Анаклето Яковелли - Жизнеописание святого Франциска Ассизского Страница 14

— Вот что говорит Бог и что ты скажешь брату Франциску: Бог призвал его на это служение не только ради него самого, но и для того, чтобы собрать жатву душ и чтобы многие через него спаслись.

Сестра Клара передала ему то же самое. Так что, получив двойное подтверждение воли Божией, Франциск отложил всякое сомнение и с готовностью посвятил себе спасению душ.

Год 1212. Пламя энтузиазма зажглось в христианском мире. Под девизом "Так Богу угодно" сорок тысяч юношей с крестами и знаменами, восклицая: «Освободим гроб Господень!», отправились на Восток; на равнинах Тулузы христиане отбили нашествие мусульман.

Рыцарская душа Франциска дрогнула от восторга, вспыхнула как горючая смесь, он решил отправиться за море и принять участие в великом предприятии.

Но сердце его не устремлялось к земным завоеваниям: его более всего привлекали людские души. Он мечтал промчаться паладином любви меж рядов мусульман, обратить их ко Христу, соединить их с Христом узами веры и милосердия.

Перед отъездом из Италии он решил посетить Рим, где бы наместник Христа, великий Иннокентий, одобрил его намерения и благословил его шаги.

Он вышел из Порциунколы с одним из братьев. По пути они останавливались в городах и селениях, проповедуя людям мир и добро.

Неподалеку от Каннары в одно свежее весеннее утро они увидали множество птиц, которые весело щебетали на цветущих ветвях.

Таинственная сила приблизила к ним Франциска, и тотчас птицы взлетели кругом него и уселись ему на плечи, на голову, на руки. Изумленному спутнику Франциска показалось, что перед ним не явь, а сон, что Адам неслыханным чудом вдруг вернулся в состояние невинности и беседует со зверями и птицами.

А Франциск, как будто все происходило естественным порядком, велел своим певчим друзьям умолкнуть, после чего начал проповедь, увещевая птиц всегда восхвалять Господа, питающего и одевающего их с неизреченной любовью. Под конец он осенил их крестным знамением и отпустил летать и петь. Некоторое время он понаблюдал, как они взмывают в воздух, машут крыльями и распевают нежные песни, потом снова пустился в путь.

В Альвиано, селении между Орвьето и Орте, он однажды беседовал с народом на площади, а стаи ласточек громким щебетаньем мешали присутствующим слушать.

— Сестры мои ласточки, — сказал Франциск, — вы уже довольно говорили. Замолчите-ка, дайте мне поговорить и сидите молча, пока я не кончу речь.

Ласточки мгновенно смолкли к великому удивлению толпы и не щебетали до самого окончания проповеди.

Франциск отправился дальше, следуя по течению Тибра. В Риме он проповедовал на улицах и площадях и многих увлек словом и примером.

Среди них был и некто Гульельм из Англии. Впоследствии жизнь его была исполнена столь великого целомудрия и рвения, что после смерти Бог наградил его великими чудесами, едва не затмившими славу Беднячка.

Брат Гульельм ныне спит сном праведников в Нижнем храме в Ассизи, подле гробницы своего великого Отца.

В Риме Святой познакомился с Якопой деи Сеттесоли, вдовой Грациано деи Франджипани.

Это была удивительная женщина: с красотой она соединяла душу твердую, как кремень, непримиримую ко всякому злу, которое поражает слабые и дюжинные натуры. Франциск звал ее за это "брат Якопа", как бы признавая, что ей не свойственны женские слабости.

Если сестра Клара уподобилась Марии, которая в экстазе созерцательной жизни возносится к любви и свету Божественного Жениха, то Якопа уподобилась Марфе, которая в деятельной жизни, в мирской гуще, не теряет присутствия духа, но всецело устремляется ко благу, отлагая всякие ненужные попечения.

Множество раз Якопа принимала Святого у себя в доме, заботливо подавала ему пищу, упиваясь словами, исходившими из его уст.

Однажды Франциск принес ей в дар овечку, которую спас от смерти, и Якопа с радостью ее приняла. Она гладила ее по мягкой шерстке и смотрела ей в невинные глаза, кормя робкую овечку с розовой мордочкой из своих рук.

Однажды госпожа остригла ее и, собрав всю шерсть, выпряла нить на одежду для своего святого друга: одежду, согретую любовью, которая передала бы тепло изможденному телу Франциска, прежде чем его дух отправится к Богу.

Когда Святой скончался, Якопа, уладив в Риме свои дела, перебралась в Ассизи и отправилась в рай сияющим путем суровой и покаянной жизни.

Кто спустится ныне в крипту на Райском холме, увидит против гробницы прославленного Ассизского Беднячка скромную урну, принявшую в себя останки брата Якопы, урну, осиянную светом францисканства.

История не донесла до нас содержания второй встречи Франциска с папой Иннокентием, но надо полагать, что Римский Первосвященник, от которого не укрылись успехи нового ордена, благословил Божиего человека и ободрил его, пожелав преуспеяния в той святой миссии, которую тот на себя возложил.

С таким напутствием в сердце Франциск погрузился в Анконе на корабль, участвовавший в походе крестоносцев, и отплыл на Восток.

Стоя на носу корабля, он торопил час прибытия, воображая миг, когда ступит на сушу, примется за проповедь и даст волю долго сдерживаемому пылу. Задумывался он и о возможно ожидающем его мученичестве.

Но события повернулись иначе. Буря выбросила судно на берег нынешней Далматии, припасы потонули, пришлось думать о возвращении.

Поскольку съестного не хватало, а зима приближалась, хозяин корабля не захотел принять на борт бедного монаха. Однако Франциск проник на корабль тайком, Господь же надоумил некоего достойного человека снабдить его продовольствием.

Благодаря этой уловке все находившиеся на корабле спаслись, ибо вторая буря задержала корабль в море, и когда съестного не осталось, на помощь пришел Франциск: он милосердно отдал спутникам свои припасы, чудесно умножившиеся у него в руках.

Приплыв в Анкону, Франциск продолжил свою апостольскую проповедь.

«Оставив море, — пишет Фома Челанский, — Франциск, раб Всевышнего Бога, пошел по земле, вспахивая ее плугом своим и сея семя жизни в ожидании плода благословенного».

В Озимо Франциск выступил перед епископом и народом, начав проповедь рассказом о ягненке, которого выкупил, продав плащ. Описал милосердие Спасителя, Которого, как ягненка, повлекли на смерть, оплакал грехи людей, вложивших в руки палачей оружие, и в словах его было столько умиления и пылкости, что они исторгали у слушателей слезы.

В Сансеверино он отправился в монастырь «Бедных Дам».

Их жизнь, наполненная покаянием и молитвой, напомнила ему о затворницах обители Св. Дамиана, и речь его исполнилась такого воодушевления, что оказалась для них назидательной свыше всякой меры.