Ким Сен - В водовороте века. Мемуары. Том 2 Страница 16

Эпохальные перемены, достигнутые коммунистами на земном шаре со времени появления на арене рабочего движения коммунизма, этого нового идейного течения времени, и до сегодняшнего дня, связаны со священным именем партии.

Для осуществления задач, выдвинутых на Калуньском совещании, мы прежде всего приступили к работе по созданию партийной организации.

После того как дошла до нас весть об исключении Коммунистической партии Кореи из Коминтерна, мы, решив создать партию нового типа, стали всесторонне изыскивать пути ее создания.

В нашей стране компартия была создана в апреле 1925 года. Тот факт, что в Корее, являвшейся могилой прав и свобод политической деятельности, была создана компартия в соответствии с мировыми тенденциями, когда в разных странах одна за другой появлялись политические партии, представлявшие интересы рабочего класса, и вели за собой народные массы, свидетельствовал о чуткости и богатстве политической чувствительности корейцев к новому идейному течению и тенденциям времени.

Создание Коммунистической партии Кореи явилось неизбежным следствием и закономерным продуктом развития рабочего и национально-освободительного движения в Корее.

После своего создания КПК распространяла идеи социализма среди рабочих, крестьян и других широких слоев масс и, возглавляя рабочее движение, вписала в историю страны новую страницу, посвященную национально-освободительной борьбе под руководством коммунистов. За период существования КПК корейские коммунисты, возглавляя такое крупное выступление, как демонстрация 10 июня, продемонстрировали дух нации и, действуя в сотрудничестве с националистами, создали такую массовую организацию, как общество Синганхвэ, тем самым внесли свой вклад и в дело сплочения антияпонских патриотических сил.

Создание Компартии Кореи и развертывавшиеся под ее руководством рабочее, крестьянское и другие массовые движения различных слоев населения явились своего рода историческим событием, положившим начало коммунистическому движению в нашей стране, что дало определенный толчок национально-освободительному движению.

Но вследствие жестоких репрессий японских империалистов и фракционной грызни в верхах в 1928 году Компартия Кореи прекратила свое существование как организованная сила.

На своем VI конгрессе, состоявшемся летом 1928 года, Коминтерн объявил об отмене признания Компартии Кореи. На деле же это означало исключение ее из рядов Коминтерна.

Разумеется, и при существовании Компартии Кореи шла нам не по нутру ее верхушка, которая занималась фракционной грызней. Но весть об исключении хотя бы и такой партии из рядов Коминтерна мы встретили с чувством жгучей обиды и стыда. Тогда нас очень огорчало такое решение Коминтерна. С тех пор я, хотя и был еще молодым и не имел за плечами большого опыта коммунистического движения, задумал самостоятельно развернуть борьбу за создание партии нового типа.

Для создания ничем не запятнанной партии нового типа предстояло нам преодолеть все и всякие трудности и преграды.

Самая большая преграда — это сектантство, которое по-прежнему оставалось в рядах коммунистического движения. Из-за того, что сектантство не было ликвидировано, коммунисты раннего периода проводили движение за восстановление партии не в едином порядке, а по фракциям, расколовшись на различные направления.

После исключения Коммунистической партии Кореи из Коминтерна коммунисты нашей страны активно развертывали движение за восстановление партии в стране и за ее пределами. Но из-за безжалостных репрессий и обструкционистских действий японских империалистов ни одной из фракций не удалось добиться успеха в ее восстановлении. Фракции Хваёпха и Эмэльпха[8], отказавшись от движения за восстановление партии, заявили о роспуске Маньчжурского бюро. Впоследствии фракция Сосанпха принялась за дело восстановления партии в стране, но и это было предано гласности и завершилось арестом и заключением в тюрьму многих членов партии.

Из этого мы пришли к выводу что нельзя создать революционную партию путем восстановления давно распущенной партии и опоры на старое поколение, погрязшее в пороках сектантства.

Другая преграда, стоявшая на пути создания партии, заключалась в том, что в соответствии с утвержденным Коминтерном принципом представительства одной партии от одной страны корейские коммунисты лишились возможности создать самостоятельную партию в Маньчжурии.

В общих положениях Устава Коминтерна, утвержденного на его VI конгрессе, был определен принцип представительства одной партии от одной страны, согласно которому каждая партия, входящая в Коминтерн, носит название компартии своей страны (филиал Коминтерна) и в каждой стране только одна компартия может существовать в качестве филиала Коминтерна.

В мае 1930 года отдел пропаганды по вопросам Востока Коминтерна созвал в Хабаровске конференцию компартий Кореи и Китая, на которой сообщалось о решении Коминтерна по организационному вопросу о Коммунистической партии Кореи. В этом решении Коминтерн поставил перед корейскими коммунистами в Маньчжурии задачу вступить в Компартию Китая и действовать в качестве членов этой партии.

В результате корейские коммунисты, проявившие особую прыть в движении за восстановление партии, переменили свою позицию и, заявив об отказе от этого движения, начали переходить в китайскую партию. Под этим веянием волна восстания 30 мая охватила всю Восточную Маньчжурию.

Вопрос о переходе членов Коммунистической партии Кореи в китайскую и их деятельности в ее рядах не мог не оказать серьезное воздействие на молодых коммунистов, представителей нового поколения, которые особенно отличались своим национальным достоинством. По этому принципу среди нас шла жаркая дискуссия. Одни критиковали указание Коминтерна как безответственный акт, как непонятное решение, другие расценивали его меры как справедливые, третьи, будучи не в состоянии сдержать свой гнев, с возмущением заявляли, что требование к корейским коммунистам перейти в китайскую партию означает вечное исключение возможности восстановления партии.

Ведя разговоры по этому вопросу, мои товарищи хотели узнать мое мнение на этот счет.

Я дал им ясный ответ, что требование о приеме корейских коммунистов в китайскую партию по принципу Коминтерна не является неуважительным решением и что такое требование не означает исключения у корейских коммунистов возможности восстановления партии.

— В нынешней обстановке, — продолжал я, — требование Коминтерна в некоторой степени даже неизбежное. Будь у корейских коммунистов своя самостоятельная партия, то, спрашивается, отчего же ему требовать от них проживать по чужим углам? Поэтому решение Коминтерна надо уважать. Это и есть интернациональная позиция. Пусть в шляпе китайской партии но важно бороться за корейскую революцию, не забывая о Корее. Но, ссылаясь на указание Коминтерна, нельзя отрешиться и от строительства самостоятельной партии и без конца таскаться по чужим углам. Корейцы должны иметь свою партию.