Елена Сизова - Память о преподобном Мартиниане Белозерском Страница 2

Термин «волость» в старину, кроме того значения, которое утвердилось за ним в позднейшее время – «территориальный округ, подразделение уезда», – в средние века употреблялся по преимуществу для обозначения не территории, а общества лиц, «общины». Если «село» означало совокупность земельных владений, то понятие «волость» означало совокупность крестьян, живущих на земле владельческого села, и относящихся к нему деревень[10]. На волостную общину правитель налагал общую сумму податей и повинностей, а община самостоятельно могла распределять долю каждого крестьянина соответственно его имуществу. Налоги собирали с членов общины и платили землевладельцам волостные старосты. Кроме налогов и податей, к кругу забот волостного старосты относились дела по содержанию волостной приходской церкви. Волостная община была связана круговой порукой не только в налогообложении, но и в сфере уголовных преступлений. В древнейшие времена волость называлась также и сотней[11]. В писцовых книгах указываются документы, называемые «сотными», в которых содержалась перепись людей, земель, податей данной волости, по древнему обычаю называемой «сто». Еще с глубокой древности существовал обычай деления племен на сотни и тысячи на случай создания народного ополчения. Выборные представители сотни, называемые сотскими, в военное время выступали как военачальники своей сотни, а в мирное время как волостные старосты. Можно предположить, что фамилия Стомонахов, принадлежавшая родителям прп. Мартиниана, и означала прозвище волостного старосты в монастырском землевладении, сотника, возглавлявшего общину крестьян на территории, которую приобрел прп. Кирилл для своей обители. О том, что семья Михаила Стомонахова была достаточно зажиточной, косвенно говорится и в службе святому, написанной, как уже говорилось, в Ферапонтовом монастыре в середине XVI века, когда там еще свежи были воспоминания о его жизни: «Христовы ради любве измлада оставил еси родителя, богатство и славу суетную нивочтоже вменив…»[12] (выделено авт. – Е. С.).

Окрестности Сямского монастыря

Детство Мартиниана прошло в небольшой деревне Березник, входившей в состав Сямской волости. Крестьяне в те времена жили в небольших, часто одно-двухдворных деревнях, разбросанных вокруг владельческого села. Землевладельцы не вмешивались в хозяйство крестьян, получая с них натуральные и денежные оброки. Основным источником доходов было освоение природных богатств: бортные леса, рыболовство, ловля водяных и других птиц, охота на пушного или крупного зверя. Это позволяло крестьянам платить многочисленные повинности. Рыболовство и охота были распространены повсеместно. Живя на берегу Кубенского озера, крестьяне, владевшие землей, могли пользоваться правом ловить рыбу в прибрежных тонях. В детстве Михаил, так же как и его сверстники, живущие у Кубенского озера, мог научиться рыболовству, помогая добывать пропитание своей семье.

Михаил рос в окружении тогда еще почти нетронутой природы и еще с детства мог многое узнать о жизни леса и его обитателей. Крестьянские деревни имели права на охотничьи угодья. Из-за простоты средств охота была доступна практически всем. Предметом охоты были мелкие пушные звери и птица. О продаже на рынках крестьянами шкурок бобра, соболя, куницы, горностая, лисицы, песца свидетельствуют приходо-расходные книги северных монастырей. При высокой цене на меха удачная охота могла быть хорошим дополнением к крестьянским доходам. Беличьи шкурки были ходовой валютой наравне с деньгами. При уплате налогов или при разнообразных торговых сделках с участками земли беличьи шкурки вообще могли полностью заменять деньги.

Через Кубенское озеро проходили старинные водные торговые пути. Многочисленные торговые суда из Поморья проходили тогда водными путями через Онежское озеро, далее по реке Онеге попадали в озеро Лача с большим торговым городом Каргополем. Из Лачи путь шел по реке Свидь в просторное озеро Воже, в которое впадала река Модлона. Далее, через волоки, устроенные на водоразделах рек, пути расходились к Белому и Кубенскому озерам. Вдоль торговых путей возникали поселения, дававшие крестьянам возможность заниматься выгодным тогда волоком, лоцманским делом или ремонтом речных судов. Крестьяне могли сами изготавливать небольшие лодки для перевозки людей и мелких партий различных товаров. В детстве Михаил мог видеть многих купцов, проезжавших по Кубенскому озеру, слушать их рассказы о далеких землях.

