Мария Склодовская-Кюри - Дмитрий Прокопец Страница 17

Марии никогда не приходило в голову хлопотать о подобной поддержке. Она тут же возвращается в Париж. Там ей удается найти довольно приличную и дешевую комнату, самую удобную из всех, в которых ей приходилось прежде жить. И снова она с головой уходит в науку.

Мария 15 сентября 1893 года пишет брату Юзефу:

«…Я уже сняла комнату на седьмом этаже, на чистенькой, приличной улице, которая мне очень нравится. Скажи папе, что там, где я должна была поселиться, нет ни одной свободной комнаты и что я очень довольна снятой мною: окно затворяется плотно, и когда я все устрою, то в ней не будет холодно, тем более что пол не каменный, а паркетный. Сравнительно с моей прошлогодней комнатой — это прямо дворец. Стоит она сто восемьдесят франков в год, следовательно, на шестьдесят франков дешевле той, какую рекомендовал мне папа.

Надо ли говорить, что я безумно рада возвращению в Париж. Мне было тяжко расставаться с папой, но я видела, что он здоров, оживлен и может обойтись без меня, особенно когда и ты живешь в Варшаве. А я ставлю на карту всю мою жизнь… Поэтому мне показалось, что я могу еще остаться здесь без угрызений совести. Я вплотную засела за математику, чтобы быть на должной высоте к началу лекций. Три раза в неделю по утрам я даю уроки одной подруге француженке, так как она готовится к экзамену, какой я уже сдала. Скажи папе, что я привыкаю к своей работе, что она меня не утомляет так, как раньше…»

А вот ее письмо Юзефу, которое она напишет весной 1894 года:

«Трудно рассказывать о моей жизни, настолько она монотонна и, в сущности, неинтересна; но меня не тяготит это однообразие, и я жалею только о том, что день так короток и так быстро проходит. Уже Пасха, а человек никогда не оглядывается на то, что сделано, но смотрит вперед — на то, что еще предстоит сделать. И если не любить этой работы, можно иной раз прийти в отчаяние».

Мария с увлечением отдается учебе, она совершенно поглощена наукой. Но это, по ее собственным воспоминаниям, был, несомненно, весьма трудный период в жизни. Позднее она неоднократно называла его героическим. Полученной стипендией девушка распоряжается весьма экономно, отказывая себе буквально во всем, чтобы иметь возможность как можно дольше посещать занятия в университете.

Вот строки из книги Евы Кюри:

«…Спустя несколько лет она с такой же расчетливостью будет откладывать по копейке из первых заработанных в Париже денег за техническую работу, порученную ей Обществом покровительства национальной промышленности. И, скопив шестьсот рублей, вернет их правлению стипендиального фонда, которое примет их с величайшим удивлением, ибо это будет первый случай в его практике… Стипендия была безвозмездной — ответят ей. Но Мария, взяв в свое время эти деньги, считала их временной ссудой и долгом чести, который необходимо вернуть, как только появится возможность. Это было ее священной обязанностью, поскольку назначение стипендии было свидетельством доверия к ней. Было бы нечестно оставлять у себя эти деньги хоть на минуту дольше того, чем это было необходимо: ведь теперь они могли помочь кому-то другому…»

Деловое знакомство

И еще одна цитата, воспоминание Марии о первой встрече с Пьером Кюри:

«Когда я вошла, Пьер Кюри стоял в пролете стеклянной двери, выходившей на балкон. Он мне показался очень молодым, хотя ему исполнилось в то время тридцать пять лет. Меня поразило в нем выражение ясных глаз и чуть заметная принужденность в осанке высокой фигуры. Его медленная, обдуманная речь, его простота, серьезная и вместе с тем юная улыбка располагали к полному доверию. Между нами завязался разговор, быстро перешедший в дружескую беседу: он занимался такими научными вопросами, относительно которых мне было очень интересно знать его мнение».

Чуть позже мы вернемся к той, первой встрече. Но сначала о том, кто же такой Пьер Кюри, как складывалась его жизнь и научная карьера.

Пьер родился в Париже 15 мая 1859 года. Его отец Эжен тогда работал в лабораториях Естественного музея ассистентом профессора Грациолета. Отец Пьера, выходец из протестантской эльзасской семьи, был врачом и сыном врача. Воспитывался в Париже, получил образование в университете на естественном и медицинском факультетах.

Вот как Мария рассказывает в написанной ею книге «Пьер Кюри» о своем свекре:

«Доктор Эжен Кюри был замечательной личностью, поражавшей всех соприкасавшихся с ним людей. Это был человек высокого роста, вероятно, блондин в молодости, с прекрасными голубыми глазами, не утратившими и в преклонном возрасте живости и блеска; глаза его сохранили детское выражение и сияли добротой и умом. Эжен Кюри обладал незаурядными умственными способностями, сильным влечением к естественным наукам и темпераментом ученого.

Он мечтал посвятить свою жизнь научной работе, но, обремененный семьей, принужден был отказаться от этого проекта и избрать профессию врача; однако он продолжал экспериментальные исследования, в частности прививки туберкулеза, в ту эпоху, когда бактерийное происхождение этой болезни еще не было вполне установлено. До конца своей жизни Эжен Кюри сохранил культ науки и сожалел, что не мог всецело посвятить себя ей. Для научных опытов ему необходимы были растения и животные, поэтому у доктора Кюри сформировалась привычка совершать прогулки. Любя природу, он предпочитал жизнь в деревне.

В течение своей скромной карьеры врача Эжен Кюри проявил замечательные самоотверженность и бескорыстие. Во время революции 1848 года, когда он был еще студентом, правительство Республики наградило его почетной медалью «за достойное и храброе поведение» при уходе за ранеными. Эжен Кюри и сам был ранен 24 февраля пулей, раздробившей ему челюсть. Позже, при эпидемии холеры, он остался ухаживать за больными в одном из кварталов Парижа, брошенном другими врачами. Во время Коммуны он устроил амбулаторию в своей квартире, недалеко от баррикады, и лечил раненых; из-за этого акта гражданской доблести и передовых убеждений Эжен Кюри потерял часть своих буржуазных пациентов. Тогда он занял должность врачебного инспектора по защите малолетних. Эта служба позволяла жить в предместье Парижа, в условиях более благоприятных, чем в городе, для здоровья его самого и его семьи.

Доктор Кюри имел твердые политические убеждения. Идеалист по темпераменту, он со всем пылом увлекся республиканской доктриной, вдохновлявшей революционеров 1848 года. Он был связан дружбой с Анри Бриссоном и членами его кружка; свободомыслящий и антиклерикал, как и они, Эжен Кюри не крестил двух своих