Росс Бенсон - Пол Маккартни. Личность и миф Страница 21

Отец Эпстайна был очень недоволен последним капризом сына, но Брайан заверил его, что будет заниматься этим между делом, а основное время целиком посвятит NEMS. Это его обещание оказалось таким же пустым, как и остальные, которые он давал родителям на протяжении многих лет. С того момента, как ансамбль согласился вручить ему в руки свою судьбу, Эпстайн полностью посвятил себя «Битлз». Он сам стал вместо Моны Бест подыскивать ангажементы, убедил их изменить поведение на сцене, то есть прекратить скандалить и есть на сцене, заставил составить часовую программу, состоящую из тщательно отрепетированных номеров.

Но самые значительные изменения Эпстайн внес в их одежду. 24 марта 1962 года, как раз перед выступлением на сцене Барнстонского женского колледжа, Брайан подарил каждому из участников ансамбля сшитый на заказ костюм из серого твида с узкими лацканами и галстук в тон костюму, что обошлось ему по 40 фунтов на каждого. С этого момента «Битлз» должны были одеваться и вести себя как профессиональные исполнители.

Леннону не нравились подобные перемены, и еще более они не понравились ему, когда группы типа «Роллинг стоунз» стали выходить ни сцену одетые так, как им хотелось, а их непринужденная манера поведения на сцене позволяла им добиваться почти такой же популярности, какой достигли «Битлз». Было что-то жалкое, немужское в четырех взрослых мужчинах, одетых одинаково, вплоть до ботинок «Челси» на высоком каблуке. Билл Уайман, бас-гитарист из «Роллинг стоунз», насмешливо замечал: «Четыре стереотипных парня, они выглядели абсолютно одинаково». Они были больше похожи на кукол Барби, чем на рокеров, и Джон Леннон, жизненным кредо которого было бунтарство, решил, что это наносит ущерб всему делу.

Маккартни был более послушным и ответственным. Когда Эпстайн предложил изменить внешний вид, Маккартни немедленно согласился и отклонил возражения остальных. Затем он набросал несколько эскизов костюмов с узкими лацканами, которые и были потом сшиты на заказ. Питер Браун вспоминал: «Полу очень хотелось добиться успеха, и он считал, что Брайан поступает правильно. В решении вопроса внешнего вида главная роль принадлежала Брайану, и, будучи аккуратным, послушным представителем среднего класса, Пол согласился с ним». Затем Пол убедил и Леннона.

Браун говорит: «Леннон с самого начала был противником подобного прилизывания, но согласился, потому что хотел стать звездой. Другая причина, по которой он пошел на это, состояла в том, что Джон, используя свое влияние на Брайана, мог прекратить это в любое время».

Как оказалось впоследствии, это был мастерский ход, но их звездный час наступил гораздо позже, чем они ожидали. Репутация Эпстайна как одного из крупнейших розничных торговцев грампластинками в северной Англии позволила ему договориться о прослушивании «Битлз» на одной из крупнейших фирм звукозаписи «Декка», но прослушивание все откладывалось, и Эпстайн понял, что, какой бы влиятельной фигурой он ни считался в Ливерпуле, в Лондоне он имел очень маленький вес.

Прослушивание было назначено на 1 января 1962 года, Нил Аспинол повез их в Лондон в своем фургоне. По дороге они заблудились и провели новогодний вечер, шляясь по лондонскому Уэст-Энду, где им предлагали марихуану, от которой они отказались. Прослушивание состоялось в студии фирмы «Декка» в Уэст-Хампстеде. Поскольку их старенький усилитель оказался нестандартным, «Битлз» пришлось при записи использовать незнакомую аппаратуру. Они повторили репертуар своих первых выступлений, состоявшихся в «Кайзеркеллере» восемнадцать месяцев назад, при этом сильно нервничали и чувствовали себя неуверенно.

Не помог и репертуар из пятнадцати песен, отобранных Эпстайном. Это был беспорядочный набор старых шлягеров типа «Red Sails in the Sunset» и «Besame Mucho», в котором оказались всего лишь три оригинальные композиции Леннон-Маккартни. Но это был последний раз, когда Леннон и Маккартни позволили Эпстайну вмешиваться в их музыкальные дела.

