Хендрик Фертен - В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС Страница 17

Даже в те бурные времена известия о происшедшем поразили нашу страну в самое сердце. К этому моменту королева Вильгельмина и весь ее кабинет министров поспешно дезертировали, сбежав в Англию! Призыв королевы к своему народу «выполнять свой долг, подобно ей самой и голландскому правительству» был забыт. Вильгельмина и правительство покинули страну еще за день до окончательного падения крепости «Голландия», на второй день вторжения. Во главе с мачехой действующего принца Бернарда и его женой Юлианой, а также вместе с двумя дочерьми последней — Беатрикс и Иреной, королевская семья и министры взошли на борт британского самолета.

Население Голландии было шокировано и обозлено дезертирством руководства страны. Офицеры демонстративно срывали награды со своей униформы, а солдаты ломали оружие. В данном случае оказалось благом, что новости дошли не слишком быстро до многих частей, сражавшихся на передовой. Главнокомандующий голландской армией генерал Винкельман охарактеризовал сложившуюся ситуацию как «позорную», полагая, что высшее руководство страны не имело права оставлять Голландию в такой ситуации.

Через несколько недель мы узнали о том, что король Бельгии Леопольд III, в отличие от нашей королевы, не оставил своих солдат и свой народ предоставленными самим себе после капитуляции, состоявшейся 28 мая 1940 года. Он позволил интернировать себя, следуя условиям победившей стороны, в королевский дворец Лаэкен, расположенный в пригороде Брюсселя, руководствуясь при этом своим статусом и интересами своей родины. Однако столь честное и высокоморальное поведение обернулось против него, когда после 1945 года его сделали ответственным за поражение Бельгии. Более того, он был обвинен «победителями» в сотрудничестве с немцами. Сделав Леопольда III козлом отпущения, союзники вынудили его передать престол его сыну Бодуэну I. Здесь остается только сказать: странные нравы, странная политика.

Германские войска подготовили плацдарм для себя за ночь 12 мая. С озера Цвишенах под Ольденбургом взлетело двенадцать гидросамолетов «Хейнкель-59», которые подлетели к центру Роттердама и приземлились там. Нагруженные под завязку «хейнкели» сели на воды реки Маас, протекающей через центр Роттердама, перед пораженными жителями. Такое можно было назвать только «самоубийственной миссией». Бои разгорелись вокруг наиболее важных мостов Мааса. Вскоре высадившиеся немецкие войска получили поддержку со стороны многочисленного воздушного десанта, приземлявшегося на покрытые зеленью пространства между нагромождением домов и футбольным стадионом «Фейенорд». Перед атакой десантники собрались в единую группу. Им нужно было действовать быстро. Не встречая препятствий на своем пути, они реквизировали трамвай, стоявший перед стадионом, и, до отказа набившись в него, с дьявольскими криками и ревом понеслись через пустые улицы, то и дело оглашая окрестности резкими звуками трамвайного звонка. Так десантники доехали до одного из мест боев — моста Вильгельма. Незадолго до этого еще одна десантная часть успела выпрыгнуть из «юнкерсов», доставивших их к месту назначения, и уже была готова начать бой.

Крайне упорное голландское сопротивление препятствовало продвижению основных немецких войск к центру города. Стремясь избежать ненужного кровопролития и жалея своих отважно сражавшихся солдат, генерал вермахта, командовавший задействованными в операции войсками, предложил голландскому главнокомандующему сдаться, угрожая воздушной бомбардировкой в случае отказа.

Однако трагедия Роттердама оказалась следствием далеко не одного недоразумения. Так, в ультиматуме не было указано таких необходимых вещей, как имя и ранг немецкого генерала. Поэтому в ответ на требования немцев последовал отказ голландского главнокомандующего, который не знал, что упущенные в ультиматуме формальности были следствием желания вермахта скрыть истинную численность немецких войск. Хотя подобные действия были вполне обычной практикой.

Задержка с выдвижением условий капитуляции и бюрократизм голландского главнокомандующего в конечном счете привели к катастрофе. Роковая черта была перейдена, когда время, обозначенное в ультиматуме, истекло, а голландская армия не сдалась, и немецкие бомбардировщики вылетели выполнять задание. И теперь их было невозможно остановить из-за плохо работавших средств связи.

В порту Роттердама уже несколько дней горел океанический лайнер, создавая дымовую завесу, значительно снижавшую видимость для пилотов: Из-за этого красные сигнальные огни, которые зажигали немецкие войска, чтобы избежать бомбардировки со стороны своих же самолетов, были замечены лишь немногими летчиками. В результате немецкие солдаты также не избежали обрушившихся на них бомб.

Бомбардировщики, стремясь поразить свои цели, но при этом не нанести вреда гражданскому населению, летели на крайне низкой высоте 750 метров, несмотря на сильный зенитный огонь противника. Поэтому особенно трагичным оказалось то, что в одной из частей города, где на мирных жителей не упала ни единая бомба, поврежденные бомбежкой газопроводные трубы вызвали пожары, которые стремительно распространялись среди старых и близко стоявших друг к другу зданий.

Цепь сложившихся неблагоприятных обстоятельств привела к смерти 600 невинных людей. Голландское правительство, однако, после расследования 1947 года опустилось до выступления в качестве обвинителя против Германии во время очередного суда над ней за ее военные преступления. И здесь перед нами как раз тот случай, когда очень трудно докопаться до истины, кто сильнее разрушил одну из важнейших в Голландии Роттердамскую гавань. Ведь за немецкой бомбардировкой последовали еще пять гораздо более мощных бомбардировок со стороны британцев и американцев.

Стремясь избежать разрушительных последствий дальнейших оборонных мер, которые были очевидно безнадежными, генерал Винкельман отдал приказ о немедленной капитуляции всей голландской армии. При этом он настоял, чтобы были подписаны «Условия капитуляции». Их подписание Винкельманом и генералом фон Кюхлером со стороны Германии состоялось 15 мая 1940 года в Рейсорде. В этой войне, длившейся пять дней, лишились своих жизней 2032 голландских солдата, почти 20 процентов из них погибло при обороне линии Греббе.

С окончанием войны в Роттердаме, который сполна познал тяжесть боевых действий, жители танцевали на улицах, полные счастья и облегчения. Это было вполне естественным после того, что они пережили. Через несколько недель Гитлер освободил голландских военнопленных из северной немецкой тюрьмы, позволив им вернуться домой. На родине их встречали с таким воодушевлением, словно они были победителями.