В Сяме, принадлежащей Кирилловой обители, находились монастырские люди, осуществлявшие управление этой частью монастырского хозяйства. Из «Жития Кирилла Белозерского» нам известно, что в обширной Сямской волости был правитель по имени Афанасий. О нем говорится, что, заболев тяжелой болезнью так, что «все члены тела его расслабились, и он совсем не мог шевельнуться», услышал он от некого Мартина об исцелениях, которые происходят по молитвам святого Кирилла. Судя по тексту, этот правитель не имел прямого отношения к монастырю, так как о чудесах его игумена он услышал только от Мартина.

Поверив горячей вере Мартина, Афанасий послал кого-то из своих близких к игумену Кириллу с просьбой помолиться о нем, поскольку сам он не мог передвигаться. Прп. Кирилл помолился и послал больному освященную воду. После окропления этой водой Афанасий полностью исцелился. Интересно, что рассказано было об этом чуде Пахомию Логофету в 1462 году, когда автор жития специально приезжал в Кирилло-Белозерский монастырь для бесед со старцами обители. Кто же мог поведать Пахомию о чуде, которое произошло не в монастыре, а в удаленной от него местности Сяме? Об этом исцелении мог знать и потом долгие годы помнить наверно участник этих событий, которого посылал заболевший Афанасий просить молитв у святого Кирилла, а потом привезший ему в Сяму освященную воду и видевший полное исцеление от тяжелой болезни после употребления этой воды. Не был ли участником этих событий сам ученик прп. Кирилла Мартиниан, родиной которого была Сямская волость, и события, происходившие там, были ему известны и памятны? Если Мартиниан вырос в этой волостной общине, то, находясь в Кирилловом монастыре, который был владельцем части Сямской волости, мог не терять с ней связь, бывая там по хозяйственным поручениям игумена. К тому же имя Мартин может быть сокращением в устной речи от полного имени Мартиниан. Почему же тогда в некоторых эпизодах жития Кирилла Белозерского Мартиниан назывался и своим полным именем? Думается, что монашеская скромность подвижника не позволяла ему рассказывать о своей роли в чудесном исцелении известного и богатого человека, и, как часто поступали и другие подвижники, рассказывая о своей жизни в третьем лице, Мартиниан мог скрыть себя за именем Мартин, не погрешая против истины.

Сямский монастырь на берегу Кубенского озера

О личности упомянутого в «Житии…» правителя Сямы Афанасия можно строить только догадки. Сямская волость была весьма обширна, и Кириллову монастырю принадлежала только ее какая-то часть. Известно, что в дальнейшем, около 1481 года, удельный князь Андрей Вологодский пожаловал 40 волостных деревень на Сяме Троице-Сергиеву монастырю[13]. Такой обычай существовал и раньше. Среди вкладчиков Троице-Сергиева монастыря есть вдова Белозерского князя Афанасия Ивановича Шехонского Аграфена[14]. Жалованная грамота датируется примерно 1432–1443 годами. Вдова вместе с сыновьями Семеном и Василием дарит Троицкому монастырю земли по Шексне с небольшим Никольским монастырем. Вклад сделан вдовой на помин души усопшего где-то около 1432 года супруга – князя Афанасия Ивановича. По своему возрасту князь Афанасий Шехонский мог быть тем самым заболевшим правителем Афанасием, о котором рассказывает «Житие прп. Кирилла», и который примерно в 20-х годах заболел так, что «все члены тела его расслабились, и он совсем не мог шевельнуться». Если он впервые так тяжело заболел еще при жизни прп. Кирилла и был им полностью исцелен, то вполне вероятно, что уже спустя лет 10–15 он мог около 1432 года умереть. Однако документов, подтверждающих владения князя Афанасия Шехонского именно в Сямской волости обнаружить не удалось.

Покровская церковь близ села Березник

Сямская волость навсегда осталась связанной с памятью о своем выдающемся земляке. Даже по прошествии многих лет после смерти прп. Мартиниана здесь благоговейно хранилась память о святом.

Руины Покровской церкви близ села Березник

По преданию сама Богородица, явившись во сне местному крестьянину Ивану Родионову, повелела основать на Сяме монастырь[15].