Ольга Апенченко - Труден путь до тебя, небо! Страница 19

— Бояться будешь? — спросил его друг.

— Я же живой человек… — просто и искренне ответил он.

Трудно поверить, что нашелся бы человек, который, не боясь, сел бы в кабину первого корабля, отправляющегося в космос. Абсолютно бесстрашных людей вообще не существует. Но есть нечто большее, чем бесстрашие. Об этом незадолго до старта говорил с космонавтами Главный маршал авиации К- А. Вершинин.

— Главное — уверенность, — учил молодых летчиков, будущих покорителей Вселенной, опытный маршал. — Надо очень верить в свои силы, и тогда выйдешь победителем в самой сложной ситуации…

Юрий Гагарин сидел рядом и внимательно слушал.

— И в технику вам особенно надо верить, — вступает в разговор Николай Петрович Каманин. — Смотрел я, как корабль для вас готовят: каждую деталь вылизывают да вылизывают, разве тут усомнишься в надежности?.. Когда мы начинали летать, у нас было больше риска…

Накануне старта Юрий спокойно проспал десять часов подряд. Встал. Как обычно, сделал гимнастику. Позавтракал и отправился вместе с Космонавтом Два надевать скафандр. Будто это был обычный рабочий комбинезон и шел он на обычную работу.

Он волновался. Те, кто говорят, что не было волнения, — грешат против истины. Настоящее мужество не в том, чтобы не волноваться, не переживать в трудную минуту, а в том, чтобы и глазом не выдать себя. И люди, провожавшие Юрия Гагарина в полет, были свидетелями этого: все так же спокойно смотрят его глаза, только чуть плотнее сжаты губы. Вот он поднялся по лестнице к лифту ракеты, приветственно поднял на прощание обе руки, улыбнулся своей восторженной мальчишеской улыбкой и крикнул всем:

— До свидания, товарищи! До скорой встречи!

Юрий в кабине космического корабля. Там, внизу, люди ведут последние приготовления к старту. Осталось полтора часа. О многом было передумано за эти полтора часа. Вспомнился дом. Перед вылетом на запуск он пеленал ребенка. Жена Валя ушла в магазин и оставила на него двух дочек — двухлетнюю Леночку и маленькую Галинку. Он собирал вещи, но, едва услышав детский плач, побежал к кроватке:

— Ну как же ты так, опять, да? — Он пеленал ее в который раз и разговаривал с маленькой дочерью:

— Непорядок… Непорядок. Отцу надо лететь в космос, а дочь безобразничает…

Он брал Галю на ладонь и заботливо согревал. И вдруг засмеялся.

— Тук, тук, тук! — Он почувствовал, как бьется сердце его ребенка.

А где-то в Гжатске есть дом, очень родной. Вспомнились стихи Роберта Рождественского:

Ведь ещеживет на светеочень старенькаямама.

А его мама даже и не знает, что он сейчас на космодроме, в кабине космического корабля и вот-вот полетит в космос.

Включили магнитофонную запись. Музыка. «Я люблю тебя, жизнь…» — запел знакомый мужественный голос.

— Моя любимая песня! — вслух сказал Юрий.

Любопытна история этой магнитофонной записи.

— Что мы с собой возьмем на космодром из музыки? — спросили как-то космонавтов.

— Частушки! — шутит один.

— Хор Пятницкого! — предлагает другой.

— Вальс Дунаевского из кинофильма «Дети капитана Гранта».

Юрий долго молчал, потом предложил:

— Песню «Я люблю тебя, жизнь!»

Друзья продолжали называть любимые произведения:

— Арию Канио из оперы «Паяцы».

— «Я люблю тебя, жизнь!» — твердил свое Юрий.

— Что-нибудь из джазовой…

— «Я люблю тебя, жизнь!»

— Арию Руслана «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями»…

— «Я люблю тебя, жизнь!!!»

Как-то рассказали Юрию об авторе текста этой песни — Константине Ваншенкине.

…Это было на Тверском бульваре, в общежитии Литинститута, вскоре после войны. Жизнь свела здесь вчерашних солдат — Константина Ваншенкина, Владимира Солоухина, Александра Шабалина и их друзей. Они пришли в институт прямо с войны. Они очень любили жизнь, эти солдаты. Вышла первая — общая книжка их стихов. Они радовались, как дети… О чем писали вчерашние солдаты в стихах? О садах, о любимой, о родном крае, о матери… Потому бесстрашно и яростно воевали они, что любили жизнь.

Сегодня на старте, в космической ракете Юрий Гагарин — тоже как солдат. Он очень любит жизнь, и это делает его больше чем бесстрашным.

Он подпевает певцу:

Я люблю тебя, жизнь,И надеюсь, что это взаимно…

НЕ ЗАБЫВАЙ ПРО ЗЕМЛЮ!

ОН СТОИТ на кремлевской трибуне. Мимо проходит праздничная демонстрация. Взрослые высоко поднимают детей. Плывут над головами транспаранты. Проносят макеты космических кораблей. Несут портреты людей, известных всей стране. Но никто еще не знает названия корабля «Восток», не улыбается с портрета лицо Гагарина.

Седьмого ноября 1960 года Юрий был со своими друзьями-космонавтами на трибуне среди других гостей. Он пришел сюда пешком, пробираясь сквозь праздничные толпы, сквозь смех и гомон москвичей. Неизвестный гость Октябрьского праздника. Дежурные смотрели на его пригласительный билет, вежливо козыряли, прочитав: «Гагарин Юрий Алексеевич». Вслед не оборачивались: дежурные не знали, кто такой Юрий Алексеевич Гагарин.

Я думала тогда: пройдет немного времени, и кто-то из этих парней станет пионером космоса. Кого-то ждет испытание славой, приветствия миллионов людей, всеобщая овация, всемирная популярность… Нужно быть незаурядным человеком, чтобы, с достоинством встретив эту лавину славы, остаться самим собой. Что же тогда станется с Первым?..

И вот Юрий Гагарин снова на трибуне. На трибуне Мавзолея. Рядом с Никитой Сергеевичем Хрущевым, руководителями партии и государства. И над морем демонстрантов — его портреты. И у всех на устах его имя. И название «Восток» будоражит воображение жителей всех континентов. И уже обрушился первый шквал восторженных телеграмм. И есть уже корабли, совхозы и улицы его имени. И можно уже предположить место его бронзовому бюсту — памятнику при жизни, вершине признания. Вот и пришла слава. А он словно и не замечает ее, не принимает на свой счет. Стоит и улыбается людям широко и искренне своей очаровавшей весь мир улыбкой. Он радуется вместе со всеми. Лишь иногда, когда ослепляет глаза свет юпитеров, непрерывно шумит кинокамера, ненасытно щелкают фотоаппараты, Юрий смущен, чувствуя на себе взгляд всего мира. Это естественная смущенность скромного человека. Помню, как на пресс-конференции он временами пытался «уйти» от всевидящего ока телевидения…

Вскоре после ошеломившего весь мир полета Юрий возвратился к тем, кто готовил его в космос. Много сложных чувств пережили эти люди в ту минуту. Они счастливы, что вместе с тысячами других стали открывателями новой эры. Знают, что подготовка полета — это и их труд. Но перед ними человек, который первым вырвался с Земли, первым увидел звезды!.. Всего несколько дней назад он был для них просто Юрой, так называют они его и сегодня, невольно ощущая при этом какую-то неловкость…