Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин Страница 21

В электричке жизнь, кажется, проходит в каких-то других, относительных смысловых координатах. Кто-то мирно досматривает сны, кто-то хохочет над анекдотами, кто-то грустит, плачет или смеется, изливая душу родному или незнакомому человеку, работяги играют в карты. В электричке много студентов. Интересно видеть, как во время сессий в вагонах, где они сидят, наступает тишина, которую нарушают усердное сопение да скрип ручек от переписывания пропущенных лекций.

А сколько веселья и неподдельной радости возникает у молодых, когда в вагон входят контролеры. На вооружении вечно безденежных и безбилетных студентов сотни объяснений отсутствия билета. От обычного – не успел, до самых невероятных и жутких историй.

Электричка все пять студенческих лет была основным видом транспорта для Саши. Он привык к ней, как другие привыкают к автобусу, трамваю. Когда бы он и откуда бы ни возвращался в общежитие, все было на автомате, главное – успеть к отходу электрички. Счет здесь идет на секунды, бывали случаи, когда впрыгивал в отходящий поезда.

Сейчас электричка уносила его в областной центр. Вагон, как всегда, был переполнен. Саша стоял в тамбуре, чувствуя неприятный запах потных тел, винного перегара. Было впечатление, что стоявшие люди приклеились друг к другу. Но никто не роптал, все знали, что по-другому не будет, а многие привыкли к такому состоянию и, похрапывая, мирно спали, словно были уложены вертикально.

«Ну вот и домой, – думал Саша, – только были бы билеты на самолет, все-таки канун Нового года. Вот удивится мама, и сестренки тоже. Надо купить подарки, но это в аэропорту. Господи, пусть хоть здесь повезет».

– Парень, убери сумку, весь бок уже продавила, – неожиданно услышал он недовольный голос.

Чуть повернув голову, даже не голову, а скосив глаза, увидел пожилого мужика, пытающегося отодвинуть его сумку. Саша втянул в себя воздух, с трудом снял лямку сумки с плеча и, тяжело перегибаясь, задвинул ее между ступней ног. Стоять стало неудобно, но помеха была убрана. Он опять стал представлять, как прилетит домой.

В зале аэропорта людей было больше, чем в электричке, все свободное пространство оказалось занято. Кто-то сидел, кто-то лежал. Всё как всегда.

Саша всю ночь просидел у окна кассы в ожидании чуда, оно, к его счастью, произошло. На его глазах какой-то оригинал сдал билет.

– Повезло тебе, – сказала кассирша, – такое редко бывает в новогоднюю пору.

– Редко, но бывает, – почти пропел Саша.

Она улыбнулась ему в ответ.

– Бывает, бывает, – пересчитав деньги и подавая билет Саше, напевно проговорила и она.

Молодой человек побежал к стойке регистрации, счастливо возбужденный.

– Когда-то должно повезти, – подумал он.

Встал в длинную очередь, прикрыв глаза от усталости, он искренне хотел, чтобы все шло быстро, но регистрация шла медленно и скучно, так всегда бывает ранним утром.

Самолет разогнался по полосе, взревел двигателями, словно таким образом вбирал в себя земную силу, нужную ему, и, оторвавшись от бетонки, стал набирать высоту, протыкая своей металлической тушей сначала одиночные облачка, а затем плотный слой белого марева. Вот уже самолет над облаками, выше этих ленивых воздушных созданий, и даже солнце показалось сбоку, оно выглядывало из-под одиночных облаков, живописно подсвечивая их снизу. Саша глядел в иллюминатор, любуясь неземной картиной, напоминающей заснеженные таежные просторы, у него даже возникло желание пробежать на лыжах по облачным полянам, скатиться с воздушных гор. Ровный шум моторов убаюкивал. Земли не видно. Слева и справа установился монотонный пейзаж.

Саша прикрыл веки. Все, что накопилось в нем за последние часы, возбуждение от того, что он летит домой, волнение о билете, бессонная напряженная ночь, счастливый случай, стало медленно покидать его, как воздух проколотую шину. Голова нашла удобное место, и добрый сон пришел на помощь молодому организму. В эти минуты не существовало силы, которая могла бы разбудить молодого человека, да никто и не пытался это сделать.

За три часа до Нового года Саша Петров благополучно приземлился в районном селе, от которого родная деревня, где жили мать и сестренки, была в семи километрах. В этой поездке ему удивительно везло. Так бывает раз в жизни. И здесь ждала удача. Самолет, скорее самолетик, летающий один раз в неделю, оказался в расписании как раз в тот день, когда нужно было Саше. С билетами трудностей не случилось. Все складывалось так, словно сама судьба желала, чтобы Саша оказался дома. В сторону его деревни попутки не нашлось, прилетевшие были из районного центра, и почти сразу все исчезли за темной завесой ночи.

Саша долго не раздумывал, он понял, ждать некого, и пошел пешком по единственной дороге к родному дому.

Стояла блаженная морозная тишина. Зимой здесь всегда мороз. Побывав в других краях, он знает, что в Новый год вместо снега может идти дождь. Но в его деревне зимой – мороз и снег, как и задумано природой. Скрип снега вылетал из-под ботинок и, казалось, летел впереди шагов. Саша, подгоняя себя мыслями о доме, почти бежал. Скоро замелькали огоньки в деревенских окнах. Их было много. Он удивился, почему не спят. Вспомнив, что подошел Новый год и в каждом доме ждут праздничного часа, обрадовался. Сердце ликовало, в мозгу стучало: я дома, я дома! Казалось, на этот безмолвный крик радости сейчас откликнется вся округа. Саша даже прикрыл рукой рот. Перед тем, как взобраться на угор, он на секунду остановился, сняв шапку, обтер ею лицо и, сделав большой глоток воздуха, стал легко взбираться на крутой берег. Вот последний поворот. У соседей из дома звучала музыка. Наконец, окна родного дома, из них на улицу льется теплый свет. Саша, не чуя под собою ног, взлетел на крыльцо и, не стучась, распахнул в избу дверь.

– Мама, здравствуй! Это я.

Мать сидела у стола, смотрела телевизор. Услышав родной голос, она, еще ничего не понимая, удивленно посмотрела в сторону входной двери.

– Мама, это же я… – Саша подошел к матери, обнял ее. От мамы пахло земляничным мылом – он запомнил этот запах с раннего детства, ничего радостнее его он в жизни не помнил.

С огорчением про себя отметил, что мама стала ниже ростом, голова ее не доставала Саше до подбородка.

– Господи! Господи! – повторяла она, словно не знала, что сказать. – Откуда ты, сынок?

Он усадил ее на стул, сел рядышком и стал смотреть в родное лицо. Сын плакал от счастья, даже не вытирал своих слез, оставлявших на щеках блестящие дорожки.

– Ой, Сашенька, что же мы сидим так? Нужно за Машей и Лидой сбегать, они к Кузнецовым ушли, Новый