Валентина Скляренко - Майкл Джексон Страница 2

Как известно, королю полагается свита и верные подданные, но всего этого Майкл Джексон был лишен. По его признанию, даже в огромной толпе поклонников он чувствовал себя очень одиноко. Из королевских атрибутов у короля поп-музыки было только собственное королевство — поместье «Neverland» («Неверленд»), но им в последние годы Джексон не владел единолично. В своем строго охраняемом от посторонних глаз огромном особняке Майкл был вынужден проводить в уединении большую часть времени.

Пожалуй, теперь уже не столь важно, кто и что думает о личной жизни и эксцентричном поведении Майкла Джексона. Общее мнение состоит в том, что в истории современной музыки он был, вероятно, самым лучшим эстрадным артистом и самым уникальным исполнителем. Стоит ли удивляться, что жизнь такого человека была богата взлетами и падениями, выдающимися событиями и судьбоносными встречами?

Семья. Детство

Родился будущий король поп-музыки 29 августа 1958 года в городке Гэри (штат Индиана). Небольшой, но индустриально развитый Гэри расположен поблизости от гиганта Чикаго — индустриального центра крупнейшей промышленной зоны, сложившейся в ареале Великих озер. Здесь, в доме на Джексон-стрит (знаменательное совпадение!), жила большая семья Джозефа и Кэтрин Джексон. Майкл был их седьмым ребенком (позже семья Джексон увеличилась еще на трех малышей, один из которых умер вскоре после рождения).

Глава многодетного семейства был простым рабочим сталелитейного завода. Он до сумасшествия любил музыку и был неплохим гитаристом. В 1951 году вместе со своим братом Джозеф Джексон организовал группу «The Falkons» («Соколы»). Поскольку Гэри был «спутником» Чикаго, города блюзов, где в этом жанре выступали такие знаменитости, как Хаулин Вулф, Эрл Хукер, Улли Диксон, «Соколы» тоже стали ансамблем блюза. Репетировали они в гостиной Джексонов, поэтому музыка звучала в доме постоянно. Именно здесь были заложены основы знаменитого музыкального клана — клана Джексонов.

Старшим детям всегда позволяли побыть рядом, когда шли репетиции. Строгий отец давал понять, что разрешение послушать — это награда для них. Любительский ансамбль быстро завоевал популярность среди местных жителей и даже выступал в клубах и колледжах северной Индианы и Чикаго. Однако, несмотря на все свое старание, «Соколам» так и не удалось пробить дорогу к успеху — в 1954 году группа перестала существовать.

Мать Майкла Джексона работала кассиром в обычном магазине и тоже очень любила петь. Детство Кэтрин Скруз прошло в Алабаме, она выросла на музыке кантри и когда-то страстно мечтала о том, что будет выступать на сцене, но перенесенный полиомиелит, навсегда сделавший ее хромой, заставил девушку забыть о карьере артистки. От природы Кэтрин обладала красивым голосом, играла на пианино, кларнете и гитаре. Будучи активисткой религиозной организации «Свидетели Иеговы», она трижды в неделю пела на религиозных собраниях. Майкл, как и его братья и сестры, был очень привязан к матери. «Я думаю, что мама — и, конечно, Господь Бог — наделили меня способностью петь… Каждый из моих альбомов или альбомов группы, с тех пор как мы стали профессионалами и начали записывать собственную музыку, был посвящен нашей матери, Кэтрин Джексон», — вспоминал спустя много лет певец. Именно мать сыграла очень важную роль в том, что ее сыновья стали звездами первой величины на вершинах шоу-бизнеса.

Джексон-младший рос в особенной среде, где музыка служила отдыхом и покоем для сердец, изнуренных нелегким однообразным трудом, уставших от повседневности. Она звучала в доме Джексонов постоянно, поистине там царил культ песни. «Музыка уносила их в иной мир, и они забывали о работе…» — писал М. Джексон в своей автобиографической книге «Лунная походка» (1988). Музыка стала и его главной любовью на всю жизнь.

