Георгий Литвин - На развалинах третьего рейха, или маятник войны Страница 2

Еще день прошел, и я живой. Правильно немцев бьете, всю ночь бомбы сыпали, не знаю, как меня не задели. Крепко думаю за того немца, который наш. Скажу вам, чтоб знали про него, что мне сказали партизаны. Он подпольный немецкий коммунист. Вроде и еще есть такие между их солдат. Когда победите, вам партизаны про них скажут. А мы ж думали так, что все немцы нам враги. Правильно говорил замполит, что враги не немцы, а фашисты. Так, выходит, и есть. Вы фамилию у партизан узнайте, чтобы найти и поблагодарить.

Мои пусть не плачут, скажите, что не один ведь я погибаю за наше правое дело, за нашу Советскую власть и коммунизм… Спорного фрица, которого сбил с С. Б. над Керчью, причислите всего ему, пусть ему накрасят звездочку, чего тут делить пополам. Он сбил, а не я. И Миша С. пусть на меня не дуется за такую жадность. Вольфсона предупредите еще раз насчет спецслужбистов, барахлил у меня высотомер. А Ваське Подольскому за пушки спасибо, стреляли, как часы. Эх, хоть бы раз еще так пострелять. Вот и все. Прощайте. Спойте мою любимую про Варяга. Обнимаю всех. А кто передаст вам это, отдайте ему мою новую форму, все, что причитается за прошлый месяц и премию за последние 100 безаварийных, пусть там начфин не крутит — доверяю расписаться за них своему механику. Вот и все. Прощайте. И еще крепче бейте врагов. Да здравствует Советский Крым».

Эта записка советского летчика, оказавшегося почти в безвыходном положении, — своеобразный отчет. Записка-исповедь. В ней боль и ненависть. Стремление жить и бороться. Благодарность партизанам и немцу-коммунисту, своим товарищам. Он, докладывая командованию, что с ним произошло, сохраняет «военную тайну»: не называет номер полка, зашифровывает фамилии летчиков, скрывает, где находится аэродром.

Спасибо журналисту, который все-таки сумел установить, что это был летчик 790-го истребительного полка Павел Константинович Бабайлов, который 21 ноября 1943 года на ЛАГГ-3 в паре с ведомым вылетел с аэродрома у станицы Фанталовской на Тамани для выполнения разведывательного задания в районе северо-западнее Керчи. На свой аэродром он не вернулся…

Ночью 23 ноября он, собрав силы, вылез из воронки. Прислушался к редким выстрелам. Пополз на север — к берегу Азовского моря. Там на берегу заметил лодку, из которой вышли два немецких солдата. Выждал, пока они ушли, спустил лодку и поплыл на восток, стараясь держаться от берега подальше. Так он оказался за линией фронта и 24 ноября 1943 года возвратился в свою часть.

Прочитав статью, я вспомнил об этом чудесном спасении. О нем я и мои однополчане слышали еще тогда, когда сражались вместе с Бабайловым в небе Крыма. Наши аэродромы были рядом, и мы нередко встречались.

В газете 4-й воздушной армии «Крылья Советов» от 20 августа 1944 года была опубликована заметка «Боевой счет воинов-героев». Первым в этом списке стоял гвардии старший лейтенант Павел Бабайлов, который лично сбил 27 и в группе с товарищами — 4 самолета противника. (Последней в этом списке, тринадцатой по счету, стояла моя фамилия. Там было сказано, что воздушный стрелок Георгий Литвин сбил четыре немецких истребителя.)

Работая в военном архиве Народной армии ГДР, мне довелось просматривать дневник боевых действий 17-й армии противника, действовавшей тогда в Крыму. Все думал, а вдруг удастся найти документальные следы этой истории? Нет, пока не удалось. Но там я обнаружил много донесений о действиях партизан, о том, что гитлеровцы применяли против них даже наши трофейные советские самолеты. Привлекли мое внимание и сведения, что вместе с партизанами в тылу врага в то время действовали и немцы, заброшенные нами на парашютах. Это были представители так называемого национального комитета «Свободная Германия», руководящего органа движения патриотов-антифашистов, созданного по инициативе ЦК Коммунистической партии Германии в июле 1943 года на территории нашей страны. Он включал в себя представителей различных политических убеждений из прогрессивной немецкой эмиграции и немецких военнопленных. Президентом этого комитета был поэт-коммунист Э. Вайнерт. В составе комитета были Вильгельм Пик, Вальтер Ульбрихт и другие видные политические деятели Германии. Национальный комитет издавал газету, вел антифашистскую пропаганду через радиостанцию «Свободная Германия», направлял на различные участки советско-германского фронта группы немецких пропагандистов, которые с помощью громкоговорящих установок, листовок разъясняли солдатам вермахта цели комитета, доказывали бесперспективность дальнейшего продолжения Германией войны. Наиболее испытанные бойцы против нацизма забрасывались в фашистский тыл. Вполне вероятно, что тот немец, о котором писал Павел Бабайлов в своей записке, был из их числа.

