А. Аполлонова - Туляки – Герои Советского Союза Страница 18

Но он ошибся.

Самолет, прижавшись к нижней кромке облаков, шел над серединой Днепра. Летчик, напрягая зрение, внимательно рассматривал очертания берегов и рябоватую от дождя водную поверхность реки.

Днепр, о котором Борисов так много читал и слышал, с высоты показался угрюмым и неприветливым.

«Возможно, не там я ищу переправу», — подумал летчик.

Нет, не мог ошибиться майор в определении предполагаемого района переправы. «Нужно искать», — решил он.

Штурмовик зигзагами несся над рекой. По курсу полета на правом берегу показалась Мечиславка — поворотный пункт.

Неожиданно в небе возникла плотная стена разрывов. Летчик обрадовался. Сказал стрелку:

— Стреляют — значит что-то есть.

— Пока, кроме зенитных снарядов, начего, — ответил Глущенко.

Боевой разворот. Теряя высоту, летчик направил штурмовик в самую гущу разрывов. Его острый взгляд выхватил на изгибе реки темную широкую полосу, перечеркнувшую реку.

«Неужели притопленная переправа? Хитро придумали. На десять сантиметров понтоны под воду, и иди любой транспорт. А с воздуха не видно. А может, мне показалось?» — встревожился летчик.

Он резко развернул «ил» на обратный курс. Еще яростней заметались по небу всполохи разрывов.

— Саша, смотри внимательно…

Летчик приглушил мотор и перевел самолет в беспорядочное падение. Раскачиваясь в воздухе, он падал вниз. Стих зенитный огонь. Видно, немцы ждали, когда «ил» ударится о воду. Но они этого не дождались…

Когда до земли осталось не более двухсот метров, Борисов дал газ и отжал от себя ручку управления. В памяти летчика с фотографической точностью запечатлелась притопленная понтонная переправа, многочисленные следы колес и гусениц, оставленные на мокром песке левого берега реки…

— «Мессеры» сзади, — крикнул в переговорное устройство стрелок. Борисов оглянулся. Его догоняла пара фашистских истребителей.

Расстояние между самолетами быстро сокращалось. Ведомый «мессер», увеличив скорость, нырнул вниз. «В «клещи» хотят взять», — догадался летчик.

Борисов сосредоточил все внимание на сближающемся с «илом» «мессере». Он верил в мастерство своего стрелка и знал, что Саша Глущенко не подпустит близко второго фашиста.

Увеличиваясь в размерах, в перекрестие прицела вползал тонкий расплывчатый силуэт «мессера».

Борисов давно отбросил предохранитель. Он уже различил центр винта сближавшегося с ним «мессершмитта».

В это время нервы фашистского летчика не выдержали. Он круто рванул истребитель на «горку». Советский летчик нажал гашетку. Сзади и выше «ила» в воздухе вспыхнул огненный фейерверк.

Через сорок минут Борисов вел восьмерку «илов» к Никополю. Опять атаки вражеских истребителей. Опять плотный огонь фашистских зениток. Опять от резких маневров дыбом встают земля, небо и река. Когда показался характерный изгиб Днепра, ведущий нажал кнопку передатчика. В эфир к ведомым пошла короткая команда-приказ:

— Я, «Резеда», иду в атаку!

Снайперским ударом советские штурмовики разорвали стальную нить понтонной переправы, связывавшую берега реки. Фашисты лишились важной питательной артерии своих войск.

Сфотографировав результат удара, летчики благополучно вернулись на свой аэродром.

…Полеты, полеты, полеты. На штурмовку, разведку, «охоту». Частенько над боевыми порядками фашистских войск большими группами появлялись грозные «ИЛ-2». В наушниках ведомых раздавался глуховатый спокойный голос ведущего:

— Я, «Резеда», иду в атаку!

Бритиков Алексей Петрович

Родился в 1917 году в селе Пешково-Грецово Лаптевского (ныне Ясногорского) района Тульской области. 15-летним юношей уехал в Москву, где учился в школе и работал на заводе. В 1933 году поступил в Борисоглебскую военную школу летчиков. Участник Великой Отечественной войны с 22 июня 1941 года и до ее окончания. Член КПСС. Звание Героя Советского Союза присвоено 15 мая 1946 года. После войны живет в Москве, кандидат исторических наук.

Зеленые ракеты распороли хмурые, низко нависшие над аэродромом облака. Сигнал на взлет. Оглушительный рев моторов. Прямо со стоянок «яки» рванулись в небо. Один, другой, третий…

…Пятый боевой вылет. Летчики 11-го истребительного авиаполка второй месяц дрались с фашистами в опаленном войной небе Подмосковья.

Внезапное появление «Мессершмиттов» стало обычным. Их не считали. Их били. Ведь позади, в нескольких минутах полета, была Москва. Столица, сердце Родины…

…Утром в первом вылете Бритиков сбил «Юнкерс-88». Второй вылет — и в перекрестие прицела молодого летчика попался «Хейнкель-126». Разведчик-корректировщик. Не многим удавалось одерживать в то время по две победы в день.

— Отлично, лейтенант! — похвалил командир полка.

Майор Кухаренко стоял рядом с «яком». Жадно курил папиросу. Коренастая, плотная фигура командира дышала силой и отвагой. Как и все летчики, майор почти все время был в воздухе.

…Расчищая себе путь светящимися дорожками трасс, на Алексея в лоб неслись два «мессера». Он должен был экономить боеприпасы. Двадцать минут назад их группа штурмовала фашистскую мотоколонну. В перевернутых горящих, сброшенных с шоссе машинах врага они оставили большую часть своих снарядов и пуль. До этого «як» Алексея был подбит зенитным снарядом, но из боя не вышел.

Самолеты сближались. Вдруг что-то горячее хлестнуло по правой ноге. В унте стало мокро. Немцы бросились в разные стороны. Шедший прямо на них советский истребитель сворачивать не думал. Боевой разворот. Опять два «мессера». Теперь тактика другая. Один справа, другой слева — решили взять в «клещи». Бритиков направил «як» на ближайший «Мессершмитт». Когда осталось 150 метров, нажал на гашетку. Несколько огненных жучков, выскочивших из пулеметов, — вот все, что осталось от боезапаса. Бортовое оружие молчало. Маневр. Но немцы поняли, что он безоружен. Близко не подходили. Били издалека. Знали: советские летчики, когда у них кончались боеприпасы, смело шли на таран. А о таране как раз и думал лейтенант Бритиков. Другого выхода не было.

Пушечная очередь «мессера» ударила по правому крылу и мотору. Вторая — зажгла «як». Осколок снаряда впился в шею. Самолет горел. В глубокой спирали быстро терял высоту. До земли около ста метров. Когда немцам казалось, что «як» похоронит под своими обломками пилота, Бритиков выбросился из объятой огнем кабины. Дернул вытяжное кольцо. Купол парашюта вспыхнул тугим шатром. Ноги коснулись покрытой снегом земли…