Сергий Тишкун - Люди Греческой Церкви. Истории. Судьбы. Традиции Страница 2

Высший орган управления Элладской Церкви – Священный Синод иерархии. В него входят все епархиальные иерархи Церкви, кроме титулярных епископов. Постоянный административный орган, принимающий решения по текущим вопросам, – Постоянный Священный Синод, члены которого переизбираются раз в год. В нем участвуют все архиереи Элладской Православной Церкви с определенной периодичностью.

В настоящее время Предстоятелем Элладской Православной Церкви является Блаженнейший Архиепископ Афинский и всея Эллады Иероним II. Действуют 7945 приходских храмов и около 200 монастырей. Пастырское служение несут 1227 женатых и 7288 монашествующих священников. Православных верующих насчитывается около 83 % от 10,8 млн всего населения Греции.

Протоиерей Сергий Тишкун

«Надеюсь, Бог не оставит Грецию»

Митрополит Ахелойский Евфимий (Стилиос)

За последние сто лет человечество пережило немало глобальных трансформаций. Рушились твердыни, сменяли друг друга режимы и системы. Вроде бы многое ушло навсегда, но при этом отнюдь не умерло, а продолжает жить в душах и даже очень влияет на современность… Владыка Евфимий стал епископом в 1968 году[1]. Он видел, как менялась его родная Греция, как патриархальная христианская страна превращалась в эмансипированного жителя «общеевропейского дома». Рассказывая о пережитом, владыка не скрывает своего удивления и грусти. А вот современность, пожалуй, радует и вселяет надежду, поскольку все более очевидно действие вечной благодати Божией, которая удерживает над бездной этот непостоянный мир.

Ветер перемен

– Владыка, расскажите о себе. Вы прошли долгий путь – почти пятьдесят лет архиерейского служения!

– Я принадлежу к военному поколению – поколению Второй мировой войны. Мне было одиннадцать лет, я учился в начальных классах гимназии, когда в 1940 году в Греции началась война. Наша жизнь сразу превратилась в хаос. Для нас, детей, все закончилось: не стало школ, нечего было есть, нечего надеть, мы жили в постоянном страхе…

Военное и послевоенное время для Греции стало важной исторической вехой. Именно тогда все начало очень сильно меняться. Раньше греческое общество было безмятежным, мирным. В небольших городах и деревнях жило много людей, все они были небогаты, но довольны своей жизнью, словно архонты[2]. У людей была своя церковь, свой священник, учитель, свои школы, ярмарки. Церковь располагалась в центре деревни, на площади, где все и собирались. Вся жизнь протекала в храме и около него, ничего другого не знали – только церковь и дом. Женщины ходили либо в церковь, либо в поле. Люди жили очень спокойно; духовенство, миряне – всё по-братски. Свадьбы праздновались в церкви и около нее, праздники также отмечались рядом. Мы не знали проблем и потрясений. В то время ни у кого еще не было автомобилей – детьми мы спокойно играли на улицах.

Когда пришла война, сразу все стало набирать обороты. Я, например, именно в те годы познакомился с автомобилем. Поскольку наша семья была богатой и жила в большом доме, мы поселили у себя одного английского офицера. У него была машина, тогда я увидел ее первый раз в жизни.

– Где вы жили?

– Мы жили в Агринио, в Западной Греции. Необходимо отметить следующее: в то время многие хорошие священники ушли на войну в Албанию[3]. Они совершали богослужения, исповедовали, причащали солдат. То, что в действующей армии было духовенство, принесло большую пользу, подняло дух солдат и повлияло на исход войны.

Когда же эти священники вернулись – а они в основном были монахами, – их раскидало по различным городам. Во время немецкой оккупации (1941–1944 гг. – Прим. ред.) они проповедовали, вели миссионерскую деятельность. Они ободряли людей, успокаивали их, вселяли в них веру. Это было голодное время[4], и Церковь организовывала кухни. Такая кухня была и перед моим домом, и я ребенком тоже ходил туда. Там нас учили христианским молитвам, песнопениям и кормили, поскольку дома нечего было есть.

Тогда многих молодых людей, по разным причинам не имевших отношения к Церкви, увлекли за собой коммунисты. Так мы разделились: все, кто был в Церкви, оказались с одной стороны, а коммунисты, взявшиеся потом за оружие, – с другой.

Я остался на стороне Церкви, когда еще был ребенком. Бог меня сохранил. А ведь могло быть иначе. В то время коммунисты не говорили о ненависти, а, напротив, их слова были христианскими: о любви, братстве, труде, хлебе, – чем они привлекли в свои ряды многих людей и даже детей. Вот почему в Греции потом началась гражданская война[5]. Примерно в те годы я познакомился с одним проповедником, который приехал к нам в город, – и с того момента моя жизнь изменилась, я сознательно обратился к Церкви.

Мой отец был богатым торговцем, но он происходил из очень бедной семьи, и ему пришлось работать с одиннадцати лет. Упорным трудом он разбогател, оказался в высшем обществе, и, поскольку у него не было других сыновей, он желал и мне того же. Отец хотел, чтобы я стал врачом. Таким было его поколение: все хотели, чтобы из их бедной, малообразованной семьи вышел ребенок, который смог бы занять высокое положение в обществе.

Поначалу я со всем этим соглашался, однако со временем постепенно обратился к богословию. И оно захватило всю мою жизнь, я захотел служить Церкви. Отец на мое увлечение отреагировал крайне негативно, так что в какой-то момент я даже подумал, что мой выбор неправильный, что быть врачом – это достойно и прекрасно, да и создавать проблемы своей семье мне не хотелось. И я пошел сдавать экзамены на медицинский факультет, но, по воле Божией, не прошел по конкурсу. Вернувшись домой, я сообщил, что стану богословом.

Тогда, после гражданской войны, в Греции был большой духовный подъем. Проводилась катехизация, духовные беседы, в которых принимало участие много молодежи, ученых… Я участвовал во всей церковной деятельности, познакомился со многими людьми Церкви, духовенством, преподавателями-богословами. Окончил богословский факультет при Афинском университете; потом Господь устроил так, что я стал священником, это произошло в 1963 году. Спустя пять лет меня посвятили в епископы, хотя поначалу я не думал об этом. Почти все мое служение – с того момента, как я получил свой диплом богослова, и до сего дня – прошло в Афинах. Хотя я много ездил и по Греции, и по всему миру. Бывал и в Москве.

Из-за высокой работоспособности меня назначали на высокие должности. В 50-е годы был основан союз православной молодежи всего мира под названием «Синдесмос»[6]. В 1954 году меня, тогда еще даже не священника, выбрали генеральным секретарем этого союза, и я оставался на этой должности в течение десяти лет. За это время я организовал четыре всемирные конференции православной молодежи. Когда в России была советская власть, молодым людям не разрешали принимать участие в деятельности «Синдесмоса». Но после перестройки в союз вступила и российская молодежь. Во время моей поездки в Москву уже все было разрешено, и я был очень рад видеть молодых русских в рядах союза. Конференция в Москве проходила на корабле, который плыл по Москве-реке. Это было своеобразное маленькое путешествие, во время которого мы совершили службу вместе с Патриархом Алексием, проводили заседания… Тогда на конференции выступил представитель Правительства России, и стало ясно, что ситуация улучшается. Так что посетить Москву было для нас большим удовольствием… А за исключением подобных поездок, я все время служу в Афинах, вот уже пятьдесят лет.