Много лет прошло с того памятного и долгожданного дня — Дня Победы. Кое-что забывается, но никогда не уйдут из памяти образы боевых товарищей, навечно оставшихся молодыми. Таких, как Павел Бабайлов. 14 октября 1944 года при возвращении с боевого задания его самолет попал в зону зенитного огня противника и загорелся. Летчик сумел дотянуть горящую машину до своей территории, но при посадке потерял сознание, и самолет врезался в землю.

Приказом министра обороны СССР от 5 января 1946 года Герой Советского Союза командир авиаэскадрильи 163-го гвардейского истребительного полка гвардии капитан Павел Константинович Бабайлов был навечно зачислен в списки части.

Эта прекрасная традиция — зачисление навечно в строй отдавших жизнь Отчизне — родилась в России в прошлом веке. Первый такой известный историкам факт произошел на Черноморском флоте 14 мая 1829 года. Бриг «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта А. Казарского во время войны с Турцией одержал блестящую победу в бою с двумя линейными кораблями у пролива Босфор. Против 18-пушечного «Меркурия» турецкие линкоры имели 184 орудия. Несмотря на такое превосходство противника, русские моряки, искусно маневрируя и ведя меткий артогонь, заставили врага ретироваться. Навечно в состав Черноморского флота был зачислен экипаж этого героического военного судна. И сегодня люди бережно хранят память о героическом экипаже. Водные просторы бороздил еще недавно тральщик «Казарский» и гидрографическое судно «Память «Меркурия».

У бывалых воинов глаза влажнеют и голос дрожит при воспоминании о былом. Это сердечная боль от пережитого и память о тех, кто не вернулся. Мы, фронтовики, верили и знали, что судьба Родины в наших руках. Да, война была трагичнейшим периодом в жизни страны. Мы прошли трудный и сложный путь, были ошибки и поражения. К сожалению, не все понимают в наше смутное время, что огульная критика — признак бессилия, и она бесплодна, если не опирается на факты. Нельзя искажать историческую правду и умалять великий подвиг народов нашей страны, ибо тогда, в мае 1945 года, все в мире знали, что победе над фашизмом они прежде всего обязаны советскому солдату.

Мой немецкий друг Ион фон Витцлебен (племянник генерал-фельдмаршала Э. фон Витцлебена — одного из организаторов и руководителей заговора и покушения на Гитлера в июле 1944 года), который и сам был приговорен фашистским судом к смертной казни «за измену фатерланду», чудом избежавший этой участи, говорил мне еще в 1951 году:

— Нельзя оглуплять противника, как это делают некоторые ваши писатели и мемуаристы. Поступая так, они тем самым принижают подвиг советского народа, Красной Армии. Я выходец из семьи потомственных военных, с детства приучали меня к военному делу. Окончив академию генштаба, был назначен на должность замначальника оперативного отдела пехотной дивизии. Ваши же офицеры и генералы назначались после окончания военных академий, как правило, в штабы армий и фронтов. А ведь для постижения военной науки требуется время, необходима практика. Это чудо, что в конечном итоге выросли такие талантливые полководцы и офицерские кадры и Красная Армия разгромила сильнейшую армию Европы. Правда, ценой огромных жертв.

Честно говоря, у меня почти нет аргументов отвергнуть сказанное здесь немцем. Да, враг наш был силен во всех отношениях. Тем почетнее наша победа над ним.

Русский историк В. О. Ключевский сравнивал историю с фонарем, который светит из прошлого в будущее. История — наш опыт и наша память.

Когда мы изучаем историю войн, которые вела Россия, то почти всегда находим данные, мягко говоря, о недостаточной подготовленности нашей армии к войне, грех лежит и кое на ком из высшего командования. И все же, как ни удивительно, наш народ в конечном итоге находит в себе чудо-силы и выходит победителем.

Высшее оправдание «справедливого действия заключается в защите слабых и невинных, родной земли от внешних врагов». Многие русские писатели, описывая прошедшие войны, думали и о будущем. Без истории нет нации и государства, а без патриотизма не может быть крепкой национальной армии.