Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов Страница 15

Я подхожу к Ее сверкающему краю и гляжу в глубину. Она пуста… И только на самом дне едва тусклое темное пятно…

Тогда я иду к оставленному мною фолианту и, охватив руками края аналоя, роняю на него голову и в гордой радости целую его священные страницы.

Слава России – хвала марковцам!

Зарождение Алексеевской Добровольческой организации

2 ноября 1917 г. на перрон вокзала г. Новочеркасска из пришедшего из Ростова поезда высадилась группа человек двенадцать, в военных, но без погон и штатских костюмах, с небольшим багажом в руках. На вокзале был образцовый порядок: одни люди спокойно выходили из вагонов, другие входили в них, и никого из них не интересовала прибывшая группа, почтительно окружавшая старика в штатском. Никто не замечал ее радости – достижения ею цели – Земли обетованной.

Но не прошло и нескольких минут, как к группе быстрым шагом подошел офицер-донец, взял «под козырек» и что-то отрапортовал старику, снявшему сейчас же свою шляпу. Еще минута-другая и старик, это был генерал Алексеев, со своим адъютантом, ротмистром Шапроном-дю-Ларе, так же, как и генерал, одетый в штатское, сопровождаемые офицером, отбыли к атаману Дона генералу Каледину.

К оставшимся подошел другой офицер и повел их в город.

– Как тут у вас? – спросили его.

– Неважно! – ответил тот.

* * *

Генерал Алексеев, генерал без положения, без должности, но с именем и с идеей, которой теперь он жил и осуществить которую стремился, был принят атаманом, правителем целой области. Он сообщил атаману, что теперь настало время осуществить его намерение создать на территории Дона вооружённую силу для борьбы с большевиками, просил его еще раз дать приют офицерам и добровольцам и содействовать ему в его патриотическом начинании. Атаман Каледин разделял цели и намерения генерала Алексеева и обещал ему всемерную помощь.

Немедленно в Петроград полковнику Веденяпину была выслана условная телеграмма о направлении добровольцев в Новочеркасск.

2 ноября 1917 г. стало днем зарождения Алексеевской добровольческой организации на Дону, позднее ставшей Добровольческой армией. Неделю спустя после захвата власти в России большевиками, патриоты Родины ответили созданием противоборствующей им силы.

* * *

Группа спутников генерала Алексеева была приведена на Барочную улицу, № 39, где помещался лазарет № 2, теперь освобожденный от раненых и больных, но с оставшимся медицинским персоналом. Прибывших приветливо и радушно встретили, отвели им комнату, накормили. Скоро все уснули крепким сном после долгого, тяжелого и беспокойного пути. Так лазарет на Барочной, № 39 стал колыбелью Добровольческой армии.

На следующий день в госпитале был объявлен порядок, которому должны были подчиняться все в нем находящиеся: во-первых, считать себя ранеными или больными, и, во-вторых, выход из госпиталя разрешался только по госпитальным запискам.

В этот день госпиталь пополнили еще несколькими добровольцами, а 4 ноября и целой партией в 25 человек со штабс-капитаном Парфеновым во главе, выехавшими из Петрограда еще до получения там условной телеграммы.

Приветствовать первых добровольцев пришел сам генерал Алексеев. Он выразил им свою уверенность в успехе начинаемого дела и просил только сохранить в тайне цели и намерения, с которыми они прибыли в Новочеркасск. О нем, о генерале Алексееве, никто не должен знать: он неизвестный штатский человек, а поэтому при встрече приветствовать его не следует.

В этот свой первый визит к своим добровольцам, которых было до 40 человек, он положил начало 1-й воинской части – сводно-офицерской роте, командиром которой назначил штабс-капитана Парфенова.

В дальнейшем эта рота развернулась в более крупные соединения, и, наконец, в Сводно-Офицерский полк, ставший позднее Офицерским генерала Маркова полком. Таким образом, 4 ноября 1917 г. является датой старшинства этого полка.

Ночью в роту скрытно были доставлены винтовки и небольшое количество патронов. Настроение чинов роты было отличное и уверенное.

* * *

Генерал Алексеев почти ежедневно посещал роту, расспрашивал вновь прибывшх. Он не подымал вопроса о медленном росте роты. Этот вопрос подняли сами добровольцы, заговорив о том, что много офицеров едут из Петрограда и Москвы через Новочеркасск и Ростов на Кавказ, о том, что в Новочеркасске и Ростове тысячи офицеров определенно уклоняются от поступления в организацию. Генерал Алексеев спокойно и в мягких тонах отзывался на упреки добровольцев по адресу пассивного офицерства и утверждал, что обстановка все же в конце концов заставит его принять положительное решение. «Хотя время не терпит промедления, однако оно еще есть», – говорил он.

В середине ноября была введена официальная запись в Алексеевскую организацию. Все, как уже прибывшие, так и вновь прибывающие, регистрировались в Бюро записи, подписывали особые записки, свидетельствующие об их добровольном желании служить в организации и обязывающие их сроком на 4 месяца. Денежного оклада не существовало. Все содержание ограничивалось лишь пайком. Все добровольцы без колебаний подписывали такие записки, удивляясь, однако, указанному сроку обязательства – 4 месяца. Они ведь явились служить бессрочно, т. е. до освобождения родины от большевиков.

О таком настроении добровольцев генерал Алексеев знал и считал необходимым не скрывать от них, что в организации в данное время совершенно отсутствуют денежные средства. Но добровольцев этот вопрос интересовал только относительно нужд организации в целом, но никак не в смысле какого-то им жалованья, о чем они и говорили генералу Алексееву.

В один из дней генерал Алексеев пришел в роту в несколько явно взволнованном настроении. Его, как всегда, окружили добровольцы. Он им сказал о следующем: зная их преданность делу борьбы за родину, их непоколебимую решимость на все, он не может скрывать от них появившиеся трудности для дела. Обстановка сложилась так: пребывание организации в Новочеркасске известно врагу. Большевики уже говорят о росте «Калединской контрреволюции» и о необходимости ее задушить в корне. Естественно, что руководители политики Дона очень беспокоятся за судьбу Дона и находят главной причиной враждебного отношения к нему – сбор здесь ообровольческой организации. Это привело их к решению побудить атамана заставить последнюю оставить пределы Дона. Связанный конституцией Дона и бессильный убедить политических деятелей в необходимости оставления на Дону добровольцев, атаман высказал генералу Алексееву просьбу перенести формирование организации в ближайший к Дону район, на что был дан срок в две недели.

Это сообщение сильно встревожило добровольцев, но их успокоило заявление генерала Алексеева: «хотя две недели и малый срок, но события идут таким темпом, что многое может в течение их решительно измениться и организация может еще понадобиться Дону».

На все сказанное генералом Алексеевым добровольцы ответили утверждением своей полной ему преданности и готовности выполнить все его приказания. На их заявление о нехватке винтовок и патронов генерал Алексеев