Робин Апдайк - Саддам Хусейн Страница 2

В Иерусалим вступили части израильской армии во главе с генералом Моше Даяном, который в молодости в одном из сражений потерял глаз и носил кожаную черную повязку. Именно тогда в неиссякаемом советском народном фольклоре родился анекдот:

— Как восстановить равновесие на Ближнем Востоке?

— Надо присвоить Моше Даяну звание Героя Советского Союза и выбить глаз Насеру!

В ходе войны была практически уничтожена вся система противовоздушной обороны Египта, созданная советскими специалистами. Из 1 350 танков и самоходных артиллерийских установок Египта более 700 остались на Синае, поскольку были брошены во время бегства.

Самой успешной для арабского, а точнее, советского оружия, стала война Судного Дня (или шестичасовая война), но и то лишь на ее первом этапе. В эту войну Саддам Хусейн уже включился непосредственно. Но завершил он ее со счетом 1:14: иракцы сбили 1 израильский самолет, а израильтяне — 14 иракских. Затем Хусейн начинает войну с Ираном, которая продолжалась восемь лет и нанесла огромный ущерб той и другой стране.

Не менее абсурдной для стороннего наблюдателя выглядела и агрессия Саддама Хусейна против Кувейта. А после разгрома Ирака войсками международной коалиции и освобождения Кувейта Саддам Хусейн объявил о своей «небывалой победе над империалистами и сионистами». Ведь он бросил вызов неверным во имя священной борьбы. Десятки тысяч молодых людей из многих других стран, и не только арабских, готовы были встать под его знамена.

Посольство Ирака в тогдашнем Советском Союзе получило более 10 тысяч писем от добровольцев — мусульман, «афганцев», военных.

Письмо от бывшего военного из Новочеркасска:

«По специальности я техник танковой роты. Мои родные машины — Т-72 и Т-64. Я выражаю полную солидарность с народом Ирака. Вы единственная реальная сила на Ближнем Востоке, а главное — справедливая. Я готов сражаться в рядах иракской армии против американского империализма и израильского сионизма».

Письмо из Тбилиси:

«В знак протеста против действий правительства СССР по отношению к Ираку, в знак поддержки моего кумира Саддама Хусейна прошу зачислить меня добровольцем в армию Иракской Республики».

Письмо из Ленинграда:

«Прошу направить меня добровольцем в Ирак. Готов, не щадя своей жизни, сражаться с американским империализмом. Кто-то должен остановить США».

Однако Советский Союз все же проголосовал в ООН за применение силы против Ирака в связи с его агрессией против Кувейта в 1990 году.

Именно в ходе войны в Заливе Саддама Хусейна нередко именовали «маньяком» и «безумцем». По данным журнала «Тайм», израильская разведка «Моссад» давала на экспертизу образец почерка иракского диктатора. Вывод был однозначным — тяжелая форма мании величия с ярко выраженными признаками паранойи. Однако не слишком ли это упрощает характер и личность Саддама Хусейна? Газета «Нью-Йорк тайме» отмечала, что многие считают его тщеславным, коварным, беспощадным, но отнюдь не безумным. Его мотивы и цели вполне объяснимы, даже если мир считает его методы недостойными.

Известный психиатр, профессор Университета Джорджа Вашингтона Джеральд Пост полагает, что нет никаких оснований подозревать у Хусейна какое-либо психическое расстройство. Он не импульсивен, действует рассудочно, может быть очень терпеливым, используя время как оружие. Однако Пост видит у иракского диктатора сильную «параноидальную ориентацию»: тот всегда готов к возмездию и не без оснований считает себя окруженным врагами. При этом Саддам Хусейн игнорирует свою роль в формировании этих врагов и с видом праведника угрожает им. Он убежден в том, что США, Израиль и Иран объединились с целью уничтожить его.

Действительно, многие поступки Хусейна трудно понять и объяснить. Но «проблема понимания» в том, что диктатор Ирака оценивается в плоскости западного мышления, с позиции современной европейской культуры. Однако Саддам Хусейн — это человек, принадлежащий иной культурной традиции, являющийся носителем черт арабского национального характера. К тому же он должен соответствовать имиджу, которого от него ожидают армия и население Ирака.

Английский исследователь психологии арабов Джон Лаффин говорил:

— К сожалению, любой, кто критикует арабов, неважно, сколь конструктивно, рискует получить со стороны арабов клеймо «произраильтянина» и, следовательно, «антиараба».

Специалист по национальной психологии из США Рафаэль Патаи полагает так:

— Арабы очень чувствительны к оскорблениям, намекам, насмешкам. Иногда они воспринимают как обиду совершенно невинные действия и слова.

Российский журналист Дмитрий Згерский:

— Там, где европеец воспринимает критику в собственный адрес или в адрес своей страны вдумчиво и согласится с ней, араб возмутится, оскорбится, предпримет ответный выпад. В компании арабов, как правило, будут охотно смеяться над русским Иванушкой-дурачком, но всякую насмешку в том же духе над арабским дурачком воспримут как личное оскорбление.

По своей натуре и менталитету Саддам Хусейн — яркое олицетворение арабского национального характера с его неприятием критики, стремлением до конца «сохранить лицо», повышенной эмоциональностью и подсознательным «комплексом неполноценности», который они, арабы, как бы стремятся заглушить грубой риторикой в адрес Израиля. Ливанский публицист аль-Бакрадуни считает, что Хусейн — воплощение бедуина с непомерной отвагой и темпераментом, не знающими границ честолюбием и самомнением. Он, как азартный игрок, спешит первым нанести удар, невзирая на опасность, не обращая внимания на потери. Для него превыше всего — честь. Стать посмешищем в глазах всего мира для него — хуже смерти.

Саддам Хусейн — политик, но это политик в арабском мире, политик, принадлежащий своей культуре и своей цивилизации. Не будем забывать, что в арабских государствах, за исключением разве что Египта и Туниса, нет ни одного руководителя, который был бы избран путем свободного волеизъявления народа. Легитимность этих режимов строится прежде всего на традициях. Саддам Хусейн с трудом воспринимает слово «демократия», иначе он смог бы провозгласить Ирак еще и «родиной демократии». Ведь именно здесь несколько тысячелетий назад появились первые города-государства, в управлении которыми участвовало народное собрание. Шумеролог С. Крамер даже назвал «собрание мужчин города Урука», описанное в эпосе о Гильгамеше, «первым парламентом».

Для Хусейна политика — это непрерывная борьба за выживание. Конечная цель — остаться в живых и сохранить власть, и эта цель оправдывает любые средства. Верить никому нельзя. Все являются действительными или потенциальными врагами. Нужно ни в коем случае не терять бдительности, заставляя других дрожать от страха, и всегда быть готовым убить прежде, чем убьют тебя.