Всеволод Вишневский - Дневники военных лет (1943, 1945 годы) Страница 2

Но самую большую популярность из произведений о гражданской войне принес Вишневскому фильм "Мы из Кронштадта", сценарий которого был написан в 1933 году. Этот фильм триумфально прошествовал по экранам всего мира. Вишневский сам выезжал за границу и был свидетелем этого триумфа в Праге, Париже, Лондоне и особенно - в сражающейся с фашизмом Испании, куда он ездил в 1937 году не только как автор фильма, но и как делегат на Всемирный конгресс писателей-антифашистов. За фильм "Мы из Кронштадта" Вс. Вишневский и режиссер Е. Дзиган были награждены орденами Ленина.

Следует отметить, однако, что ни одно из сценических произведений Вишневского не принималось без препятствий: его творческий метод, новый, необычный для сцены и экрана, вызывал непонимание, а следовательно, и неприятие многих постановщиков и критиков,

В мирные 30-е годы Вишневский работает в самых различных жанрах. Он пишет пьесы, сценарий к фильму "Испания", эпопею "Война" (о первой мировой войне), кинороман "Мы - русский народ". Здесь нет возможности даже коротко сказать обо всем, что было написано, я останавливаюсь только на самых значительных его произведениях, в числе которых следует назвать пьесу "Последний решительный" (1930 г.) - о предстоящей неизбежной войне. С прозорливостью опытного военного и историка писатель предсказывает неотвратимость кровавого столкновения двух полярно противоположных систем капиталистической и социалистической.

И вот - финская война. Вишневский снова на фронте, - пишет, анализирует, выступает перед бойцами. Он один из первых угадал смысл этой войны, тогда для многих неясный. Позднее Н. Чуковский писал:

"Я не раз вспоминал сказанные им... слова, что вот эта малая война только попытка великих мировых держав, оставшихся в стороне, прощупать наши силы. Слушая его, я впервые до конца понял, что дело этим не ограничится, что большая война близка и неизбежна".

И она грянула. Для Вишневского это была пятая война в его жизни.

22 июня 41-го, выступая на митинге в Центральном доме литераторов перед товарищами по перу, Вишневский сказал: "Мы будем в Берлине!"

Человек слова и долга, он один из первых среди писателей ринулся на фронт. 25 июня он был уже в Ленинграде, 27-го - в Таллине, в боевой обстановке, - как политработник Военно-Морского Флота и военный корреспондент "Правды".

Переход нашего Балтийского флота из Таллина в Кронштадт в августе 41-го года - это, по свидетельству Н. Чуковского, "одно из самых героических и трагических событий войны", - проходило при непосредственном участии Вс. Вишневского. За боевые заслуги и политическую работу в этом переходе ему было присвоено звание бригадного комиссара.

Из Кронштадта Вишневский приехал в Ленинград и пробыл в нем весь блокадный период, ставший для грядущих поколений легендой и символом непокоренности.

Все, что виделось в эти дни, что казалось важным, - сообщалось дневнику, и в первую очередь все то, что непосредственно касалось соотношения сил воюющих сторон, - будь то вооружение, позиции на фронтах или моральные устои народов. Изредка уделялось несколько строк собственному состоянию, своим творческим делам, мечтам. Но главным был фронт.

"Душевная, интеллектуальная, бытовая концентрация на проблемах войны абсолютная. И только иногда, как добавочный кислород, несколько глотков природы, искусства".

Так сам Вишневский определял общую направленность дневников.

Мне кажется, без риска быть неправым можно утверждать, что мысль Вишневского, независимо от того, что конкретно происходило данного числа и что записывалось, непрерывно работала в одном направлении: что делается сейчас для победы, что ее приближает и что тормозит, - на фронте, в нашем тылу, у союзников. Если именно так понимать состояние духа Вишневского, ого напряженно работающую мысль, сконцентрированную на одной идее, не покажутся разнородными его записи, случайными - интересы: от цен на рынке на картошку до статей К. Маркса об Индии (картошка - продукт питания, Индия в те годы, ее история, - это потенциальная мощь Англии, нашей союзницы).

Вишневский не только фиксирует события - он их суммирует, анализирует и тут же в связи с узнанным излагает свои прогнозы, как правило, очень верные. Он предсказывает психологическое состояние людей после войны, - как они войдут в мирную жизнь после всего перенесенного.

Все это не случайно. За плечами Вишневского был огромный жизненный и военный опыт. Пытливый ум его непрерывно жаждал знаний; Вишневский очень много читал. Политика, философия, общая история, история войн, история России, художественная литература - все подвергалось оценке с точки зрения пользы на сегодняшний день.

Так, он изучает историю Германии начиная со столкновения первых германских племен с Римской империей, стратегию, военные карты, а в августе 42-го пишет: "Во всей стратегии Гитлера лежит старая континентальная ошибка: Гитлер претендует на мировое господство, на морские пути, но ведет борьбу, не имея флота, отказавшись (убоявшись) от морского прыжка на Англию и повернув "по привычке" на Восток, где и завяз..." Он читает "Войну упущенных возможностей" генерала Гофмана, делает конспект этой книги и приходит к убеждению, что Гитлер в основу своей деятельности положил концепции Гофмана. Он тщательно изучает Чемберлена, Ллойд-Джорджа, Черчилля, то есть верную своей политике Англию, которая "пока что шлет приветы и выжидает", вместо того чтобы открыть Второй фронт.

Вишневский, наблюдает, как наступательные бои Красной Армии мощным резонансом отразились на состоянии армий - участников "ори", особенно Италии, непосредственно воюющей на Восточном фронте. Политическое, экономическое положение воюющих с нами Финляндии, Италии, Японии, ведущей военные операции против США (главным образом морские), - все подвергается исследованию. (И притом Вишневский часто сетует на недостаточную информацию, на ограниченность сведений с фронтов.)

Николай Тихонов, вспоминая о Вишневском, писал:

"Я не знаю такого второго писателя, который, как Вс. Вишневский, был как бы создан для революционных битв и событий мирового масштаба. Если бы не его таланты драматурга и импровизатора, он мог бы быть военным историком, офицером Генерального штаба, политработником, занимающим самые ответственные посты".

Но Вишневский был писателем и одновременно военным. Находясь в осажденном Ленинграде, он не только выполнял все поручения Пубалта (Политического управления Балтийского флота), которому был подчинен, - он организовал и возглавил единственную в своем роде Оперативную группу писателей при Пубалте, члены которой вели большую политическую работу на суше и кораблях. С самого начала в группу входили А. Тарасенков, А. Крон, Вс. Азаров, Н. Михайловский и др. (состав постепенно менялся). Руководитель группы был поглощен работой больше всех, деятельность его была многогранна, а главное - очень оперативна. Он собирает сводки с фронтов, трофейные материалы, протоколы допросов пленных - и тут же пишет листовки, очерки, радиоречи и т. д. Все делалось страстно, стремительно, - чтоб сразу в дело, сразу - результат. (Вспомним хотя бы речь Вишневского о русской душе - в ответ на речь Геббельса.)