Елена Кочемировская - 10 гениев литературы Страница 20

Приорат Данте кончился 15 августа 1300 года, и до февраля 1301-го документов о его политической деятельности не найдено. 15 марта он участвовал в одном из городских советов, на котором было решено не поддерживать притязания короля Карла Неаполитанского на Сицилию. 14 апреля Данте был на совещании по поводу подготовки выборов приоров. С 1 апреля до 30 сентября он состоял членом Совета ста; 19 июня он дважды голосовал против предложения оказать помощь «господину папе» в его междоусобной войне с феодальными соседями.

К тому времени «черные» активизировали свою деятельность, ворвались в город и устроили очередной погром. Утром 5 ноября 1301 года с небольшим отрядом конников во Флоренцию проник высланный Корсо Донати, которому было оказано слабое и неорганизованное сопротивление. Корсо Донати приказал взломать ворота тюрьмы и выпустил своих сторонников. Шесть дней продолжались грабежи и насилия. Белая синьория пала, и 8 ноября были избраны новые приоры из числа богатых купцов и банкиров, принадлежавших к партии Черных.

27 января 1302 года Данте вместе с другими Белыми был обвинен в «baratteria», т. е. в присвоении государственных денег, вымогательстве и употреблении полученных средств «против верховного первосвященника и против господина Карла, дабы воспрепятствовать его прибытию, а также против мирного благоденствия города Флоренции и партии гвельфов».

По всем шести частям города звучала серебряная труба городского герольда, призывавшая разрушить дома изгнанных государственных преступников и врагов народа. Данте в это время в городе не было. Его дом был разрушен, но жена поэта, близкая родственница Корсо Донати, не подверглась преследованиям и ей удалось спасти часть имущества.

10 марта 1302 года Данте и еще 14 «белых» были заочно приговорены к смертной казни; решение суда было таким: если Данте Алигьери вернется во Флоренцию, то пусть его «жгут огнем, пока не умрет».

Изгнание поэта из родной Флоренции сыграло решающую роль в его судьбе и дальнейшем творчестве. Покинув родину не по своей воле, он из тосканского поэта и муниципального политика стал политическим деятелем Италии, отцом ее литературного языка, поэтом не только итальянским, но и европейским, одним из гениев, творчество которого является достоянием всего человечества. Флорентийские Черные, с позором изгнав Данте из родного города, как бы предопределили его тяжкий путь восхождения к мировой славе.

В первые годы изгнания Данте, по-видимому, находился в Ареццо и в Сьене – апеннинских замках предводителей гибеллинов, с которыми сблизились Белые гвельфы в борьбе против Черных. Одним из них был Угуччоне делла Фаджуола, гибеллин незнатного происхождения, опытный военачальник, захвативший власть в Ареццо. Он сначала ласково принял флорентийских изгнанников, но вскоре правитель Ареццо пошел на примирение с папой Бонифацием, обещавшим сделать его сына кардиналом и обманувшим его. Тогда Угуччоне выдал одну из своих дочерей за овдовевшего к тому времени Корсо Донати. Белые гвельфы оказались в опале и ушли в горы, к замкам в истоках Арно.

Данте в это время находился в окружении Черки во владениях синьоров Убальдини (плоскогорье Муджело северо-восточнее Флоренции). 8 июня 1302 года он вместе с 18 предводителями флорентийцев присутствовал в церкви Сан Годенцо при заключении договора между Белыми гвельфами и старшим в роде Убальдини – Уголино. Для феодальных союзников Белых особенно важна была подпись Виера Черки, который своими богатствами гарантировал возмещение военных убытков. Подпись Данте Алигьери, бывшего приора, имела только морально-политическое значение.

Убальдини поддержали Белых, и в июне 1302 года началась первая муджеланская война и стычки с Черными. Вторжения Убальдини во владения Флорентийской республики сопровождались насилием и грабежами; рыцари и наемники поджигали дома, в которых заживо сгорали мирные жители. Черные перешли в контрнаступление, им удалось за большие деньги подкупить Карлино де Пацци, который сдал им 15 июля замок Пьянтравинье вместе со всем гарнизоном, среди солдат которого было немало Белых (за что Данте в «Комедии» осудил Карлино – еще до смерти – на вечные муки во льдах Коцита как предателя).

Войска Черных опустошили владения Убальдини и осадили крепость Монтеччанико. Однако флорентийские Белые оказали Черным жестокое сопротивление; им удалось удержать в своих руках этот важный опорный пункт. В отместку Черные приступили к казням пленных и сторонников Белых во Флоренции. Изгнанники успешно обороняли также замок Филиччоне, однако исход этой войны был неясен. Успехи Белых были незначительны. Следовало готовиться к походу следующего года.

Вероятно, среди организаторов первой муджеланской войны был и Данте. Осенью 1302 года он отправился в Форли (на границе Апеннин и Романьи), где с 1296 года правил гибеллин Скарпетта дельи Орделаффи, ставший предводителем Белых изгнанников и местных гибеллинов, выступавших против «черной» Флоренции. По сообщению Флавио Биондо, Данте был секретарем нового вождя Белых, однако более поздние биографы считают это маловероятным – скорее всего Данте помогал в канцелярии Орделаффи готовить вторую муджеланскую войну. Зимой 1302 года, а потом и весной 1303-го он отправился в Верону, чтобы просить помощи этого города.

Тогда же, перестав принимать участие в гражданских распрях между Белыми и Черными, поэт стал «сам для себя своей партией». Уже зимой 1302/03 года он советовал не пускаться в опасные и плохо подготовленные военные действия, чем, по свидетельству Оттимо, одного из старейших комментаторов «Божественной комедии», вызвал раздражение вождей Белых. В стихах Данте, посвященных этому времени, звучат жалобы на тягость изгнания и горькие обвинения по адресу его бывших единомышленников:

Ты будешь знать, как горестен устамЧужой ломоть, как трудно на чужбинеСходить и восходить по ступеням.Но худшим гнетом для тебя отнынеОбщенье будет глупых и дурных,Поверженных с тобою в той долине.Безумство, злость, неблагодарность ихТы сам познаешь; но виски при этомНе у тебя зардеют, а у них.

Весной 1303 года, когда Белые начали кровавые походы, Данте среди них не было – он на долгие годы покинул Тоскану. Борьба между гвельфами казалась ему бессмысленной, и поэт с нетерпением ждал часа примирения. На это указывает одна из лучших его канцон, написанная в то время, – «Мое три дамы сердце окружили». Эти аллегорические дамы – Справедливость, Щедрость и Умеренность – облачены в лохмотья, всеми гонимы и напрасно ищут пристанища в раздираемой смутами Италии. Поэт говорит, что стремится к примирению и верит, что «прощенье – наилучший лавр войны».