Александр Владимирский - Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник) Страница 20

Падение кадины и освободившееся место вызывали такое соперничество у икбал, да и вообще у всех одалисок гарема, что только пух и перья красавиц летели. Конечно, не дрались, но, заметив внимание султана к одной из счастливиц или к новенькой, немедленно принимали меры, чтобы та вдруг подурнела, захирела, а то и вовсе умерла.

Над всем этим беспокойным женским царством возвышалась фигура валиде – матери султана.

Это было логичное решение все того же Мехмеда Фатиха: поручить главенствовать над гаремом не старшей из жен, а матери, чтобы та могла держать вечно завидовавших друг дружке женщин в подчинении. Та, что сумела родить, воспитать и сделать султаном своего сына, конечно, пользовалась огромным авторитетом, невольно внушая остальным уважение. Она имела моральное право диктовать свою волю всем, кроме собственного сына, которого называла «мой лев», «повелитель моего сердца», и прочая, и прочая… на Востоке умели говорить красиво и настолько витиевато, что иностранцам требовалось немало времени, чтобы понять суть самой простой фразы.

Валиде правила во всем женском царстве не только гарема, но и империи безоговорочно, она была законодательницей мод и мерилом того, что прилично, а что нет. Дамы, посмевшие одеваться роскошней самой валиде, рисковали навлечь на себя гнев собственных мужей. О гареме и говорить нечего, ничто не происходило помимо ее воли и уж тем более вопреки, будь то чья-то свадьба (ведь в гарем входили и незамужние принцессы крови, и оставшиеся вдовами сестры султана, если тот не решал иначе), выезд на природу, поход в баню или назначение новой чернокожей служанки, которой предстоит топить печи в хамаме. Валиде обо всех знала, всех помнила и ежедневно раскладывала тысячи партий вроде шахматных с участием дам гарема, пресекала тысячи споров, гасила в зародыше тысячи возможных склок и раздавала тысячи милостей тем, кто угодил.

Валиде помогала ее главная казначейша, управительница и наперсница хезнедар-уста. Часто ею была бывшая кальфа, когда-то помогавшая девочке научиться премудростям гаремной жизни, привлечь и удержать внимание султана, скрыть беременность, выносить, родить и воспитать сына, а возможно, и привести его к власти.

Иногда было непонятно, в чьих же руках больше реальной власти в гареме – у госпожи или у ее хезнедар-уста. Но хезнедар-уста, безусловно, была до мозга костей предана валиде.

Казначейша имела свой огромный штат прислуги и распоряжалась всеми кальфами. У нее было множество помощниц и помощников, рабынь и евнухов. Валиде, кизляр-ага и хезнедар-уста – вот тройка правления гаремом. От султана еще был приставлен нарочный чиновник – валиде-кияссы, якобы для султанского присмотра за гаремом, но на деле он просто выполнял поручения главы гарема.

Обычно после смерти валиде ее обязанности переходили к хезнедар-уста, которая продолжала традиции хозяйки. Султан просто не называл преемницу и все понимали: будет как прежде.

Сулейман поступил иначе: он женился на Роксолане-Хуррем по шариату, назвав ее женой перед кадием, и управление гаремом передал ей.

Понятно, насколько разумной должна быть валиде, чтобы уж совсем откровенно не выделять одних и не унижать других. Кроме всего прочего, это было опасно, ведь любимица могла вдруг стать неугодной султану, отправиться вон и тем самым навлечь недовольство Тени Аллаха на Земле не только на себя, но и на валиде. Или наоборот, вчерашняя рабыня вдруг могла стать всесильной фавориткой и нашептать Повелителю в уши что-то о несправедливости его матери.

Приходилось валиде свои симпатии и антипатии держать при себе.

Это наверняка было очень тяжело: найти компромисс между своими чувствами и необходимостью быть одинаково строгой и справедливой со всеми, а еще удерживать равновесие между желанием потакать султану во всем и трезвой оценкой состояния дел, сознавая, что потакание ни к чему хорошему не приведет.

Мать Сулеймана Хафса Айше была очень разумной женщиной, оставившей у современников только прекрасные воспоминания. Вероятно, ей было трудно понять привязанность сына к Роксолане, его откровенное предпочтение этой женщины остальным, его поведение. К тому же не просто выделение султаном Роксоланы из всех, но и лишение остальных его внимания сильно осложняло и без того непростые отношения между одалисками. За чье внимание бороться, если Повелителю никто, кроме этой Хуррем, не нужен? Зачем тогда вообще нужен гарем?

Самый большой кошмар, какой только можно представить, – женитьбу своего сына на освобожденной рабыне Хуррем и то, что та практически ликвидировала гарем, став для султана единственной, – Хафса Айше, к своему счастью, так и не увидела. Она умерла до этих событий.

Хезнедар-уста Хафсы Айше, конечно, оставаться в такой ситуации на своем посту не могла и не желала, а потому изменения в гареме были неизбежны… Правда, никто не подозревал, насколько серьезные.

Иногда можно прочитать, что Роксолана отменила гарем, но она ничего подобного не делала, у ее сына Селима, ставшего следующим султаном, гарем был такой же, как у отца, и вообще султанский гарем просуществовал до 1909 года, хотя изменения, конечно, произошли.

Чем занимались дамы гарема?

Ожиданием…

Сотни красавиц ждали перемен к лучшему и любви. Их к этому готовили, этому обучали, только об этом и твердили и… этого же лишали. Главного, для чего существовали эти девушки, – любви – они не знали. Султаны – нормальные люди, какими бы любвеобильными ни были, охватить своим вниманием всех наложниц просто не могли. Абсолютное большинство красавиц, настоящих красавиц, оставались невостребованными.

Но у них была надежда: быть замеченной султаном, чтобы хоть имя узнал, пусть не свое, родное, так придуманное валиде, или хезнедар-уста, или просто кальфой. Чтобы на смотрах красоты, которые время от времени устраивали, именно ей бросил платок, выражая свое желание увидеть в своей спальне, родить от султана сына, став кадиной, одной из четырех самых счастливых в гареме…

За что не любили Роксолану в гареме? Она всех этой надежды просто лишила! Захватив сердце султана и став для него единственной, Роксолана оборвала мечты остальных, броуновское движение красавиц вверх-вниз попросту прекратилось, надежды попасть на самый верх больше не было, значит, и те, кто на ступеньках пониже, тоже застыли.

Жить без мечты, без надежды очень тяжело, но вина ли в том самой Роксоланы? Она своих несчастных наперсниц старалась выдать замуж, пусть не на султанское ложе пристроить, так хоть пашам и высшим чиновникам… Заботы не оценили, решили, что таким образом избавляется от соперниц. Ненависть на градус повысилась, это понятно: себе так султана, а другим и паши хватит?