«Пол не мог исполнить ни одной песни, - вспоминал Аспинол. - Он слишком нервничал, и голос постоянно срывался».

«Декка» отказала «Битлз» и предпочла им «Brian Poole and the Tremeloes». Эпстайн пришел в ярость и отправился к Дику Роу - начальнику отдела записи, который отвечал за поиск новых талантов. «Эти мальчики будут популярнее Элвиса», - напыщенно заявил Брайан. Роу снисходительно улыбнулся и выставил его. Та же картина повторилась и на фирмах «Филипс», «Хиз мастерз войс», «Пай» и «Колумбия». «Битлз» стали разочаровываться в своем менеджере, а Брайан потихоньку начал подумывать о том, чтобы бросить это дело и вернуться в Королевскую академию драматического искусства. По словам Питера Брауна, только желание находиться рядом с Джоном удержало его от этого шага.

«Он был буквально ослеплен Джоном, его взглядами, умом и даже жестокостью, - вспоминал один из близких к Эпстайну людей - Брайан порвал все свои прежние связи и тешил себя призрачной надеждой, что когда-нибудь сумеет добиться благосклонности Джона». Чтобы не дать угаснуть этой надежде, Эпстайн был вынужден целиком посвятить себя работе на «Битлз», но их последующий успех следует целиком отнести на счет таланта Маккартни, а не усилий Эпстайна.

В апреле «Битлз» снова поехали в Гамбург, на этот раз уже под руководством Эпстайна. Там их встретило известие о смерти Сатклиффа. Мать Сатклиффа передала тело сына медицинским экспертам, которые спустя два года окончательно установили, что причиной смерти явилась небольшая опухоль - следствие травмы черепа в результате удара по голове.

Брайан, как мог, утешил «Битлз», огорченных потерей друга, которого Эпстайн никогда не знал, и улетел назад в Англию, где снова начал обивать пороги фирм грамзаписи. Чтобы произвести лучшее впечатление на равнодушных к «Битлз» работников студий, Брайан переписал три песни Леннона-Маккартни с пленки, которую таскал с собой, на гибкую пластинку. Сделал он это в магазине фирмы «Хиз мастерз войс» на Оксфорд-стрит. Автором двух песен - «Love of the Loved» и «Like Dreamers Do» был Маккартни, и эти песни так понравились инженеру звукозаписи, что он посоветовал Эпстайну зайти в офис фирмы «Ардмор энд Бичвуд», являющейся дочерним отделением крупной компании EMI.

В «Ардмор энд Бичвуд» записи также понравились, и они в свою очередь посоветовали Эпстайну обратиться к Джорджу Мартину - главе отдела звукозаписи фирмы «Парлофон рекордз», которая тоже, являлась дочерним предприятием EMI. Это была удивительно нужная для обеих сторон по времени встреча. Эпстайн обошел уже все звукозаписывающие фирмы, а Мартин возглавлял компанию, находящуюся на грани закрытия.

Фирма EMI меньше всего уделяла внимания своей компании «Парлофон», которая постоянно была объектом насмешек частично из-за того, что выпускала пластинки с записями выступлений «Гунз» [«Гунз» - группа актеров-комиков, выступавших по радио в 60-е годы, отличалась своеобразным юмором на грани абсурда], а главным образом из-за малого выпуска действительно популярных пластинок. У компании был контракт с Адамом Фейтом, который щеголял укороченным вариантом прически «битлз» еще в то время, когда они сами носили прически «помпадур». Он записал несколько хитов, но затем его популярность упала. Другим певцом, сотрудничавшим с «Парлофон», был Шейн Фентон, но в течение следующего десятилетия в его карьере не наблюдалось заметных взлетов. Поэтому Мартин нуждался в клиентах, которые помогли бы ему сохранить марку фирмы и свою зарплату, которая составляла 1100 фунтов в год. В поисках талантов он даже обходил лондонские бары, но безуспешно. Именно в этот момент и подвернулся Эпстайн.