Королевство Саудовская Аравия. История страны, народа и правящей династии Аль Са’уд - Игорь Петрович Сенченко Страница 19

Виктор Гюго, познакомившийся с Бадия-и-Леблихом в Испании, отзывался о нем, как о человеке образованном и остроумном. Поговаривают, что он обладал «редкой храбрастью и хладнокровием», ярко проявлявшимся во время всех тех опасностей, с которыми он встречался во время путешествия, а также «замечательными познаниями во многих науках и языковедении» (39).

Гаспар Ульрих Зеетцен родился в Иевере, в княжестве Фрисландском, перешедшем в 1793 г. под власть императрицы Екатерины. Стал подданным Государства Российского. Отец его, сообщает в своем увлекательном сочинении «Мекка в описаниях европейцев» Август Ралли, был богатым фермером и дал сыну хорошее образование. Гаспар Ульрих Зеетцен окончил Геттингенский университет (медицинский факультет). Предпринял путешествие на Восток. Финансовую поддержку ему оказал император Александр I, самодержец российский. Шесть месяцев он провел в Константинополе, год в Алеппо и год в Дамаске, где занимался изучением арабского языка. Побывал в Палестине (составил, как пишет Август Ралли, «первую верную карту Мертвого моря») и в Каире. И 27 августа 1809 г. отбыл из Суэца в Святые земли ислама. Чтобы без риска для жизни попасть в «запретную для христиан» Мекку и увидеть Ка’абу, нужно было принять ислам. И он сделал это, в Каире (в июле 1809 г.). В октябре 1809 г. прибыл в Мекку, с паломническим караваном. Месяц прожил в Мекке, «поучившись, — как следует из его воспоминаний, — у одного из местных мужей ученых» из числа улемов. Познакомился с мусульманскими святынями в Мекке.

Посетил также Медину. Управляли ею тогда, замечает он, ваххабиты. И поэтому паломники «посещали могилу Пророка украдкой». Мечеть Медины, отмечает он, — «здание значительной величины, с большим количеством колонн, некоторые из которых обложены до высоты в 9 футов мрамором, яшмой, порфиром и майоликой, и украшены золотыми надписями».

Будучи заподозренным в том, что он — турок, его задержали, препроводили к наместнику эмира ваххабитов в Медине и «подвергли строгому допросу». Отпустили. Оставаясь в Медине, он умудрился «тайком начертить карту Медины с окрестностями. Сделал эскизы города и Мечети Пророка».

11 января 1810 г. опять отправился в Мекку — для совершения хадджа. «Скопление верблюдов у Мекки было так велико, — рассказывает он, — что его караван едва смог войти в город». Находясь там, наблюдал, как «более тысячи паломников зараз совершали таваф [семикратный обход вокруг Ка’абы]», как затем «ринулись, все разом, целовать Черный камень», как «толпы паломников бегали между Сафой и Марвой».

Хаживал, соблюдая правила хаджжа, к горе ‘Арафат, «склоны которой наполовину были покрыты пилигримами». Холодную ночь провел в Муздалифе. Местность Мина, какой он ее лицезрел, «имела вид бойни».

По окончании хадджа он еще два месяца жительствовал в Мекке. «Составил карту города и его окрестностей», а также «план мечети, и сделал 16 рисунков отдельных ее частей». Там же, в Мекке, впервые попробовал «блюдо из саранчи». Нашел, что она — «вкусная, если зажарена в коровьем масле». Часто потом, по его словам, ел саранчу в Йемене, куда, покинув Мекку (26 марта 1810 г.), отбыл морем из Джидды.

Дошел на арабском паруснике до Ходейды, и начал путешествие по Йемену. Видел и описал «Моху кофейну», «Ходейду корабельную», «Аден торговый» и «Сану дворцовую». Из Мохи планировал добраться до Маската, а оттуда — морем до Басры. Окончил, однако, свой жизненный путь в Йемене. По одним сведениям, путешественника убили в Ма’рибе, а караван его разграбили; по другим, — отравили, и скончался он в Таизе, в древней столице Йемена. К смерти Зеетцена был причастен, как говорят, то ли правитель одного из существовавших в то время в Йемене небольших независимых княжеств, то ли сам имам, верховный правитель Йемена. Зеетцена заподозрили в том, что он — колдун (из-за «коллекции змей, — как пишет Август Раллии, — консервированных в винном спирте»). Полагали, что с помощью этих змей, он воздействует на погоду, «и даже причинил засуху» землям Йемена. Как бы то ни было, но багажом его завладел имам. Однако, кроме астрономических инструментов, засушенных растений, записной книжки путешественника и небольшой суммы денег, в размере 600 пиастров, не обнаружил в нем больше ничего. Драгоценностей, будто бы найденных Зеетценом в Ма’рибе, как гласила людская молва, в багаже путешественника не оказалось. Дневники Зеетцена, заметки о местах пребывания и составленные им карты, а также списки химйаритских надписей, что он сделал в Ма’рибе, бесследно исчезли. Известно, что, отправляясь в путешествие во внутренние земли, он оставил все это на сохранение проживавшему в Мохе итальянцу Мензони, который, в свою очередь, перед смертью передал «вещи Зеетцена» одному индусу, маклеру Восточной Индийской Компании в Мохе. Некоторые из вещей Зеетцена (книги и записки) видел впоследствии в Забиде миссионер Джозеф Вольф (Josef Wolff), когда оказался там, по его словам, в 1836 г.

Воспоминания Зеетцена об аравитянах (те что сохранились во времени) — это богатый источник сведений об обычаях и нравах арабов Аравии XIX столетия. Гаспар Зеетцен обладал фено-минальным чутьем исследователя, исключительной памятью и талантом рассказчика. Южноаравийская письменность, одна из древнейших на земле, дошла до нас, благодаря в том числе и Гаспару Зеетцену. Он ярко описал жизнь и быт бедуинов-кочевников Верхней Аравии. Отзывается о них, как о людях, бережно хранящих «обычаи, язык и даже одежду предков». Нравы их простой «пастушеской жизни» удивительным образом, по его выражению, соседствуют с «богатым языком и любовью к стихотворству». Бедуины-кочевники, делится своими наблюдениями Зеетцен, — «страстные охотники до повестей о деяниях их предков; в них много остроты, живости и нравоучения». Бедуинских племен в Аравии, замечает путешественник, — множество. Аназеги (так Зеетцен называет членов влиятельнейшего племени бану Аназа), к примеру, кочуют на огромных просторах от Аравии до Дамаска. Считают себя «законными владетелями» земель, где обитают, и поэтому «требуют выплаты податей от всех, кто по ним проезжает». Купец, торгующий в тех краях и знающий обычаи и нравы бедуинов, отправляясь туда, обязательно «выбирает себе между ними одного брата, который за положенную плату берет верблюдов купца с навьюченной на них поклажей под свое покровительство». Случись, что купца все же ограбят, то его «покровитель-бедуин» непременно обратится к своим соплеменникам с требованием о возмещении утраченного купцом имущества, находившегося во время набега {газу) на караван под его защитой (40).

В 1814 г. Мекку посетил шейх Хаджжи Ибрагим ибн Абдалла аш-Шами, арабский купец из Сирии. Под этим именем путешествие в Святые земли ислама предпринял Иоганн Людвиг Буркхардт (1784–1817), знаменитый швейцарский исследователь-портретист «Острова арабов». Он получил прекрасное образование. Обучался в университетах Лейпцига и Геттингема; изучал арабский язык в Кембридже. В 1809 г. отправился в путешествие на Восток. Два с половиной года прожил в