Пол Баррел - Королевский долг Страница 16

В девять часов Ее Величество проходила через свою гостиную в столовую, неся с собой старый радиоприемник, настроенный на Би-би-си Радио-2. В столовой ее уже ждал легкий завтрак (я накрывал стол за несколько минут до ее появления): тост из зернового хлеба, намазанный маслом и тонким слоем мармелада. Эта столовая считалась предназначенной для семейных трапез, но чаще всего королева завтракала одна. В центре комнаты стоял большой стол, за которым могли обедать четверо. Через огромное окно лился солнечный свет, и на ковер ложились квадраты. Стены были затянуты голубым шелком. На цепочках был подвешен пейзаж из Королевской коллекции произведений искусства.

Я не раз видел, как королева стоит возле маленького столика и ждет, когда закипит электрический чайник, а затем заваривает себе чай в серебряном чайничке. За завтраком она просматривает газеты, выложенные для нее в определенном порядке так, чтобы видны были названия газет: снизу «Таймс», затем «Дейли Телеграф», потом «Дейли Экспресс», «Дейли Мейл», «Дейли Миррор», а сверху «Спортинг Лайф» — газета, посвященная скачкам. Ее любимыми журналами были «Харперс & Квин», «Татлер» и «Хоре энд Хаунд». Она никогда не читала «Сан» и «Дейли Стар» [8]. Но королевская пресс-служба ежедневно составляла ей отчет обо всем, что появлялось в прессе относительно королевской семьи.

«Дейли Телеграф» для королевы складывали таким образом, чтобы сразу были видны оба напечатанные там кроссворда. Королева всегда их разгадывала. Правда, не всегда ей удавалось сделать это сразу, кроссворды собирались и путешествовали вместе с ней, чтобы в свободную минуту она могла к ним вернуться и разгадать до конца.

Сначала она открывала «Спортинг Лайф», просматривала сообщения о предстоящих скачках и читала отчеты о прошедших. У нее был специальный блокнот, в который ее помощник регулярно вносил записи о скачках, в которых участвуют ее лошади. В те дни, когда где-то должны были бежать ее лошади, она особенно внимательно просматривала программу скачек, чтобы сопоставить шансы своих и чужих лошадей. Именно скачки помогают королеве отвлечься от государственных дел. Она — яростная фанатка этого «королевского спорта». Нет ничего, что бы ее не интересовало: от лошадей до дрессировщиков, от жокеев до конюхов, от победителей до проигравших.

Если вам хочется поболтать с королевой, трудно найти тему лучше, чем скачки. Но, чтобы беседовать об этом с королевой, надо знать о скачках все. Королева помнит всех победителей крупнейших скачек, знает про все гандикапы, знает, какой максимальный вес наездника может удержать на себе каждая лошадь, знает все тонкости разведения лошадей. Я не осмеливался разговаривать с ней о скачках; разве что когда знал, что в этот день в важных скачках участвует одна из ее лошадей, я спрашивал:

— Говорят, сегодня побежит Хайклер, Ваше Величество? Думаете, у него есть шансы на победу?

— Это от многого зависит, Пол, — отвечала она и принималась объяснять что-то про соперников, классы и т. п., чего я совершенно не понимал.

Мне никогда не удавалось выиграть, поставив на королевских лошадей, но, преданный королеве, я всегда ставил только на ее лошадей и в Аскоте и в Эпсоме (на «Дерби» — классических скачках без препятствий, в которых королевским лошадям никак не удавалось выиграть).

В десять начинался уже настоящий рабочий день. Королева садилась за свой рабочий стол у окна, нажимала на стареньком коммутаторе кнопку с подписью «Личный секретарь» и говорила веселым тоном:

— Не зайдете ли ко мне?

— Конечно, мадам, — раздавался из динамика приглушенный ответ.

Через секунду ее личный секретарь — в тот период это был сэр Мартин Чартерис — проходил по коридору, неся в руках квадратную корзинку писем, осторожно стучал в дверь, входил и следующий час проводил стоя за плечом у королевы, которая разбирала документы и решала дела страны и всего Содружества. (Личные секретари, так же как и прочие люди, не имеют права сидеть во время аудиенции у королевы, если только она сама не предложила им сесть.)

Королева привыкла работать и есть в одиночестве. Лакеев и пажей она вызывала не через коммутатор. Для этого в каждой комнате была кнопка звонка. Когда она на нее нажимала, в буфетной в специальную деревянную коробку со стеклом в передней части опускался красный диск с названием комнаты, в которую королева вызывала пажа или лакея: «гостиная», «спальня», «столовая», «зал для приемов» и так далее.

Время с одиннадцати до часу дня отводилось под личные аудиенции во дворце и другие дела. В это же время королеве могли представляться министры, члены Тайного совета и послы. Чтобы официально закрепить вступление в должность, они должны были поцеловать королеве руку. Это древняя традиция, и церемония всегда проходит либо в Поклонном зале, либо в Зале Восемнадцатого века. Каждый подходит к королеве, встает на одно колено, берет правой рукой правую руку королевы и слегка касается ее губами.

Во время всей церемонии королеве приходится стоять, иногда по два часа подряд. Так что неудивительно, что по возвращении в свой кабинет королева спрашивала: «Пол, напитки готовы?». Конечно, все было готово. Она всегда готовила себе один и тот же коктейль: смешивала в равных частях джин и вино «Дюбонне», клала два кубика льда и дольку лимона. Обед начинался всегда в час дня и длился около часа.

Если у королевы не было назначено на это время никаких дел, то до двух часов дня она гуляла с собаками. Повязывая на голову шарф и надевая пальто, она обычно просила: «Ты не мог бы записать скачки?». Это означало, что по телевизору будут показывать трансляцию скачек в Эпсоме, Аскоте, Йорке или Гудвуде где-то между половиной третьего и пятью часами вечера, и моя задача — установить видеомагнитофон на запись. Если же по телевизору не показывали скачки, то королева слушала прямую трансляцию (как это делают в букмекерских конторах). И все — и пажи и лакеи — знали, что, когда она внимательно слушает, как идет ее лошадь, ее нельзя беспокоить. Это было бы верхом невоспитанности. В эти три минуты любые дела могут подождать.

Королева никогда не ест и даже не пьет чай между установленными приемами пищи. Где бы она ни была, чай подается ровно в пять часов. Будь то хоть в королевском дворце в Саудовской Аравии, хоть на борту королевской яхты «Британия», хоть в Букингемском дворце, ровно в пять я подавал чай «Эрл Грей» с молоком, бутерброды (с хлеба положено срезать корочку) и что-нибудь на сладкое. Каждый день шеф-повар Роберт Пайн пек лепешки, но члены королевской семьи редко их ели. Обычно королева отламывала кусочки намазанной вареньем лепешки и скармливала их собакам. Для них это было величайшее лакомство, ради которого они вставали на задние лапки, кружились на месте или катались по полу — делали все что угодно, лишь бы заслужить угощение.