Дмитрий Федоров - Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея Страница 19

В Латвии я одевалась изящно, потому что там всё можно было заказать. Ателье – пожалуйста, зашла, выбрала модель, материал… Потом примерка, подгонка – и в свет. Европа! А тем более ко мне как к жене Тихонова было особое отношение – необычайно доброжелательное. Туфли нужны? Сделаем! Шубку, если надо, сошьем. Поскольку до 1982 года я сидела в Латвии, то там и одевалась, и обувалась – в Москве по магазинам не ходила. А Виктору я просьбами не докучала. Понимала, он небольшой специалист в области женской моды.

Но иногда он привозил необычайно интересные вещи. В Японии, помню, купил изящные белые блузки – знал, что я люблю белые. Подошло. Понравилось! Может, там страна такая, что плохого не найдешь?

И всё-таки ходить по магазинам он не любил, и я не хотела его напрягать.

Моя новая работа

Зона, где я трудилась, это, конечно, замечательно. Отличный жизненный опыт, встречи с интересными людьми. Но место работы очень уж… экзотическое. Поэтому я через некоторое время нашла другой вариант. Перебралась в Латвийский республиканский совет «Динамо». Юрисконсультом. У меня под контролем оказались две фабрики, которые я должна была курировать. Одна фабрика делала клюшки, другая занималась баулами.

У меня был ненормированный день – могла прийти и в девять, и десять, и в одиннадцать. Главное – сделать свою работу, и можно уходить. Возможность не быть привязанной к строгому графику для меня была важнее всего. Появилось время на сына Ваську. Там мне работалось очень легко, так что даже и не думала оттуда уходить, не искала другие варианты трудоустройства. И до самого отъезда из Риги оставалась там.

На фабриках в ходу и латышский, и русский. Я разговорный язык уже понимала, в троллейбусе могла ответить: выхожу – не выхожу, могла общаться в магазине и объяснить, что мне хочется купить. А на фабриках, когда возникала необходимость, мне всегда могли перевести.

Повезло опять с коллективом. Виктор Робертович Земмерс занимал должность председателя Латвийского республиканского совета «Динамо», который курировал все виды спорта. Мягким человеком был Виктор Робертович, дурного слова от него не слышала. Хотя и требовательным. Подчинялся он только министру МВД Латвии. Так я и стала динамовцем, как и мой муж.

В Чёрном баре

Болельщики в Риге восприняли Виктора хорошо, если не сказать с восторгом. И мне кажется, дело не только в улучшении результатов команды, а в том, что людям важно было отношение к делу. Виктор показал пример того, как нужно наладить дисциплину.

Виктор там всегда работал с удовольствием. Даже тогда, когда случались неудачи и поражения. Для него поражение – не конец света, проанализировал, выявил ошибки и – снова вперед. Он всегда получал удовольствие от процесса.

И ещё болельщикам надоело, что в «Динамо» чехарда с тренерами. За десять лет в «Динамо» сменилось десять тренеров. Последним до Виктора вообще был чех – Станислав Мотл. Как туда чеха занесло в советские времена – непонятно.

Виктор там всегда работал с удовольствием. Даже тогда, когда случались неудачи и поражения. Для него поражение – не конец света, проанализировал, выявил ошибки и – снова вперед. Он всегда получал удовольствие от процесса.

Вот вам знаменательный диалог. Выхожу я недавно прогулять Нерона Третьего. Подходят ко мне двое соседей. С сочувствием произносят:

– Мы приносим вам соболезнования. Знаем, что Виктор Васильевич сгорел на работе…

– Неправда! – отвечаю я. – Он не сгорел. Он был счастлив на своей работе. А сгорел от болячек и от возраста. Работа для него всегда была великим благом. Если бы не было работы, он, может, столько и не прожил.

Он сам в себе с юности наладил дисциплину и то же самое делал в команде. Он знал: если не будет порядка – не на что рассчитывать. И всегда говорил, что дисциплина для всех одна. И это правильно. Почему одному разрешено прогулять, а другому нет? Иностранцы называли Виктора «Мистер дисциплина». Они же любят давать всякие прозвища. Поскольку ЦСКА и сборная часто отправлялись за океан, он там быстро стал узнаваемым человеком и олицетворением советской хоккейной системы.

Впрочем, не стану скрывать. Даже при таком строгом отношении у него были любимчики. Например, Хелмут Балдерис. Необычный человек со сложным характером, но всё равно Виктор с ним возился, много работал. И надо помнить, что в тройке Хелмута большую роль играл Петя Воробьев – он центральный, он питал Хелмута. А крайний нападающий в этом звене менялся. То Эдмунд Васильев, то Соколовский, то Емельяненко, то Денисов, то Абалмасов, то Хатулев, то Жеребцов.

Я сейчас, может, ошибусь и всех не вспомню, но одно точно: связка Балдерис-Воробьев сохранялась, а третий нападающий у них варьировался. Варьировался по сезонам, а не от матча к матчу. И то, что при Тихонове в «Динамо» заиграли звёзды всесоюзного масштаба, местных любителей хоккея тоже необычайно радовало и наполняло чувством признательности к Виктору.

И вот ещё о чувстве признательности… Во дворце спорта был так называемый Чёрный бар. Там можно было выпить кофе, булочку съесть, перекусить. И когда у Виктора случался перерыв в работе, он старался не сидеть в кабинете. Кабинет был маленький и, возможно, не очень-то удобный. Виктор садился в баре с журналистами или со своими помощниками. Пообщаться, что-то обсудить.

Во время очередного разговора он увлекся и не заметил, как у него утащили портфель. А там все документы и денег рублей двести. По тем временам – весьма приличная сумма. Восстановление документов – это всегда дикие хлопоты. А для тренера, у которого нет ни минуты свободной, можно сказать, смерть.

Иностранцы называли Виктора «Мистер дисциплина».

По ходу ближайшей игры во дворце спорта сделали объявление: «Товарищи! У тренера «Динамо» Виктора Тихонова пропал портфель. Просим помочь в поиске документов, находившихся в этом портфеле». И на следующий день нашли портфель. Кроме денег, там всё было. Мы счастливы. Чёрт с ними, с деньгами, зато даже ворьё продемонстрировало своё уважение к Виктору.

Кстати, была у нас ещё одна история с кражей. На этот раз со мной. И опять же – сколько вокруг хороших людей!

Мы с Виктором отдыхали в Испании. Завершился отпуск, и мы едем с группой в аэропорт. Как правило, я проявляю инициативу там, где не надо. И вот и билеты, и паспорта, и деньги собрала – они у меня в маленькой сумочке. Плюс хозяйственная сумка с сувенирами.

Выходим из автобуса, идем оформляться. И вдруг я чувствую – хозяйственная сумка в руке, а маленькой нет. Периферическим зрением увидела, как мелькнула мужская фигура, и я побежала за ним и крикнула: «Полиция»! Тут два парня из нашей группы бросились за ним, и воришка рванул по эскалатору, а сумку кинул. Ребята подобрали сумку и принесли мне. А Виктор на скамеечке сидит с чемоданом и никак не может понять, куда я пропала.