Зоя Гулинская - Бедржих Сметана Страница 21

А сколько хоровых кружков и певческих обществ появилось в стране! В каждом, даже самом маленьком, городке организовывалась своя капелла. Из темных хранилищ монастырей и храмов извлекались шналички — специальные книжки, куда записывались мелодии и тексты народных песен. С помощью канторов хоровые коллективы разучивали эти песни, разучивали боевые гуситские гимны. Только теперь, когда немного ослабел национальный гнет, можно было возродить эти сокровища народного музыкального творчества.

В год приезда Сметаны в Праге был создан и знаменитый мужской хор «Глагол Пражский». Отличные голоса и мастерство певцов этого хора завоевали ему мировую известность. «Песней к сердцу, сердцем к родине» — таков был девиз «Глагола Пражского». И слова эти, начертанные великим чешским художником Йозефом Манесом на знамени хора, как нельзя лучше характеризовали его деятельность.

На улицах Праги и других чешских городов, в деревнях и поселках — везде можно было встретить человека с копилкой в руках. Завидев его, взрослые и дети спешили навстречу. Не налог взимал этот сборщик. Он собирал деньги на постройку чешского театра в столице.

Как было не радоваться Сметане? Сколько перемен кругом, таких обнадеживающих! Почти каждый день он ходил в пражский городской клуб «Мештянска беседа», чтобы встретиться там с композиторами, писателями, общественными деятелями, побеседовать с ними. Он видел, как пробуждается Чехия, видел первые итоги созидательного труда, и ему хотелось работать как никогда. В «Мештянской беседе» он часто слышал разговоры о чешской национальной опере. Многие вспоминали Шкроупа и жалели, что автор «Дротаря» покинул родину. Назывались имена Скугерского, Майера и других композиторов, которых считали способными создать национальную оперу. И Сметана решил попробовать свои силы.

Но где взять либретто? Молодых писателей он знал еще плохо. Энергичный, прямолинейный Ян Неруда был слишком увлечен своим журналом и дублицистикой, чтобы заниматься оперным либретто. Друг Неруды, изящный, красивый Витезслав Галек, сочинявший лирические стихи, тоже для этого мало подходил. Пришлось просить старого Йозефа Колара. Колар обещал подумать.

В ожидании либретто Сметана начал делать кое-какие наброски. В голове возникали различные музыкальные темы, и он вносил их в специальную записную книжечку. Но проходили месяцы, а либретто все не было. На исходе были деньги, привезенные из Швеции. Ради заработка Сметане осенью прошлось отправиться в концертную поездку.

Выступления в Германии и Голландии прошли успешно и дали приличный доход, но Сметана окончательно убедился, что никакие триумфы пианиста не приносят ему удовлетворения. Трудно и неинтересно ему было переезжать с места на место и упражняться целые дни в ожидании вечерних выступлений. Карьера виртуоза не привлекала его. Сметану неудержимо влекло к композиции, к его настоящему призванию. А кроме того, ему было очень тяжело покидать родину.

«Эта чужбина, будь то Германия или Швеция, или Голландия, для меня, хотя я не хочу никого обидеть, очень противна», — писал Сметана. Только в Чехии, в милой Праге он чувствует себя хорошо, только там он хочет жить и заниматься творчеством.

Возвратившись из поездки, Сметана начал хлопотать об устройстве концерта в чешской столице. Соотечественники должны знать, каким он стал музыкантом. Он будет играть фортепьянные сочинения Бетховена, Генделя, Шопена, Листа. А чтобы показать технику, исполнит свой этюд «На морском берегу». Это произведение, написанное специально для концертов в Германии и Голландии, везде вызывало восторг слушателей. Покажет он публике и дирижерское мастерство. В Гетеборге у него была большая практика. Чтобы добиться слаженности оркестра, составленного почти сплошь из любителей, приходилось без конца репетировать. Пражанам он исполнит свои симфонические поэмы «Ричард Третий» и «Лагерь Валленштейна».

На 5 января 1862 года был назначен концерт в самом большом зале столицы (на Жофиновом острове), арендованном Сметаной на собственные средства. Вот что пишет сам композитор об этом вечере:

«В субботу состоялся мой концерт в широких просторах Жофиновского зала. Ух! Как пусто и холодно было. На улице падал снег крупными хлопьями и заносил следы тех немногих людей, которые посетили мой концерт лишь потому, что получили контрамарки…»

Через две недели он опять организовал концерт, на этот раз в меньшем зале — в Конвикте. Но результат был тот же. За шесть лет отсутствия композитора Прага успела забыть его. Нужно было снова завоевывать признание.

Сметана твердо решил больше не покидать родины. Каких бы трудов это ему ни стоило, он будет жить и работать в Праге. Нельзя заработать деньги концертами, придется снова приняться за педагогическую деятельность. Семью нужно обеспечить. Ни жена, ни Софинька, ни маленькая Зденка не должны терпеть нужду. Но если ему не обойтись без уроков, то пусть его учениками будут чехи. Им он передаст свои знания и этим, хоть в незначительной степени, будет способствовать развитию чешской музыки.

И Сметана начал хлопотать о создании школы, руководить которой на этот раз взялся вдвоем с Фердинандом Геллером — одним из организаторов «Глагола Пражского».

Однако Сметана, естественно, не мог довольствоваться только педагогической деятельностью. С каждым днем ширилось движение за развитие всех областей культуры. Мог ли Сметана оставаться в стороне?! Поэтому он очень обрадовался, когда Прохазка, наконец, принес ему либретто оперы «Бранденбуржцы в Чехии», написанное Карлом Сабиной. Этого писателя Сметана почти не знал. Слышал только, что за активное участие в пражском восстании 1848 года тот был арестован, заключен в тюрьму и совсем недавно вышел оттуда. Сабина создал либретто на чешском языке и на сюжет из чешской истории. Можно было начинать работу.

Теперь все свободное от занятий время посвящал композитор своей первой оперной партитуре. Вначале работа шла медленно, затем пошла быстрее. У Сметаны даже появилась возможность заняться еще и дирижерской деятельностью.

Посещая Вену, Лейпциг и другие европейские города, славившиеся в то время как музыкальные центры, Сметана все больше убеждался, что музыкальная жизнь Праги недостаточно активна. Ему хотелось сделать ее более разнообразной и полнокровной. С этой целью он начал готовить цикл симфонических концертов.

В музыкальной газете «Славой» Сметана поместил статью «О наших концертах». В ней он сообщал пражанам, что намерен в своих концертах играть произведения крупнейших мастеров, и прежде всего композиторов славянских стран. Но главное место в его программе займут, конечно, отечественные композиторы. «Я — чех и устраиваю чешские концерты. Нам — чехам — должно быть позволено организовывать свои собственные концерты», — писал он. А в заключение статьи Сметана подчеркивал: «Я считаю, что наше доброе имя, как народа музыкального, уже с давних пор хорошо известно; и задача художника, воодушевленного искренней любовью к родине, поднять это имя еще выше».