Алексей Шишов - Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона Страница 18

— И я тоже рад, осмелюсь сказать.

— Так что нам надо снова воевать. Идите, капитан. Хлопот с сегодняшнего дня у вас будет хоть отбавляй…

Гернгросс имел случай еще раз, спустя десять лет, убедиться в способностях подчиненного офицера. Он относился к нему благосклонно и поэтому задерживать присвоение очередного воинского звания, в силу своей чрезмерной занятости, не стал.

Уже вскоре после своего третьего фронтового назначения Дроздовский производится в подполковники Генерального штаба. Приказ на него состоялся 22 марта того же 1915 года Старшинство в этом чине давалось ему с 6 декабря 1914 года.

Способности оперативного работника демонстрировались им столь отменные, что когда потребовалось на время заменить начальника штаба 64-й пехотной дивизии, попавшего в госпиталь, то генерал от инфантерии Гернгросс сразу сказал:

— Только подполковника Дроздовского.

Собственно говоря, перед этим такую же просьбу высказал ему дивизионный начальник генерал-лейтенант Алексей Ефимович Жданко:

— Ваше превосходительство, моего начальника штаба уложили в госпиталь. Не отбился он от врачей. Дайте на время мне вашего Дроздовского. К тому же в дивизии его знают хорошо.

— Коль надо, то отпущу с временным назначением. Хотя рано ему быть им, молод еще годами.

— Зато оперативную работу знает. Дотошный он, маньчжурец, у вас до всего…

64-я пехотная дивизия была второочередной, то есть составленной из людей, призванных из запаса в первый же год войны. Полки ее громких, победных имен не имели, отзвучивали только турецкими войнами императрицы Екатерины Великой. Назывались полки просто: 253-й Перекопский, 254-й Николаевский, 255-й Аккерманский и 256-й Елисаветградский.

Дивизия в 1915 году не выходила из тяжелых боев. И заслуга временно исполняющего обязанности начальника штаба состояла в том, что он сделал много для того, чтобы полки, понесшие большие потери в людях, сохранили свою боеспособность и бодрость духа.

В разгар боев, 1 июля, подполковник Генерального штаба Дроздовский награждается своим четвертым орденом, боевым В указе о пожаловании ему награды говорилось: «..За отличия в делах против неприятеля награжден орденом Св[ятого] Равноапостольного Князя Владимира 4-й ст[епени] с мечами и бантом».

События 1915 года на Русском фронте складывались так, что даже высший командный состав не обходился без заметных потерь. В силу этого подполковнику (!) Дроздовскому с 22 октября по 10 ноября пришлось даже временно исполнять обязанности начальника штаба корпуса генерал-майора Александра Федоровича Добрышина.

С ним Дроздовский в будущем мог встретиться в 1918 году на российском Юге. Но не встретился, хотя они друг о друге (кто, где и кем есть) знали хорошо. В тот год бывший командующий Кавказской гренадерской дивизией и командир армейского корпуса Западного фронта перешел на службу в Красную армию.

Бывшего царского генерала Добрышина, ставшего красным военспецом, однажды спросят о белом полковнике Дроздовском, командире пехотной дивизии в деникинской армии:

— Вы, как мы знаем, имели на фронте знакомство с этим беляком Дроздовским?

— Не имел чести. Он временно исполнял мои обязанности начальника корпусного штаба, когда я был вызван в Могилевскую Ставку.

— Ну и как о нем отзывались тогда?

— Чистый службист. Генштабист, одним словом.

— А что еще? Его политические убеждения?

— Монархист, каких редко сыщешь даже у Деникина…

Побывав на посту начальника корпусного штаба в непростое время тяжелых боев, Михаил Гордеевич наконец-то утверждается в должности начальника штаба 64-й пехотной дивизии. То есть он принял дела уже «на законном основании».

Порой со стороны казалось, что он уже и не рад своему званию офицера Генерального штаба То есть старшее начальство продолжало «упорно видеть в нем только перспективного оперативного работника». И при этом старалось, исходя из интересов вышесказанного, не видеть в нем способности строевого командира Один из сослуживцев потом скажет:

— Дроздовский уже в начале 1916-го давно перерос командира полка А в нем все продолжали видеть способного генштабиста..

Так оно в действительности и было. Командиром полка мог быть талантливый и уверенный в себе командир батальона А вот начальника дивизионного штаба из него в большинстве случаев могло и не получиться. При этом роль играло одно обстоятельство — профессиональная, академическая подготовка.

Пока же Михаилу Гордеевичу приходилось по-прежнему тяготиться «текущим бумагомаранием», на которое он часто жаловался в своих письмах родным и товарищам. Но с другой стороны, он не мог не понимать значимость любого штаба, который был «мозгом» и полка, и дивизии, и корпуса, и армии, и фронта, и Ставки Верховного главнокомандующего. Это были, пожалуй, для постороннего человека громкие слова, но за ними стоял уклад армейской и флотской жизни, выработанный не одним столетием.

В августе 1915 года будущему герою Белого дела довелось совершить свой первый командирский подвиг, получивший известность в русской армии. После тяжелых для сторон боев под Вильно германские войска обрели новый наступательный порыв. Война еще носила маневренный характер, и потому немцам удалось, наведя речную переправу, создать угрозу флангового обхода позиции русского XXVI армейского корпуса.

Но дело было еще не только в общем неприятельском успехе. Когда немцы темной августовской ночью заняли речную переправу через Меречанку, прямо перед ними заслоном оказался только… штаб 60-й пехотной дивизии. Подполковник Дроздовский, не сомкнувший глаз в ту ночь, по звуку выстрелов у наведенной через болотистую речушку переправы понял, что там начался ближний бой. Понял и то, что караулу у моста в десяток стрелков нападавших долго не сдержать.

Начальник дивизионного штаба сразу же приказал дежурному телефонисту:

— Передай дежурному по штабу Перекопского полка: второй его батальон поднять из резерва по тревоге и немедленно сюда. Марш-броском С пулеметной командой.

Затем обратился к своему дежурному штабс-капитану Башкатову, уже отдававшему через посыльных какие-то приказания:

— Башкатов, что у нас есть при штабе сейчас?

— Конвойная полусотня донцов, пехотный взвод караула. Телефонисты, санитарная команда, два десятка сапер из корпусного инженерного батальона. Пока все.

— Пулеметы, что ставили на сошки против аэропланов у штаба?

— Дня. Расчеты их уже снимают и ставят на станки.

— Хорошо. Немедленно вызывай к переправе всю без остатка караульную роту.

— Уже вызвана.