Дуглас Уайт - Быть Леонардо Ди Каприо Страница 19

Однако стоило Леонардо прийти на замену Фениксу, как сниматься отказался Малкович – он хотел играть только с Ривером Фениксом. Тогда Холланд пригласила на роль Верлена именитого британского актера Дэвида Тьюлиса. Ди Каприо был счастлив – он был поклонником Тьюлиса с тех пор, как посмотрел драму Марка Ли «Обнаженные» (1993), и радовался возможности поработать с таким великолепным исполнителем.

Одно его не радовало – перспектива сниматься в сексуальных сценах. «Да, в этом фильме есть гомосексуальные сцены, – говорил он, – но если вы знаете хоть немного о жизни Рембо, то в курсе, что он хотел попробовать все, в том числе и однополую любовь. Не говоря уж о том, что Рембо и Верлен некоторое время действительно были влюблены друг в друга».

Съемки проходили в Париже, Антверпене и Бланкенберге (Бельгия). К тому времени Леонардо уже успел поездить по миру, ведь все каникулы он проводил в Германии. Но, приехав во Францию, понял, что совершенно не выносит местных жителей.

«Французов так часто называют грубиянами, что это уже превратилось в клише, – заявил он. – Но это клише – самая что ни на есть настоящая правда: эти люди ужасно грубы! Ужасно! Стоило мне подняться на борт „Эйр Франс“ с большой сумкой, как бортпроводник сказал: „Что это ви делаетЕ? Ви что, никогда не были в самолет, глюпий мальчишкА?“ А я ему: „Послушайте, я заплатил за билет на этот рейс, вы не имеете права так со мной разговаривать“. Чем строже с ними, тем они с тобой вежливее».

Съемки начались, а перспектива целоваться со Тьюлисом по-прежнему его весьма волновала. «Целоваться с мужчиной на экране не слишком приятно, но в таких вопросах актеры должны переступать через себя!»

Тьюлис был несколько удивлен реакцией Лео, ведь Ди Каприо было не впервой целоваться с мужчиной-актером. Он делал это и в «Жизни этого парня», а в «Дневниках баскетболиста» его герой и вовсе промышлял проституцией. Тьюлис даже усомнился в сексуальной ориентации Ди Каприо, заметив: «Если кого-то так волнуют подобные вещи, это наводит на мысль о его ориентации. Чего бояться-то? Что вдруг понравится? А если даже и понравится, что тут такого?»

Когда дело дошло до съемок эротических сцен, Лео готовился старательно. «Я убедился в том, что у нас чистые губы, – позднее признавался он журналу „Пипл“. – Даже воспользовался дезинфицирующим лосьоном – мы оба воспользовались. Ничего приятного, скажу я вам».

Вряд ли он так же усердно готовился к поцелую с Шэрон Стоун, хотя и тот ему тоже не понравился. Позднее он объяснял в интервью журналу «Премьер»: «Я вытер губы после того, как мы поцеловались, – как после еды, но на еду это было совсем не похоже. Меня даже начало немного подташнивать, ведь я целовался с парнем впервые. Все происходило как в замедленной съемке – понимаете, о чем я? Его губы приблизились, и я подумал: о боже, неужели сейчас это произойдет на самом деле? Столько разговоров, и вот его губы касаются моих. Это было очень странно, потому что у мужчин, видимо, температура тела выше – женские губы холоднее. Его же губы были горячими. Бррр. У меня потом аж живот скрутило».

За этим последовали съемки на первый взгляд трогательной романтической сцены, но Леонардо признается, что на самом деле все это время шептал на ухо Тьюлису всякие ругательства. «Он крутил меня в своих объятиях, а я шипел: „Какой кошмар, это просто извращение какое-то, меня сейчас прямо на тебя стошнит!“ Но он не обижался. Он все повторял: если боишься, значит, ты гомофоб. Что ж, извините. Можете сколько угодно называть меня гомофобом, но мне было противно».

Зато во время съемок сцены кулачного боя Лео смог отыграться: «Мы сняли, кажется, шесть дублей, и каждый раз я заезжал ему коленом по яйцам. Я-то не нарочно, но бедолаге было больно».

Хоть каким-то утешением для Леонардо было присутствие на съемках его матери, Ирмелин. С тех пор, как сын стал звездой, она взяла на себя заботу о его финансовых делах и функцию агента по связям с прессой и вместе с ним прилетела на съемки во Францию. «Полным затмением» Лео начал традицию, продолженную всеми его будущими фильмами – его мама непременно играла в них какую-нибудь эпизодическую роль. В этом фильме она появляется в роли медсестры, которая наблюдает, как Рембо ампутируют ногу (поэт скончался от саркомы колена).

По печальному и странному совпадению в реальной жизни Ирмелин пришлось ухаживать за больным отцом, которому также предстояла ампутация ноги после обнаружения тромба в стопе. Операцию откладывали из-за проблем со здоровьем. Любопытно, что во время съемок и Лео жаловался на покалывание в стопе – примерно в то же время, когда дед лежал на операционном столе.

Леонардо знал, насколько серьезно болен Вильгельм, в честь которого его назвали. Перед выходом «Дневников баскетболиста» он прилетел в Германию навестить деда и понял, что тот, с кем он провел не одно веселое лето, находится при смерти.

«Очень грустно переживать подобное, – сказал он, – особенно тяжело бабушке, которая прожила с ним столько лет».

О сцене, сыгранной в фильме его матерью, он говорил: «Я все прокручиваю эту сцену в голове. Моя мать в роли медсестры… Ведь именно эту роль она исполняла для деда последние несколько недель. Дед всегда был человеком жестким, настоящим немцем, работягой. Теперь же он говорит всем, что у него мягкое сердце. Говорит, лежа на смертном одре. Я люблю его, но не хочу, чтобы и со мной было так: не хочу ждать до последнего дня, чтобы сказать о себе правду».

Увы, Вильгельм не поправился и умер в апреле 1995 года. Год, который должен был стать для Леонардо замечательным, начался на печальной ноте. На этом несчастья не закончились: примерно в то же время умер его верный пес, ротвейлер Роки. Лео не раз рассказывал о злоключениях своей несчастной собаки, но ее смерть, тем не менее, стала для него потрясением. «Мой пес Роки, наверное, самая многострадальная собака на свете, – говорил он. – Это ротвейлер. Он был самым хилым в помете. Когда ему было два года, его украли и чуть не продали на черном рынке. У него эпилепсия, постоянные припадки, он принимает лекарства и поэтому очень быстро утомляется. Из-за лекарств он заболел ожирением, а только что мы узнали, что у него рак. Мама носится с ним, как с младенцем».

Перед выходом «Полного затмения» на экраны стало очевидно, что намерение сценариста картины Хэмптона шокировать публику осуществилось. На премьере, состоявшейся на кинофестивале в Теллурайде, штат Колорадо, зал хором ахнул, когда Верлен на экране ударил беременную жену в живот. Некоторые особо чувствительные зрители даже выходили из кинотеатра. Хотя сцена была основана на реальных событиях, распространителей фильма так встревожила реакция публики, что они попросили Холланд ее вырезать. Та неохотно согласилась. «Нужно идти на компромисс, – пояснила она. – Нельзя настраивать распространителей против себя, особенно с таким сложным фильмом».