Владимир Кукель - Правда о гибели Черноморского флота Страница 2

В. Доценко

Записки командира эскадренного миноносца "Керчь" Владимира Кукеля (1918 год)

(орфография и пунктуация подлинника сохранены)

Главной целью моих записок является освещение событий, происшедших на Черноморском флоте за последнее время его существования, то есть при падении Севастополя и Новороссийской трагедии, завершившихся полным аннулированием наших морских сил на Черном море.

Ввиду полного отсутствия в то время каких бы то ни было точных и пользующихся доверием сведений о внешней обстановке, как военной, так и дипломатической, вызвавших эти события, а также и потому, что когда эти строки в историческом освещении сделаются достоянием широких масс, эта обстановка будет уже точно освещена, я, обходя их, стараюсь изложить лишь ряд тех мелких фактов, настроений и психологии широких масс личного состава флота, кои никогда не сделались бы быть может достоянием широких кругов населения, но тем не менее являются главными факторами тех исключительных условий, при которых закончил свое существование Черноморский флот.

Ввиду того, что записки эти пишутся уже спустя некоторое время, дневник же не велся мною, то вероятны некоторые погрешности в датах.

Еще дней за шесть до падения Севастополя повидимому был принципиально высшим командованием решен вопрос о переводе флота в ближайшее время в Новороссийск, так как в порту спешно грузились транспорты и флот был все время в положении от И1 до И3 включительно{1}. Эти обстоятельства в связи с полным отсутствием точных сведений о внешней обстановке, так и о предпринятых решениях о судьбе флота, создавали впечатление отсутствия твердых решений и растерянности, и до крайности нервировало личный состав, а также давало почву всяким нелепым слухам и бессовестной провокации.

Наконец, флот получил точные и определенные приказания быть готовым к походу 27 апреля к 12 часам дня, был дан порядок выхода на рейд, дислокацию во время похода, определен отряд миноносцев для конвоирования транспортов и т. д., получены оперативные распоряжения, но было приказано ждать сигнала.

Неожиданно для всех около часу дня 27 апреля был поднят сигнал "ПОЛ. И3", то есть стало ясно, что поход отменяется. Наконец, 29 апреля днем точно стало известно, что немецкие войска находятся вблизи от Севастополя (около 10 верст) и намереваются двигаться дальше на Севастополь. Для большинства это известие было неожиданностью, так как за несколько дней в местной прессе сообщалось, что наши войска оттеснили немцев из Севастополя, заняв его.

В то же время, то есть 29 апреля днем было получено приказание поднять украинские флаги, дабы убедить немцев, что флот украинизировался и что нет больше никаких причин для дальнейшего продвижения их войск к Севастополю.

Для части кораблей, а в частности для эскадренного миноносца "Керчь" стала ясна цель германского командования - во что бы то ни стало захватить флот в гаванях и что поднятие украинских флагов только упростит им эту задачу, а потому в ответ на приказание поднять украинские флаги на "Керчи" был поднят сигнал "ПОЗОР И ПРОДАЖА ФЛОТА" и попутно на "Керчи" же, по его инициативе, созывалось частное делегатское собрание.

"Керчь" во что бы то ни стало решила ночью идти в Новороссийск - к решению "Керчи" присоединились эскадренные миноносцы "Калиакрия", "Пронзительный", "Пылкий", "Громкий", "Поспешный", "Лейтенант Шестаков", "Капитан Баранов"{2}, "Живой" и перед уходом "Гаджибей", дивизион сторожевых катеров и подводное плавание{3}.

Командиры эскадренных миноносцев "Поспешный" и "Громкий" явились к командующему флотом Михаилу Павловичу Саблину и доложили о решении части судов идти в Новороссийск, на что командующий ответил, что не препятствует, но советует уходить до 12 часов ночи, так как полагает, что к этому времени боны будут закрыты.

В 10 часов вечера на эскадренном миноносце "Пронзительный" собрались командиры уходящих судов для обсуждения плана выхода в море и похода, так как нам было известно, что выход в море сторожится{4} неприятельскими подводными лодками.

Совещание передало командование отрядом командиру эскадренного миноносца "Калиакрия", как старшему, а на случай невыхода "Калиакрии" командование должно было перейти ко мне.

Уходящим судам от имени линейных кораблей "Воля"{5} и "Свободная Россия"{6} грозили в случае ухода расстрелом из орудий, на что миноносцы ответили угрозой минной атаки, и в полной боевой готовности, согласно дислокации, выработанной на совещании командиров, около 11 часов 30 минут вечера начали выходить из Южной бухты в море, приказав транспортам, стоявшим на рейде и готовым к походу, следовать за собой.

На походе, ввиду вероятности атак подводными лодками, транспорты конвоировались миноносцами.

По невыясненной причине подводное плавание, хотя и решившееся присоединиться к уходящим судам, осталось в Севастополе; по слухам лодки были приведены в негодность личным составом, за что оный был подвергнут жестокому преследованию немецкого командования.

1 мая отряд прибыл в Новороссийск, а 2 мая туда же пришли линейные корабли "Воля" (флаг командующего флотом), "Свободная Россия", эскадренные миноносцы "Дерзкий" и "Беспокойный", вышедшие из Севастополя, когда наяву убедились в действительных намерениях немецкого командования, будучи обстреляны при выходе полевой артиллерией противника, подвезенной к Северному берегу, причем эскадренный миноносец "Гневный", выходя на рейд, запутался в бонах и получив повреждения, мешавшие ему следовать дальше, выкинулся на берег и был взорван личным составом миноносца.

Итак остатки Черноморского флота (остальные суда остались в Севастополе, часть ввиду ремонта, другая же за отсутствием личного состава), собравшиеся в Новороссийске, составленные частью из судов, пришедших из Севастополя, частью из судов, коих севастопольские события застали в других портах Крыма (Ялта и Феодосия) и которым командующий флотом приказал по радио идти в Новороссийск были: линейные корабли (дредноуты) "Воля" (флаг командующего флотом) и "Свободная Россия"; эскадренные миноносцы типа "Новик" (нефтяники): 1-й дивизион: "Дерзкий", "Беспокойный", "Пронзительный"; 2-й дивизион: "Пылкий", "Громкий" и "Поспешный"; 3-й дивизион: (дивизион памяти адмирала Ф. Ф. Ушакова): "Керчь", "Гаджибей", "Фидониси" и "Калиакрия", угольные миноносцы 2 ранга: "Капитан Баранов", "Лейтенант Шестаков"; 3 ранга "Живой", "Жаркий", "Сметливый" и "Стремительный".

По приходе в Новороссийск команды судов вполне сознавали серьезность момента и то тяжелое положение, в котором остаткам морских сил Черного моря придется прибывать в последней и весьма сомнительной базе; чувствовалась жажда порядка, твердой власти командования и сознание того, что флот, идя тем путем, которым шел до сего времени, придет к скорой и неминуемой гибели.