Алексей Грачев - Джулия Робертс. Красотка с характером Страница 21

На следующий день Ванштейн вынужден был сделать заявление, что проект «Влюбленного Шекспира» откладывается на неопределенное время. Дело было в том, что Робертс, разозлившись на слова Дэниэла, в тот же день улетела в Штаты и скорее с досады в скором времени нашла замену в лице певца Лайла Ловетта.

Был у нее еще один заманчивый проект — стать партнершей популярного актера Тома Круза в новой картине Сидни Поллака «Фирма». Но и здесь ее постигла неудача. В конечном счете на эту роль была выбрана актриса Робин Райт.

Однако время шло, и побег от реальности все-таки когда-нибудь должен был завершиться. Пророчества прессы, что Робертс суждено до конца дней своих прожить «нищей старой девой в сумасшедшем доме» в конце концов встряхнули ее. Она принимает решение, что выйдет замуж за первого, кто сделает ей предложение. Впрочем, злые языки и тут нашлись, утверждая, что это предложение скорей всего сделает она сама.

Джулия была на распутье. Она понимала, что в какой-то мере малейшая остановка в карьере подобна гибели. «Я думала, что моя карьера — как старый неисправный автомобиль. Если он долго будет стоять на месте, то есть опасность, что мотор вообще никогда не заведется».

К тому же, как уже говорилось, Джулия находилась в не очень-то дружеских отношениях с братом. Она понимала, что происходит. И какое-то время пыталась уладить конфликт, но ее собственная жизнь была слишком насыщена разными событиями, и ей некогда было подчас заниматься семейными разборками.

После триумфа «Красотки» между братом и сестрой вообще образовалась настоящая пропасть. Если поначалу Эрик чувствовал в себе нарастающую ревность из-за того, что Джулия обгоняет его в карьере семимильными шагами, то теперь он был не в состоянии оценить по достоинству успехи сестры, так как считал, что заслуга в этом принадлежит лично ему. Он понимал, что завидует ей и оттого начинает ненавидеть. Ко всему, слава Джулии превратила его жизнь в кошмар: он перестает существовать в качестве независимой единицы и превращается в «брата знаменитой Джулии». И он не выдержал. Не выбирая выражений, Эрик начал поносить ее на страницах бульварных изданий. Казалось, Джулия понимает состояние брата и не обижается. Она даже пыталась помириться с ним, но в конце концов и у нее лопнуло терпение, когда она читала «шедевры» типа: «Моя сестра — бездарность, но никто почему-то этого не видит. Впрочем, и нравственность никогда не относилась к числу ее основных достоинств!» Проигнорировав все вопросы журналистов по этому поводу, актриса заметила: «Не собираюсь отвечать. Если Эрик злится на меня — это его личное дело. Только вот никак не пойму за что. За то, что я более талантлива?» Этого Эрик вынести уже не мог. Ярость переполняла его, и он решил уничтожить ее… хотя бы морально.

Выпив изрядное количество своего любимого виски, он позвонил сестре: «Джули, ну ты и гадина! Использовала меня как последнего дурака. Выехала на моей славе, а сама ничего не стоишь. А ведь я обманул тебя тогда, в детстве, когда сказал, что ты станешь красоткой. Никогда ты ею не станешь!» — «Уже стала, дорогой, — спокойно ответила она. — Хоть обделайся от злости, обезьяна!»

Обвинения и даже оскорбления, брошенные в адрес друг друга братом и сестрой, вызвали живейший интерес широкой публики. Симпатии большинства, как и следовало ожидать, были на стороне «бедного Эрика», так как у того были проблемы с наркотиками. «В течение многих лет я пыталась помочь ему, — говорила Джулия. — Я понимала, что несколько раз он оказывался на грани катастрофы. Но ведь он был почти на одиннадцать лет старше. Взрослый человек, а я еще совсем девчонка. И я поняла, что единственное, что я могу сделать, — это держаться в стороне. Надо было сделать выбор. И пусть это кому-то покажется эгоистичным, я решила, что моя жизнь должна быть заполнена хотя бы чем-то хорошим, а не драмами, тем более не моими».

