Н Дубинин - Разведчик Четвертого прапора Страница 15

Он продолжал носить воду из ручья, широко плескал ее в казарме на пол, работал шваброй. Однако чех был новым явлением в однообразной казарменной жизни, и, как ни мешали дела, Вася наблюдал за ним в окно.

Чех тем временем унес из казармы аквариум, в котором плавали вверх брюшками уснувшие рыбки. Унес скелет человека, чучело журавля, собранный на проволоках скелет неизвестного зверя. Покурив с часовым у двери, он исчез на некоторое время, и Васе показалось, что он ушел совсем.

Вдруг дверь в помещение пленных открылась и чех остановился на пороге:

- Будьте здрав, руски соудруг!

Хотя Вася не ходил на работу и поэтому почти не видел жизни деревни, он не раз слышал разговоры пленных о тяжелой судьбе чехов. Куски хлеба, подброшенные местными жителями в траву около казармы, часто попадали ему, как самому младшему. Он даже место нашел у одного окна, откуда с благодарностью наблюдал за теми, кто не боялся хоть чем-то помочь пленным.

Но к этому чеху в душе парнишки поднялось недоверие: он же разговаривал с немцами, улыбался им, угощал их папиросами.

Вася бросил на вошедшего угрюмый взгляд и опять заработал шваброй.

Улыбка сошла с лица гостя.

- Не разумите? - спросил он. - По-русски то есть зрасте. Я учител Франтишек Ироушек. Ржедител. По-русски то есть директор. - Он указал в окно на видневшееся среди зелени двухэтажное здание. - То есть мой дом.

Ткнул пальцем вверх, потом развел руками в стороны.

- Зде есть школа. Школа. Разумите?

- Разумею. Здравствуйте, - недоверчиво ответил Вася.

- А что е тву око? - Чех потрогал свой глаз, чтоб Вася лучше понял.

- Немец, - сказал Вася, твердо глядя ему в глаза. - Плетью.

- О-о! Не есть хорошо.

Постоял. Снова тронул Васю за плечо:

- Як тву имено? Имено?

Большим пальцем ноги Вася провел от лужи на полу длинную черту, по которой вода потекла в другую лужу. Неохотно ответил.

- Вaсиль? - переспросил чех. - Вaсиль?

Вздохнул, потрепал Васю за плечо.

- Тржеба... Як то по-русски? Тржеба чекати. О! Ждать. Ждать.

Вася не ответил.

Чех тоже помолчал, раздумывая. За дверью тяжело топал по коридору часовой.

Потом чех на том же ломаном русском языке спросил Васю, не ученик ли он, сколько человек в колонне пленных, все ли они русские, откуда?

Вася опять нахмурился, провел ногой по полу черту. Неопределенно сказал:

- Всякие есть...

Чех попросил достать что-то со шкафа, заставленного школьным инвентарем.

Вася придвинул к шкафу табуретку, встал на нее и тронул стеклянный ящичек с видневшимся внутри скелетом лягушки.

Чех отрицательно покачал головой!

- Не, не. Земекоуле. - Он указал пальцем на пол: - То е земе.

После этого сделал вид, будто держит в руках что-то круглое:

- То е коуле.

Вася не понимал. Наконец его палец остановился на большом пыльном глобусе. Чех обрадовался:

- Ано! Ано!

Вася улыбнулся:

- Так бы и сказали. Глобус. Чего проще?

Чех смеялся:

- Не, не. То руски ержекне глобуз. Чех ержекне земекоуле.

Вася смахнул с глобуса тряпкой пыль и отдал его чеху. Но тот не спешил уходить.

- А просим, Василь, як по-русски тото?

Он подошел к стене и ткнул в нее пальцем.

- Стена.

- И чех ержекне стeна... А, просим, тото?

Чех указал на окно.

- Окно.

Чех даже по боку себя ударил от удивления.

- То е пекне. И чех ержекне oкно. А просим тото?

Он тронул Васину руку.

- Рука.

И чех ержекне рyка. Разумите, Вaсиль? Родни братр! Разумите? Руска рyка и ческа рyка - две? Да? Две рyки. Сила! О!

Чех странно, как бы спрашивая, смотрел на Васю. В его глазах были озорство и удаль.

- Разумите, хлап? Сила.

Он стал прощаться.

- Е час итти... Как то? Скоро приеде немецки плуковник. Его ержекне: проч зде чех?

Он держал руку парнишки в своей руке, смотрел ему в глаза и улыбался:

- Ти, Вaсиль, е велми млади. Тобе е трежба много, много учити се, знати деяни словански народ. Чех и руски е братр. На хледаноу, Вaсиль! Я еще приду.

С глобусом в руках он вышел из казармы, приподнял шляпу перед часовым у выхода и исчез за деревьями.

А Вася, опершись на швабру, долго раздумывал над его словами.

Действительно добрый человек и брат? Или гестапо решило еще раз проверить русских?

19

Чех приходил несколько раз.

Опять угощал немцев сигаретами, шутил, спрашивал у пленных, из каких они областей, как будет по-русски то или иное слово. Васе незаметно показывал два пальца. Мол, помни. Две руки - сила!

Вася рассказал Философенко о первом разговоре с чехом.

Усач сказал:

- Надо проверить.

Философенко посоветовал:

- Ты поспрашивай о нем на речке.

Немцы заставляли мальчишку мыть им сапоги. Принесет Вася охапку сапог на берег речки и возится с ними час-полтора. А за это время какая-нибудь крестьянка, полощущая белье на другом берегу, посмотрит, посмотрит на его повязку через все лицо, не вытерпит и заговорит с ним потихоньку.

- А скажи, хлап, неужели ж в России таких молоденьких берут на войну?

Спросит, конечно, по-чешски. Но после разговора с Ироушеком Вася заинтересовался чешской речью. Стал прислушиваться, запоминать слова, находить общие с русским языком. И в чешском языке на самом деле оказалось много родного. Скоро Вася стал понимать почти все.

- Что вы, тетя! - ответит он, оглянувшись на часового. - Немцы так меня угнали. Ни за что. Они любят угонять русских парией и девчат в Германию. У нас почти всех выловили.

Отвечает по-русски, а женщина тоже понимает его, печально качает головой. У нас, мол, тоже. Горе чешским матерям. "Валка то бйда народна".

Кончит женщина работу, уйдет. А в цепкой памяти парнишки останутся еще несколько новых слов: хлап - парень. Ано - да. Голка - девчонка. Валка война. На хледаноу - до свидания.

Моет Вася немецкие сапоги, расставляет их на зеленой травке в ряд чтоб часовой работу видел. А в это время высокий хмурый дядька коня приведет поить.

- День добрый, пан, - негромко говорит ему Вася.

- Добри ден!

Опять дождь собирается...

- Дождиво е...

Шевеля ушами, конь пьет холодную речную воду.

Дядька держит повод и молчит.

Подходят мальчишки - посмотреть на русского хлапа, которого немцы держат в плену. Мальчишки поддергивают штаны, шмыгают носами и молча в упор разглядывают Васю, повязку на его глазу, изорванный бумажный пиджачишко не по росту, босые, красные от холода ноги.

- Что-то в той стороне вчера стрельба была, - говорит опять Вася дядьке. - Не слыхали?

Дядька еще сильнее хмурит брови. Сейчас не то время, чтобы стоило крестьянину рассуждать по каждому поводу. Молчит. Конь напился, оторвал голову от воды. С его губ падают в речку капли. Дядька садится верхом и уезжает в деревню. Наглядевшись на Васю, уходят мальчишки.