отряде вольных казаков, большей частью с Верхнего Дона, и примкнувших к ним повстанцев из числа крестьян, холопов и посадских людей. Из этого можно судить, что сам Балаш подался в казаки «по воле вольной», то есть стал беглым монастырским крестьянином.

После поражения болотниковцев и сдачи царским войскам осаждённой Тулы Ивану Балашу удалось избежать наказания и с частью своих людей уйти на Дон. Однако события Смутного времени, начавшаяся польская и шведская интервенция против Московского государства вновь заставила казаков-донцов взяться за оружие. Вполне вероятно, что Балаш был в рядах Первого земского ополчения рязанского воеводы Прокопия Ляпунова и в «подмосковных казачьих таборах» князя Дмитрия Трубецкого. Во всяком случае, достоверно известно, что к началу казацко-крестьянского восстания на Смоленщине его предводитель обладал немалым военным опытом и недюжинными организаторскими способностями. И, что в тех событиях являлось немаловажным, Иван Балаш выступал как горячий патриот Русской земли.

По всей вероятности, он или не терял связей с родным ему Дорогобужским краем, или после Смуты вернулся в родную деревню. Так или иначе, но ему удалось в самый короткий срок создать здесь значительный по силам партизанский отряд, ядром которого были пришлые (или городовые) казаки, и стать его выборным командиром.