И если раньше конфликт заключался главным образом в их личных взаимоотношениях, то новое обострение было вызвано теперь еще и вмешательством второй жены Эрика. Неприязнь между братом и сестрой вспыхнула с новой, еще большей силой. Дело в том, что, как только Келли Каннингем родила Эрику дочь Эмму, тот стал говорить об отношениях с Келли, как о самой большой своей ошибке в жизни. После развода с ней его практически лишили права встречаться с дочкой. Суд разрешил ему видеться с ней только в присутствии третьих лиц. Это его бесило, но самым неприятным для него была поддержка Каннингем со стороны сестры, которая вроде бы дала Келли деньги на адвоката. «Она отняла у меня все! — кричал Эрик после вынесения приговора суда. — Сначала мать, потом славу, а теперь еще мою дочь! Подумать только! Меня теперь называют «мистером Робертсом, братом знаменитой актрисы». Ха-ха! «Знаменитой актрисы»! Да если бы не я, она стала бы официанткой в закусочной! Это же я помог ей получить первую роль в кино. И я еще, как последний дурак, радовался ее успехам!» Джулия, когда ее спрашивали об этом, сначала отмалчивалась, а потом дала интервью журналу «Rolling Stone», в котором уже не скрывала свою враждебность по отношению к брату. Новая жена Эрика на страницах этого же журнала призывала ее вспомнить своих родителей и во имя родственных связей примириться с братом. Однако со стороны Джулии ответа не последовало. Ей явно не нравилась новая пассия Эрика, которая, по ее мнению, исповедовала сайентологию и вовлекала в это Эрика. Таким образом, перемирие не состоялось…

2 декабря 1992 года Джо Рот и председатель Дисней-студии огласили двухлетний контракт, подписанный с компанией «УМА Продакшенс» Джулией Робертс, по условиям которого она была вправе заниматься самостоятельным поиском, разработкой и продюсированием проектов фильмов, в которых будет играть главную роль. Необычность этой сделки заключалась в том, что кинозвезда создала собственную компанию совместно не со студией, а с независимым продюсером. Как известно, у Робертс были довольно близкие отношения с Ротом, который выбрал ее на роли в фильмах «В постели с врагом» и «Умереть молодым» во время своего пребывания у кормила власти в студии «XX век Фокс», а вот успех и славу актрисе принесла «Красотка», снятая на студии «Дисней».

«Я испытываю огромное уважение к Джо Роту и полностью доверяю его творческому чутью, — заявила Джулия. — Я счастлива вновь работать с ним и в рамках новой компании. К тому же мне очень приятно вернуться на студию Дисней».

Рот в свою очередь сказал, что у него нет сиюминутных планов в отношении Робертс, но он очень хотел бы видеть ее в комедиях и романтических мелодрамах.

10 января 1993 года в творческой жизни Джулии произошло событие, которое для нее было очень важным: она удостоилась признания той, с кем ее часто сравнивали, — самой Одри Хепберн. Разумеется, не все придерживались такого мнения. Например, великий режиссер Билли Уайлдер в своих мемуарах упоминал Джулию, признавая ее способности и комедийное дарование. Он писал, что полюбил ее сразу после «Красотки», однако попытки сравнения с Хепберн категорически отвергал: «Платье от Живанши больше ни на кого нельзя надеть!» Сама Джулия, впрочем, похоже, знала свое место и ни в коей мере не претендовала на чужое и даже сама участвовала в кампании за бережное сохранение старых фильмов, чтобы следующие поколения кинозрителей могли наслаждаться мастерством великих кинозвезд. Что же касается вышеупомянутой даты, то в этот день, по просьбе Одри Хепберн, Джулия получила ее премию, присужденную Гильдией киноактеров за выдающиеся достижения. «Она была больна в то время и не смогла приехать, чтобы получить ее, — говорит Джулия. — И мне посчастливилось, потому что она попросила меня произнести ее речь. Она сама написала эту потрясающую речь…»