Ханс-Йоахим Шульце - Документы жизни и деятельности И. С. Баха Страница 14

[Я. В. Лустиг (в голландском издании «Музыкальных путешествий» Ч. Бёрни). — Гронинген, 1786 г. — Оригинал на голландском языке]

40 (II/119)

На днях было объявлено, кто будет проходить испытания на должность кантора; есть еще несколько соискателей: капельмейстер Граупнер из Дармштадта, Бах из Кётена; Фаш же заявил, что не может обучать, а мерзебуржец еще раз попросил допустить его к испытанию. Решение: Ролле, Кауфмана, а также Шотта допустить к испытанию, особенно же к преподаванию.

[Из протокола заседания магистрата. — Лейпциг, 21.XII. 1722 г.]

41 (II/124)

«В прошедшее воскресенье[109] утром великокняжеский капельмейстер из Кётена, г-н Бах, в здешней церкви св. Фомы проходил испытание[110] на все еще вакантное место кантора, и музыка оного нашла много похвал у тех, кто подобную [музыку] ценит.»

[Сообщение в «Гамбургском курьере донесений». — Лейпциг, 9.II. 1723 г.]

42 (II/127)

Тот, кого прочили было в канторы, а именно Граупнер, не может получить [на своей нынешней службе] отставку; ландграф Гессенский никоим образом не хочет его отпускать; из остальных предлагаются кётенский капельмейстер Бах, Кауфман из Мерзебурга и Шотт; но похоже, что трое не могут обучать; в случае с Телеманом уже предполагалось разделение [обязанностей].

Господин апелляционный советник Плац: Последнее он, по немаловажным причинам, считает [делом] сомнительным; когда нет возможности заполучить лучших, нужно брать средних; об одном [музыканте] из Пирны[111] рассказывают много хорошего…

[Протокол заседания магистрата. — Лейпциг, 9.IV. 1723 г. ] (с. 44)

43 (II/128)

Милостию божией Мы, Леопольд, князь Ангальтский и пр. и пр., сим всех оповещаем, что Мы с 5 августа 1717 года имели на службе почтенного и учёнейшего Иоганна Себастьяна Баха капельмейстером и директором Нашей камерной музыки и всегда были очень довольны тем, как он исполнял свои обязанности. Но коль скоро оный ныне желает поискать свою фортуну в других местах и потому обратился к Нам с просьбой о всемилостивейшей отставке, то Мы милостиво сим благоволим таковую ему предоставить и всячески рекомендовать его к службе в другом месте. Грамоту сию об отставке скрепляем Нашей собственноручной подписью и Нашей княжеской печатью. Совершено в Кётене 13 апреля 1723 года.

[Грамота об отставке]

44 (I/91)

Поскольку я, ниженазванный, ходатайствовал перед досточтимым высокомудрым магистратом города Лейпцига о назначении на вакантную должность кантора там же находящейся школы св. Фомы и подобающим образом просил в случае такового [назначения] рассчитывать на мою персону, то сим [документом] обещаю, что, если просьба моя будет удовлетворена и таковая служба будет на меня возложена, я не только в трех- или, самое позднее, четырехнедельный срок освобожусь от занимаемой мною должности при княжеском Ангальт-Кётенском дворе и в связи с этим вручу благоупомянутому магистрату свидетельство об отставке, но и — после фактического вступления в таковую канторскую должность — буду вести себя сообразно школьному уставу, каковой уже имеется или же только еще будет принят, особенно же — обучать принятых в школу мальчиков пению, и не только на соответствующих регулярных уроках, но и — безвозмездно — в частном порядке,[112] и всё, что мне еще надлежит делать, во всех отношениях исправно выполнять, а если — с ведома и разрешения почтенного высокомудрого магистрата — при обучении латинскому языку кто-нибудь понадобится мне в помощь, то, ничего не требуя от почтенного высокомудрого магистрата, возмещать за это таковому [помощнику] из моих собственных средств, добросовестно и без ущерба [для него]. В виде [налагающего ответственность] (с. 45) документа даю в том сию подписку за собственноручной подписью и печатью. Совершено в Лейпциге 19-го апреля 1723 года. Иоганн Себастьян Бах, в настоящее время княжеский Ангальт-Кётенский капельмейстер.

[Предварительная подписка-обязательство]

45 (II/129)

Господин правящий советник г-н Ланге доложил на собрании всех трех советов, что, как известно, относительно места кантора [школы] св. Фомы мысли обращались к господину Телеману, а тот все сделать обещал, но обещаний своих, однако, не сдержал. Вслед за тем намечалось, правда, в частном порядке, [принять] господина Граупнера, капельмейстера из Дармштадта, но он сообщил, что его не желают отпускать. Затем предложили свои услуги Бах, Хоффман <(Кауфман!)> и Шотт.

Бах — капельмейстер в Кётене, выделяется [особыми достижениями в игре] на клавире. Наряду с музицированием, он обладает [умением] обучать, а кантор должен преподавать на духовных и грамматических занятиях, что он и пожелал делать. Он обязался преподавать, и не только публично, но и в частном порядке.[113] Если Бах будет избран, то о Телемане, о поведении его можно будет забыть.

Господин советник г-н Платц: Поскольку место так долго остается незанятым, есть основания приступить к избранию. Желательно остановиться на третьем. К обучению юношества ему надо будет приспособиться. Бах в этом деле искусен, и раз он хочет это делать, [советник Платц] отдает за него свой голос.

Господин советник г-н Штегер: Благодарит за обстоятельность [высказанных суждений, в коих] было изложено, почему это [дело так] затянулось и из-за чего надо взять Баха. Личность Баха так же хороша, как и Граупнера. Он заявил, что проявит свою добросовестность не только как кантор, но и как преподаватель в школе св. Фомы. В качестве Четвертого коллеги он присоединится к другим преподавателям, выполнявшим (с. 46) его обязанности. [Советник Штегер] тоже голосует за Баха и [рекомендует] ему сочинять такие композиции, каковые не были бы театральными. […]

[Протокол заседания магистрата. — Лейпциг, 22.IV. 1723 г.]

46 (II/133)

Явился в ратушу господин Иоганн Себастьян Бах, бывший капельмейстер при великокняжеском Ангальт-Кётенском дворе, и после того как он стал позади кресел, господин правящий советник г-н Ланге доложил, что, хотя на место кантора школы св. Фомы было немало соискателей, все же, так как оный был признан к [делу] сему самым способным, он единогласно избран, и пусть здешний суперинтендент его представит и выдаст ему все то, что давалось покойному господину Кунау. Он: Покорнейше благодарит за то, что его предпочли, и обещает всячески [проявить] добросовестность и прилежание. […]

[Запись в деле. — Лейпциг, 5.V. 1723 г.]