Вожди комсомола. 100 лет ВЛКСМ в биографиях лидеров - Леонид Михайлович Млечин Страница 16

Важный мотив в ее рассуждениях – отказ от права собственности на любимого человека. Она часто возвращалась к этой мысли:

«Буржуазная идеология воспитала в людях привычку смешивать чувство любви с чувством собственности над другим человеком. Первые ласкательные слова, какими обмениваются влюбленные, – это «я твоя, ты мой». Пора этой привычке исчезнуть, это остаток буржуазного представления, что «собственность» – это высшая ценность. Хорошему товарищу, созвучной подруге не скажешь же «мой» или «моя».

Без этих ложных представлений исчезнут и муки ревности. Надо уметь любить тепло и не ради себя, а вместе с тем всегда помнить, что ты «ничья» кроме своего дела. Тогда другой, любимый человек, не сможет ранить тебя. Ранить сердце может только «свой», а не «чужой».

Возможно, она инстинктивно искала пути избежать страданий, связанных с ревностью, поскольку сама очень болезненно будет переживать разрыв с любимым мужчиной… Александра Коллонтай считала, что мужчина и женщина равноправны в браке, что секс так же важен для женщины, как и для мужчины, и что женщина имеет право на аборт и на рождение ребенка вне брака.

В ноябре 1920 года Совнарком согласился разрешить аборты, которые производились легально в медицинских учреждениях, что было крайне важно для многих молодых девушек, по разным причинам не желавших рожать. Но руководители большевиков, конечно же, еще не осознали права женщины на выбор. Это было решение, продиктованное чудовищными реалиями Гражданской войны.

Процветали наркомания и проституция. В 1920 году в Петрограде насчитывалось триста притонов и полтора десятка тысяч проституток. Теоретический орган ЦК журнал «Большевик» писал: «Старые, гнилые устои семьи и брака рушатся и идут к полному уничтожению с каждым днем. Но нет никаких руководящих начал для создания новых, красивых, здоровых отношений. Идет невообразимая вакханалия. Свободная любовь лучшими людьми понимается как свободный разврат».

А что еще могло происходить в годы Гражданской войны, когда полностью разрушились мораль и нравственность?

Коллонтай записала в дневнике:

«Я с увлечением рассказывала норвежской общественной деятельнице Тове Мур, врачу по профессии, какие благоприятные результаты принесло нам проведение закона, допускающего аборты. Во-первых, уменьшилось количество женских заболеваний от варварским образом проведенных нелегально абортов, во-вторых, уменьшилось число детоубийств, совершаемых чаще всего одинокими, брошенными женщинами. Это огромные достижения за короткий срок действия закона об абортах…

Когда она ушла, я вспомнила, как у нас без сопротивления прошел закон, допускающий аборты. На заседание Женотдела при ЦК партии, на которое собрались руководительницы московского и районных женотделов, пришла Надежда Константиновна Крупская, и Вера Павловна Лебедева как заведующая отделом материнства и младенчества сделала доклад и горячо высказалась за рассматриваемый проект закона об абортах.

Но я помню, как при встрече Ленин сказал мне, что хотя он считает это мероприятие своевременным, но что с укреплением социалистического хозяйства, с поднятием благосостояния всего советского населения и широкого развития всей сети охраны и обеспечения материнства и младенчества закон об абортах отомрет сам собою, он станет тогда излишним.

Я думаю, что еще долго в Советской России нам нужны будут врачебные консультации для женщин как в отношении общей гигиены, так и по вопросу превентивных методов».

Для нее вынужденный брак по расчету – форма нелегальной проституции, когда женщина, не имеющая способов устроить свою жизнь, а то и просто прокормить себя, вынуждена удовлетворять потребности мужчины. И при этом еще делать вид, что она его обожает и счастлива…

Коллонтай отстаивала право женщины получать наслаждение, как это всегда позволяли себе мужчины: «В то время как женщины прошлого, воспитанные в почитании непорочности мадонны, всячески блюли свою чистоту и скрывали, прятали свои эмоции… характерной чертой новой женщины является утверждение себя не только как личности, но и как представительницы пола. Бунт женщины против однобокости сексуальной морали – одна из наиболее ярких черт современной героини».

Юные комсомолки с волнением читали призывы Александра Михайловны избавиться от пассивности, неуверенности в себе, внутренней слабости. Не страдать от мужской измены, не считать уход мужчины жизненной катастрофой, концом жизни: «Пора научить женщину брать любовь не как основу жизни, а лишь как ступень, как способ выявить свое истинное «я». Пусть и она, подобно мужчине, научится выходить из любовного конфликта не с помятыми крыльями, а с закаленной душой».

Почему Коллонтай не принимала принцип нерасторжимости брака? Видела в этом форму «безраздельного владения». Такой брак не охраняет счастье, ограничивает свободу личности, мешает любви.

В 1921 году она читала лекции в Университете имени Я. М. Свердлова – «О коммунистической морали в области брачных отношений».

Настоящая любовь, связывающая мужчину и женщину, – это идеал, редкий дар судьбы. Как же быть остальным? Что остается на их долю? Брак без чувств? Платная любовь? Нет, что бы ей ни приписывали, «свободную» любовь, легкую смену партнеров она тоже отвергала.

Она предлагает свой вариант: «эротическая дружба», «любовь-игра». Если отношения разовьются, партнеры вступят в брак. Если ничего не выйдет, разойдутся: «Общество должно научиться признавать все формы брачного общения, какие бы непривычные контуры они ни имели».

Мужчина должен отказаться от своего эгоизма и увидеть в женщине личность. Вот что Коллонтай называла самым важным: «Женщины всегда учились этому, а мужчинам не было нужды; и покуда они не разовьют в себе способности к коллективной жизни, требующей этих качеств, не может быть хорошего социалистического брака».

Да и сама женщина должна измениться, считала она, осознать свои права и возможности. И не стоит ожидать, что все необходимое сделает мужчина. Мужских ответов на женские проблемы было недостаточно. Счастливые и полноценные отношения сложатся только при условии взаимного уважения и доверия между женщиной и мужчиной.

Идеи Коллонтай, связанные с сексуальной свободой, с равенством мужчины и женщины в интимных отношениях, явно опередили свое время. Ее воззрения казались невероятно радикальными, не только партийные, но и комсомольские секретари, воспитанные в ханжеском духе, были в шоке. Возмущенная реакция аппарата породила, как отмечают специалисты, «сексуальную контрреволюцию». Через несколько лет власть начнет отменять то, что было принято в годы, когда Коллонтай состояла в правительстве и ЦК партии. В официальной жизни восторжествует ханжество, а в неофициальном бытии огромного аппарата – тщательно скрываемый разврат.

Александра Коллонтай призывала шире выдвигать женщин на руководящую работу, разумеется женщин пролетарского происхождения:

– Среди так называемых «советских барышень», которые сидят в различных комиссариатах, имеется очень много мелкобуржуазного, чуждого нам элемента. Нам надо других работников – идейных. Откуда мы их возьмем? Из работниц, из крестьянок, из пролетарок. Часто бывает, что мы ставим во главе какого-нибудь учреждения специалистку – возьмем детские колонии, ясли. Она знает свое дело, но дух у нее чужой. У нее не хватает здорового классового инстинкта… Мы