Элина Быстрицкая. Красавица с характером - Юлия Игоревна Андреева Страница 20

«Стирайте побольше, чистите посуду, скоблите полы, наведите порядок дома. У себя все сделаете – соседям помогите…»

На съемочной площадке киноэпопеи «Тихий Дон». 1956 г.

«Дорога-то у нас одна, да едут все по-разному…»

(Из кинофильма «Тихий Дон»)

Закипела работа. Элина только-только отошла от последствий желтухи и дисциплинированно похудела для «Белого лотоса», теперь же ей было велено набрать целых пятнадцать килограммов, при этом вес не должен был собираться жировой подушкой. Казачка Аксинья не может выглядеть на экране рыхлой квашней, она все время работает – таскает тяжеленное коромысло, как всякая казачка, прекрасно держится в седле.

Быстрицкая поняла: если хочет, чтобы ее Аксинья не смотрелась ряженой, придется есть и тренироваться. Она и так давно уже привыкла вставать чуть свет и по много часов заниматься гимнастикой, теперь нужно было добавить физической нагрузки.

Далее актеров познакомили с самодеятельным казачьим хором пенсионеров. Старики должны были помочь им перевоплотиться в настоящих казаков. «Пожилые казаки и казачки быстро поняли, что от них требуется, и оказались хорошими наставниками. Мы буквально впитывали их советы. Помню, надо мной шефствовала одна женщина, очень крупная, плечистая, с добрыми глазами. Я вслушивалась в интонации ее речи, смотрела, как она ходит, какими жестами, мимикой сопровождает свою речь. Все это мне очень нравилось, и все это предстояло сделать своим, ибо у горожанок таких навыков нет. Оказалось, к примеру, целое искусство – носить воду ведрами так, чтобы она не плескалась и чтобы встречным казакам нравилось. Меня этому учила баба Уля:

– А ты неси бедрами… Бедрами, бедрами неси…

Я никак не могла вначале понять, как это ведра с водой можно нести „бедрами“, если они на коромысле. А баба Уля давала мне „режиссерские“ указания:

– Ты понимаешь, энту воду надо не просто таскать, а чтобы Гришке пондравилось…

Кадры из фильма, в которых я на коромысле несу два ведра воды, впоследствии обошли всю мировую прессу.

Элина Быстрицкая в образе Аксиньи. 1956 г.

«Она меня истощает. Я опустошен физически и напоминаю голый подсолнечный стебель. Это не баба, а огонь с дымом»

(Григорий Мелехов об Аксинье. Из кинофильма «Тихий Дон»)

Для бабы Ули и Аксинья, и Григорий были вполне реальными людьми. И она знала, что советовала: когда была молодой, носила воду так, чтобы завлечь приглянувшегося казака.

Наконец после многих попыток она довольно произнесла:

– Вот, поняла наконец, как нести энту воду так, чтобы казаки на тебя пялились, глаза ломали».

Для того чтобы правильно сыграть роль, актеру иной раз приходится брать для примера знакомого человека, в сценарии ведь не всегда можно найти детальное описание того, как герой или героиня ходят, смотрят, как говорят. Для Элины таким прототипом стала знакомая казачка, у которой она жила во время нахождения госпиталя в станице Обливская. Мы уже касались этой темы, когда говорили о войне.

Большой, добротный дом был крыт железом. «Его хозяйка, как только начинался обстрел, бежала в комнаты, хватала перину, залезала под кровать и этой периной укрывалась. Помню, я пыталась ей объяснить, что лучше уходить на улицу, ложиться на землю. Она меня не понимала, так как считала, что родной дом ее охранит и обережет. И она оказалась права – ее не зацепил ни один осколок. Но это к слову. А всерьез – я видела, как она управляется с хозяйством. Она была учительницей в станице. Я и сейчас помню ее замечательные черные глаза, разворот плеч – сильная, красивая женщина. И теперь я старалась ей подражать: как это важно – иметь перед собой конкретный образ!»

Хутор Диченский, на котором было решено проводить съемки, тоже готовился к приему у себя «Тихого Дона». За полгода до съемок были поставлены декорации: курени Мелеховых, Астаховых, лавка Мохова, дом Листницких и другие. Их поливали дожди, сушили ветра, коптило солнце, так что к приезду съемочной группы они приобрели такой внешний вид, словно стояли здесь издавна.

На съемочной площадке кинотрилогии «Тихий Дон». 1957 г.

Готовились и местные жители, многие из которых помнили съемки первого фильма по «Тихому Дону». Собственно, хутор Диченский был выбран киношниками из-за удобства расположения подъездных путей. А это очень важно.

Хуторские, как могли, помогали в съемках фильма. Приносили домашнюю утварь, отпирали сундуки, предлагая киношникам настоящую традиционную одежду. Кстати, до сих пор там помнят съемочные дни и бережно хранят коромысло, с которым Аксинья ходила за водой, старинные предметы, побывавшие в кадре, фотографии тех лет. «Перед нами раскрывались заветные сундуки, вынимались из нафталина старинные мундиры и женские платья, каких уже больше не носят. Хозяйки охотно давали нам для съемок старинную утварь и предметы обихода, каких уже больше не делают, – рассказывал С. А. Герасимов для журнала „Советский фильм“ в 1958 году. – Сцены свадьбы в доме Мелеховых были поставлены не мной, а группой местных стариков, которые до тонкости точно воспроизводили весь ее старинный чин, обычаи и порядки».

Тем не менее первые съемки оказались павильонными. Снимали сцену возвращения Степана Астахова из летних лагерей. Потом группа отправилась на основное место съемок. Актеров расселили по хатам. Элина устроилась не в Диченском, а по соседству, в Каменском. Несмотря на молодость и красоту, Быстрицкая уже начинала ощущать скрытые болезни – военное наследство; ей были необходимы привычные бытовые условия. Это было хорошо для здоровья, но плохо для работы, так как она оказалась как бы в стороне от всех остальных, от киношной жизни, от разговоров и совместных дел. Не видела она и как дочка Глебова Ольга играла Аксинью, нося воду в детских ведрышках, и как к ней навстречу из куста жасмина выпрыгивал местный мальчонка. На какое-то время игра в «Тихий Дон» пересилила даже всегдашнюю войнушку.

Вечером Быстрицкая не оставалась поговорить за чашкой или рюмкой, утром не видела, как собираются и гримируются ее коллеги.

Многие, так же как и Элина, предпочитали одеваться в казачье с раннего утра. На киношников с удивлением поглядывали местные жители: они давно уже ходили в современной одежде. Для них пришлые – ряженые.

Кадр из кинофильма «Тихий Дон». 1958 г.

Элина заметила, что, несмотря на то, что она никого вокруг