Евгений Велихов - Я на валенках поеду в 35-й год... Воспоминания Страница 20

Наталья вернулась к занятиям в университете, пришлось найти няньку. На переменках она прибегала в студенческое общежитие, куда я привозил Ваську на кормление.

Стипендии не хватало, требовался постоянный источник денег. Мы с Сашей Веденовым нашли его во Всесоюзном институте научно-технической информации. Саша организовал новый еженедельный выпуск журнала «Экспресс-информация по физике плазмы». Он стал редактором, а я — единственным референтом. Каждую неделю, по четвергам, я прочитывал все ведущие журналы на английском языке по теме (на других языках ничего особенного не было) и за ночь писал все тексты. Это был, конечно, не перевод, а пересказ и анализ. Но в течение месяца каждая мало-мальски интересная статья приходила к подписчику за минимальную плату в любую точку Советского Союза. Есть ли такая услуга сегодня при всём развитии Интернета? Вместе с лекциями и стипендией денег на семью хватало, через год я даже купил горбатый «Запорожец».

Жизнь в Москве, несмотря на помощь Марии Никитичны, бабушки Наташи, у нас не складывалась, и через год, когда Наталья перестала кормить Васю, мы переехали к другой её бабушке — Варваре Васильевне, в её собственный дом в Пушкино. Там отремонтировали терраску и зажили вахтенным методом: неделю я, неделю Наталья, одновременно взяв очередную няню (няни, к слову сказать, были одна хуже другой).

У Варвары Васильевны я начал бывать с самого начала ухаживания за Натальей и проникся к ней большим уважением. Когда у неё появлялись гости, она немедленно подыскивала им подходящее занятие — просто не могла видеть кого-то, болтающегося без дела. Наташин дед, Александр Николаевич Арсеньев, закончил естественный и медицинский факультеты, затем учился в Берлине и у С. П. Боткина. После этого уехал в деревню и всю жизнь проработал сельским врачом. Ему много раз предлагали привлекательную карьеру, но он был твёрд. Его жена, Варвара Васильевна Бибикова, прошла с мужем весь путь, став деревенской школьной учительницей. Дед знал три поколения своих пациентов, вставал посреди ночи во вьюгу или дождь, запрягал лошадь и ехал принимать роды, оперировать аппендикс или зашивать очередную резаную рану. Это были коренные русские люди с великолепным европейским образованием, ставшие источниками культуры, морали, доброты. Было ли что-то похожее в других странах, не знаю. Будет ли ещё когда-нибудь у нас? Александр Николаевич прекрасно знал и любил природу и передал эту любовь Наталье. Прадед её тоже выбрал карьеру врача и погиб в войну за освобождение Болгарии под Пловдивом. Его имя запечатлено на «докторском памятнике» в Софии — за каждого живого болгарина погиб тогда один русский солдат. Ещё один Арсеньев в ту войну погиб под Шипкой. А вообще-то в истории бесконечных войн есть ещё хотя бы одна столь справедливая и благородная война?

В семье Натальи родословная не обсуждалась. Советская власть выбила из дворянства интерес к своему происхождению, и это стало даже чем-то не очень приличным. Род Арсеньевых — древний дворянский род. Документально он начинается с Аслана-мурзы Челебея, который в 1389 году перешёл на службу к Дмитрию Донскому из Золотой Орды, принял православную веру и имя Прокопий. Сын его Арсений Прокофьевич получил прозвище Исуп (Юсуп). От него пошли Арсеньевы и Юсуповы. В те времена русское дворянство впитывало и переваривало ордынскую аристократию, особенно после принятия Ордой Ислама как государственной религии.

Род прописан в списках тульского дворянства. Дарья Арсеньева была женой светлейшего князя Меншикова, а её горбатая сестра Варвара — ближайшим советником Петра I по иностранным делам. Арсеньевой была и бабушка М. Ю. Лермонтова, и многие другие исторические личности. Бибиковы были не менее известны в русской истории. Их предок, мурза Жидомир, родственник ханов Синей Орды, выехал из Синей Орды в Тверь в 1300 году. Его сын Дмитрий принял крещение и стал Тверским боярином. Он носил прозвище Бибик и получил от Ивана III описные вотчины в Новгородской земле. От него пошли Бибиковы, многие из которых служили воеводами, генерал-губернаторами, гласными и стольниками царей и цариц, в том числе, пользовались особым доверием Петра I.

А. С. Пушкин особо отмечает генерал-аншефа Александра Ильича Бибикова среди ведущих деятелей Екатерины. Он отличился в семилетней войне, подавлении польского восстания и Пугачёвского бунта. Под его началом начинал свою карьеру А. В. Суворов. Екатерина поручила А. И. Бибикову председательствовать в комиссии по составлению Уложения 1767 года, так что он был как бы секретарём Екатерининского аналога Общественной палаты.

В Отечественной войне 1812 года на Бородинском поле отличился Дмитрий Гаврилович Бибиков: ядро оторвало ему правую руку, но он не покинул поля боя. Это принесло ему особое уважение современников и Императора. После войны он — вице-губернатор во Владимире, Саратове, Москве; в 1837 году — Киевский военный губернатор; с 1848 года — член Государственного Совета, а с 1852 года — Министр внутренних дел. Бибиковы состояли в родстве с Голенищевыми-Кутузовыми. Многие из них были гласными Московской думы и занимали посты в московской администрации. Им, в частности, по закону принадлежит Бибиковский дом на Пречистинке, в котором жил и Денис Давыдов.

Обо всём этом я узнал уже позже. Старые документы в доме не хранились, я нашёл только довоенный журнал с хвалебной одой великого акына Джамбула в адрес железного сталинского наркома Н. И. Ежова.

В Пушкине прожили почти год. В связи с моим переходом на работу в Красную Пахру в конце 1961 года мы получили двухкомнатную хрущёвскую квартиру («хрущёбу») во вновь построенном в посёлке доме. Это была наша первая собственная квартира. В ванной, совмещённой с туалетом, дровяная колонка, а на кухне — дровяная печка; через щели в полу крыса воровала Васины игрушки. Но всё равно мы были в восторге и отпраздновали новоселье вместе со всем теоротделом, включая Михаила Александровича Леонтовича. Рядом с домом был дровяной сарай, а около него росли белые грибы-боровики. Начался наш Пахринский период.

Конец 50-х и начало 60-х было временем беспредельного романтизма в ядерной и ракетной технике. Что только не изобреталось и немедленно превращалось в проект, прототип, демо! В основном это происходило в СССР и США, кое-что и в Европе. Той бюрократии, которая сейчас останавливает любое движение живой мысли, и в помине не было. Неформальная сеть учёных, конструкторов, инженеров, заводских мастеров и политических руководителей от Политбюро работала на доверии практически без трения. В результате в кратчайшие сроки были созданы образцы техники, которые определили весь облик конца XX и начала XXI веков: Т-34, ВВЭР-400, АПЛ, ТУ-104, РД-ЗМ, Королёвская семерка, М-20, спутник и токамак. Это была эпоха романтизма. Но романтизм нёс в себе вирусы упадка. К тому же началась «холодная война». Поскольку она была холодная, реальной проверки боем техника не проходила, и мир постепенно забрался в виртуальный мир ядерной зимы и звёздных войн.