Андрей Орлов - Осень 93-го. Черные стены Белого дома Страница 17

— И это говоришь ты, сотрудник органов госбезопасности! Что у вас там не знают про это? Или знают, но не могут ничего сделать?

Андрей ничего не ответил, но лицо его стало серьезным. Он как будто натолкнулся на незримое препятствие, через которое не мог переступить даже в разговоре с самым близким человеком.

— Понимаешь, — Андрей посмотрел на Олю отчужденным взглядом. В его голосе она уловила нотки горечи и недосказанности. — Понимаешь, то, что произошло неделю назад… Это случилось потому, что никто из них — ни те, что были в Белом доме, ни президентская сторона — не хотели ни в чем уступать друг другу. Более того, они были уверены в полном своем праве идти до конца. Невзирая ни на что! Одни готовы были во что бы то ни стало снести власть «антинародного режима», другие — применить самые жестокие меры для подавления бунта «красно-коричневых». Уже за несколько дней до расстрела Белого дома мне стало ясно, что ни Ельцин, ни Хасбулатов с Руцким на перемирие не пойдут!

— Но по телевизору передавали все время, что в каком-то монастыре с участием Патриарха идут переговоры. Вот-вот договорятся о чем-то! От президента там Филатов твой был!

Да, действительно, когда стало ясно, что противостояние Верховного Совета и президента зашло слишком далеко, и в воздухе впервые после 1991 года снова запахло гражданской войной, такие переговоры состоялись. Патриарх Алексий, отправившийся в конце сентября в США, прервал визит и срочно возвратился в Москву. Он выступил с инициативой сесть за стол переговоров и обсудить все спорные вопросы, чтобы избежать эскалации конфликта. 30 сентября и та и другая стороны подтвердили свою готовность к переговорам. Поздно ночью представители противоборствующих сторон подписали соответствующее соглашение.

ДОКУМЕНТ: «…Полномочные представители сторон в составе: Филатова С.Л., Сосковца О.Н., Лужкова Ю.М., Соколова B.C., Абдулатипова Р.Г. в целях снятия остроты противостояния согласились реализовать следующие меры:

1. В целях обеспечения безопасности, сбора и складирования внештатного оружия, находящегося в Доме Советов, осуществить его сбор и складирование в Доме Советов и взятие под охрану совместных контрольных групп, организованных из сотрудников ГУВД г. Москвы и департамента охраны Дома Советов. Для этого незамедлительно включается электроэнергия и теплоснабжение, а также необходимое количество городских телефонов для оперативной связи. Одновременно реализуются согласованные меры по сокращению потенциала сил и средств наружной охраны Дома Советов…

Подписи: Филатов, Сосковец, Лужков, Абдулатипов, Соколов». (Из Протокола № 1, опубликованного в сборнике «Тишайшие переговоры». Москва, 1993 год.)

Но зафиксированным в протоколе намерениям не суждено было сбыться. Лишний раз история подтвердила народную мудрость: «Бумага все стерпит». То, что было скреплено подписями лиц, уполномоченных Верховным Советом и президентом, как оказалось, было чистейшей воды блефом. Иначе через пару дней не произошло бы то беспрецедентное событие в российской истории, окончательную оценку которому дадут лишь будущие поколения.

Мало кто ожидал самого худшего варианта трагической развязки конфликта между ветвями власти, поскольку казалось, что в конце двадцатого века в столице крупнейшего государства мира уже невозможно разворачивать военные действия для разрешения политических споров. Но действительность оказалась удручающей и противоречащей здравому смыслу, что свидетельствовало только об одном — двуличии политиков всех мастей, заявлявших о своем стремлении к мирному выходу из кризиса, а на деле стремившихся обострить ситуацию до крайности, когда такой выход уже станет невозможным.

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «Народный депутат Иван Шашвиашвили рассказывал мне впоследствии, что еще задолго до произошедших в октябре событий понял: исполнительная власть пойдет на самые крутые меры, но не даст Верховому Совету противодействовать курсу на тотальную приватизацию государственной собственности и природных ресурсов страны. Те, кто уже вкусил прелести обладания богатством, ни за что не захотят расстаться ним. Любая помеха на этом пути будет сметена и уничтожена. Последующие годы только подтвердили эту его уверенность…» (Из воспоминаний А.П. Орлова.)

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «В отличие от нынешней Государственной думы Верховный Совет РСФСР обладал реальными полномочиями. Верховный Совет мог воспрепятствовать плану узурпации государственной собственности и передачи ее без выкупа нарождавшейся олигархии. Он мог отстранить любого проворовавшегося министра от должности и инициировать судебное разбирательство в его отношении…» (Д. О. Рогозин. Ястребы мира. Дневник русского посла. Москва, 2010 год.)

Реальное положение дел Андрей Орлов осознал за несколько дней до событий, когда они вместе с его коллегой Пашей Русских предприняли шаг, реализация которого могла снять накал страстей и остановить сползание обстановки к кровавой развязке.

В те сентябрьские дни 1993 года Орлов был настолько вовлечен в круговерть происходящих событий, что у него едва хватало времени на сон. Он приезжал домой, когда уже заканчивалась программа «Время», а то и позже, дети уже спали, а жена, встревоженная сообщениями радио и телевидения, встречала его с немым вопросом: «Ну как там?» Издерганный за день постоянно поступающими указаниями от Филатова и поручениями руководства министерства безопасности, которые надо было выполнить в самые сжатые строки, он отмалчивался, не имея ни сил, ни желания посвящать жену в хитросплетения закулисной борьбы, развернувшейся на властном Олимпе. Впрочем, было не в его правилах рассказывать жене о подробностях своей работы, тем более что многие сюжеты он стремился сам забыть как можно скорее.

На работе, в Администрации Президента, тоже все было наэлектризовано до предела. Работа в традиционном смысле почти прекратилась, поскольку все начальство было задействовано на теме противостояния с Верховным Советом. У Филатова и его заместителей каждодневно происходило по несколько совещаний, на которых рассматривались и вырабатывались разные варианты противодействия «Хасбулатову и Ко». Политологи и аналитики, сотрудничавшие с Администрацией Президента, забрасывали президентскую команду самыми немыслимыми предложениями и «планами выхода из кризиса», вплоть до штурма здания Дома Советов и интернирования всех находящихся в нем «врагов демократии».

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…Мне почему-то верилось, что все самые страшные события нашей истории где-то далеко в прошлом, что впереди их быть не может. С одной стороны, это неискоренимый советский оптимизм, с другой — ну, действительно, сколько в России может быть гражданских войн, диктатур, революций, террора? Однако оптимизм оптимизмом, а готовиться всегда надо к худшему…