Феликс Люкнер - Морской Чёрт Страница 17

― Конечно,― ответил я и думаю про себя, ― «Ну, теперь я основательно залью парню».―Разве вы не слышали о «Мёве» и «Морском Чёрте»? Пятнадцать немецких подводных лодок находятся, кроме того, в море, так уверял нас, по крайней мере, судовладелец. Мы были в большом страхе, ведь у нас английский груз. Поэтому нас и предупредили об этом.

Другой офицер вдруг заторопился. Он посмотрел на часы и сказал своему товарищу:

― Хорошо, но нам нужно спешить.

Офицер, просматривавший документы, встал, захлопнул книги и сказал:

― Хорошо, капитан, все бумаги в порядке, но вам придется подождать час или полтора, пока вам подымут сигнал, что можете следовать далее.

При выходе, офицер показал на собаку и заметил:

― Выглядит совсем как немецкая такса.

Мы поднялись па палубу, англичане направились к шлюпке. Пользуясь благоприятным моментом, я вытравил свой жевательный табак за борт и почувствовал во всех отношениях облегчение. Но самые серьезные минуты были еще впереди.

«Вы должны ждать полтора часа». Пока я провожаю офицеров к шлюпке, кто-то из команды поймал эти слова и говорит от себя: «Ну, тогда все пропало». Мои люди, находившиеся внизу, с большим напряжением ожидали результатов осмотра и тщательно прислушивались ко всему, что происходило наверху. Услышав восклицание ― «все пропало», они передают его дальше. Слух распространяется по всему кораблю. Вахтенные у подрывных патронов решаются зажечь бикфордовы шнуры, рассчитанные на семь минут горения. На верхней палубе не подозревают, что судно должно вскоре взлететь на воздух. Наоборот, все выглядят успокоенными, так как осмотр сошел благополучно. На прощанье английский офицер опять жмет мне руку и повторяет:

―Итак, вы будете ждать сигнала с крейсера, чтобы следовать дальше.

Мой первый офицер Клинг, с своей четырехугольной фигурой и восемнадцатью норвежскими словами, которые он удачно комбинировал, повернулся спиной к англичанам и отдал приказание матросам относительно парусов. Офицеры сели в шлюпку. Но тут наше положение стало опять затруднительным: парусное судно не так легко удержать на месте, как пароход, который просто стопорит машины, ― парусник всегда будет иметь движение вперед. Шлюпка англичан, находившаяся вплотную у борта, не могла оторваться от судна и ее сносило к корме. Возникла совершенно непредвиденная опасность. Выйдя за корму, неприятель должен был заметить винт от мотора. Парусное судно с винтом ― это могло нас выдать с головой! Ведь, в наших бумагах не было упомянуто, что у нас имеется 1000-сильный мотор.

В полном отчаянии, не отдавая себе отчета в своих поступках, я побежал к корме, схватил первый попавшийся конец троса и, размахивая им самым неуклюжим образом над вражескими головами, чтобы заставить их отойти от борта, закричал: «Примите этот конец, сударь офицер!» Последствием моего маневра было то, что англичане смотрели вверх. Они не желали быть задетыми по голове концом троса. Взоры их были отвлечены от борта судна и от возможности заметить винт. Наконец, шлюпка отделилась и забрала ход. Офицер поблагодарил меня еще раз за мою готовность помочь и, рассердившись, что шлюпка не могла проворней отойти от борта, громко говорит: «У меня одни дураки в шлюпке». «Да, ― думаю я, ― ты прав в этом отношении, да и сам ты остался в хороших дураках». Но, в сущности, он только выполнил свой долг, и я на его месте, наверно, тоже попался бы на удочку. Впоследствии английская академия, обсуждая вопрос об изучении иностранных языков, объявила, что нам удалось провести англичан только благодаря их удивительному незнанию чужих языков.

Как легко вздохнулось после того, как опасность миновала! Нужно было скорей бежать вниз и сообщить товарищам, что враг ушел, вполне удовлетворенный. Ведь, они напряженно ожидали в «геройском трюме» результата нашей игры. Я стучу каблуком в потайной люк и кричу: «Откройте!» Никакого ответа. Я кричу еще раз: «Откройте!» Наконец, я слышу крики:. «Открыть кингстоны и клинкеты!» [16]

Что это значит? Что случилось? Сошли они с ума? Я кричу еще раз; «Откройте, все в порядке!»» Наконец, люк приподымается и оттуда высовывается смертельно бледное лицо человека, который тотчас скрывается. Начинается всеобщая беготня с носа в корму и обратно по всему кораблю. В чем дело?

Я ничего не могу понять. Все оказывается бегут, чтобы закрыть кингстоны и перерезать горящий фитиль. Через три минуты он должен был взорвать судно на воздух.

Это происшествие показало, что на войне внезапное смятение может разрушить наилучший распорядок. Причина общей сутолоки, наконец, выяснилась. Доискиваются, кто первый подал клич: «всё потеряно». Виновный обнаружен. На обращенные к нему упреки, он оправдывается:

Да я, ведь, вниз ничего не кричал, я только про себя сказал: полтора часа ждать ― значит, всё потеряно. Англичане запросят по радио в Киркваль, вышла ли в море «Ирма», а «Ирмы»-то и не существует вовсе».

В общем он был прав. Бумаги были найдены в порядке, зачем же тогда заставлять ждать полтора часа? Мы поспешили на палубу, настроили приёмник радиотелеграфной станции и осмотрели антенну, которая была замаскирована в такелаже. Нужно было прислушиваться ко всему, что передастся в воздухе. Под руками сигнальный свод и бинокль, чтобы тотчас разобрать сигнал, когда он будет поднят на крейсере. Взоры всех впиваются в англичанина. Минуты кажутся часами. Наконец, поднимается сигнал. Судорожно схватываются бинокли, но руки так дрожат, что все двоится, троится в глазах. Мерещатся четыре крейсера и несколько сигналов. Наконец, штурману приходит идея упереть бинокль о фальшборт, и ему удается прочесть сигнал.

― «Т. М. В.»

― Штурман, этого не может быть! Здесь, в своде, стоит: «Планета». Бессмыслица, прочтите сигнал еще раз!

Снова испытывается терпение, и все ждут с затаенным дыханием.

― «Т. X. В.»―Продолжайте плавание!

Спасение! Мы горячо пожали друг другу руки. Сердце стучало от радости.

Крейсер прошел мимо нас. Бинокли и орудия не были больше направлены на «Ирму». Еще одни сигнал поднят на гафеле,―«Счастливого плавания». Мы трижды отсалютовали норвежским флагом и подняли в ответ: «Благодарю».

Крейсер скрылся из виду. Теперь можно были праздновать. Но прежде всего нужно было скинуть за борт весь груз леса. Команда была изнурена от усталости и бессонных ночей, но бодро принялась за работу. Палуба была очищена, пушка установлена на место и сделан пробный выстрел.

Вскоре ветер повернул к северу, и мы направились на юг. Что бы мы могли предпринять, если бы судно было признанно подозрительным? Мы были к этому подготовлены. Мы знали, как англичане поступают с подозрительными судами. Английский крейсер посадил бы к нам призовую команду, и я должен был бы вести «Ирму» в английский порт для осмотра. Чтобы в таком случае отвоевать судно от призовой команды с наименьшим кровопролитием, было пред- положено следующее.