А начиналось все очень просто. Как уже говорилось, отец семейства Джексон играл на гитаре. Это был своего рода талисман, священный символ семьи, и детям было строго-на-строго запрещено прикасаться к инструменту. Но в отсутствие отца братья нарушали запрет — затаив дыхание, они тайком доставали гитару из футляра, и, о чудо! — «перевоплощались в великих исполнителей». Дети внимательно следили за тем, чтобы мама не покидала кухни на то время, пока они «одалживали» инструмент. Вскоре на смену веселым играм пришло серьезное желание выучиться играть на гитаре самостоятельно. У братьев не было ни учебников, ни учителей, только глаза, которыми они внимательно и восхищенно следили за отточенными движениями рук отца. Старший Джексон и не подозревал, что играя он невольно становился учителем для своих мальчишек, а его святыня и гордость — его гитара давно у сыновей «в работе». Однако все понимали, что рано или поздно затея с гитарой будет раскрыта и тогда… О том, что будет тогда, братья Джексоны предпочитали не думать, потому что гнев папаши Джо, известного своим суровым нравом, трудно было даже представить. Но, как и следовало ожидать, однажды произошло то, чего все так боялись: инструмент был испорчен, слава богу, не безнадежно — всего лишь лопнула струна, но скрыть дефект было невозможно.

Когда «преступление» раскрылось и красный от ярости Джо уже вытащил ремень из брюк, чтобы наказать главного виновника случившегося — Тито, готовая взмахнуть ремнем отцовская рука вдруг остановилась. Неожиданно старший Джексон протянул сыну гитару и хмуро сказал: «Играй!» И тут произошло что-то невероятное — взяв себя в руки, Тито преодолел страх и волнение и сыграл то, чему так долго и упорно тайком учился. Тогда отец и понял, что мальчишки по-настоящему влюблены в музыку и что гитара не была игрушкой в их неумелых руках. Может быть, именно в тот момент Джозефа и осенило, что его детям суждено осуществить все его самые смелые мечты о славе в шоу-бизнесе. Вполне вероятно. Во всяком случае раздумывал он не долго. Ведь было ясно, что в случае успеха его детей семья получит немалый доход. К тому же «дети-звезды» — это один из самых распространенных сюжетов сказки о современной «американской мечте».

«Jackson Five». Начало новой истории

Постепенно Джозеф Джексон начал все меньше времени проводить с «The Falkons» и все больше с детьми — он учил их технике игры на гитаре, давал советы. Майкл был еще слишком мал, чтобы заниматься музыкой, но, по его воспоминаниям, уже тогда, видя, как отец репетирует с остальными братьями, он учился: «Нам по-прежнему запрещалось трогать гитару в отсутствие отца, но братья обожали играть на ней, когда им разрешалось. В доме на Джексон-стрит стены дрожали от музыки».

Уверенный в будущем успехе, в 1962 году Джозеф Джексон создал семейную группу «Jackson Five», позже переименованную в «The Jacksons» («Семья Джексон»). В ее состав вошли пятеро братьев — Тито (лидирующая гитара), Джермейн (бас-гитара), Джеки (соло), Марлон (барабан, тромбон), Рэнди (клавишные, бас-гитара) и самый младший — Майкл. Вообще-то вокалистом детской группы, по мнению отца, должен был стать Джермейн, но как-то Кэтрин услышала пение четырехлетнего Майкла. Тот настолько уверенно справлялся с песнями Джеймса Брауна, что она заявила Джо: «Думаю, у нас вырос новый солист». И хотя Майкл был еще слишком мал, чтобы солировать в ансамбле, его взяли в «Jackson Five». По сути, малыша включили в семейную группу лишь с одной целью: добавить в программу экзотики. Однако почти сразу выяснилось, что у этого ребенка исключительные музыкальные способности. Уже в детстве он исполнял песни так, что, казалось, не нуждается в уроках вокала. Мальчик не только прекрасно пел и имел редкий музыкальный слух, но и отличался особой пластичностью, чудесно танцевал. Много лет спустя Джексон говорил: «Я помню, что пел как оглашенный, с огромным удовольствием отплясывал и чересчур выкладывался для ребенка. Многих деталей я, конечно, вообще не помню. Помню только, что „Jackson Five“ начали по-настоящему завоевывать сцену, когда мне было всего лишь восемь или девять лет. Это очень яркий период для меня, потому что я был таким маленьким тогда. Я просто помню все окружение, каким оно было, всю музыку, которую я слушал. Мой отец играл на гитаре. Мой дядя играл на гитаре. Каждый день они приходили и играли прекрасную музыку. И мы начинали выступать под эту музыку. Я помню, как смотрел на оркестры, которые маршировали по улице. Я помню ритм, звук барабана. И каждый звук вокруг меня словно записывался в моей голове и превращался в ритм и в танец. Я танцевал даже под ритм стиральной машины. Моя мать ходила в прачечную, и я танцевал под тот ритм, и вокруг собирались люди. Я помню такие истории. Вокруг собиралась толпа народу, и они смотрели на меня. Такие вот мелочи я помню. Они являются отражением действительности».