Алексей Рыков - Тесла против Гитлера и Сталина Страница 22

Этот символ обретает центральное значение в символике «Врил» между 1922 и 1945-м годами, первоначальное название «Saetta Ilua» Saetta в переводе с итальянского означает «молния», после образования оси Берлин – Рим в Германии стали очень популярными итальянские названия.

Еще одним интересным символом, который доказывает женское доминирование в «Обществе Врил», был женский профиль с прической «конский хвост», эта прическа, не имевшая распространения в Германии и вообще в Европе в то время, тем не менее была официальной в «Обществе Врил». В обществе вообще не носили коротких причесок, т. к. считалось, что длинные волосы являются чем-то на подобие «антенны», связующей с космосом и энергетическими структурами Земли. Такое мнение кое-где остается и сейчас.

Во время войны «Общество Врил» было в своем расцвете, имея свою испытательную взлетно-посадочную полосу недалеко от Бранденбурга; они испытывают дискообразные летательные аппараты, один из которых Vril Jager-1 даже поступил в серийное производство. Продолжаются и контакты с Альдебараном, в посланиях следуют технические инструкции по созданию аппарата, который мог бы достигнуть Альдебарана через пространственный канал независимо от скорости света. Под руководством д-ра Шумма началось создание и испытание подобного аппарата, громадного корабля Vril-7 под названием «Odin», к весне 1944 он был готов и произвел первый испытательный полет. После встречи в Кольберге Гитлера, Гиммлера и высших чинов «Врил» было решено весной 1945 года отправить корабль к Альдебарану, экипаж должен был состоять из членов «Общества Врил» и их обслуживающего персонала… Состоялся ли полет – неизвестно.

Впоследствии ложа «Врил» перейдет под непосредственное руководство рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и станет составной частью «Аненербе».[45]

Немного реальности и очень много вымысла. Впрочем эта история меркнет на фоне деятельности Сергея Вронского на территории Третьего Рейха. В биографии этого человека правда переплелась с вымыслом. Одна из причин – все публикации о нем основаны на его же рассказах или рассказах его поклонников. Авторы большинства публикаций, по тем или иным причинам, даже не пытались проверить все эти истории, которые звучали очень фантастично.

Сергей Вронский родился 25 марта 1915 года в Риге в семье польских дворян. Журналист Эдуард Ковалев утверждает:

«Отец Сергея граф Алексей Вронский продолжил старинный польский дворянский род. Его предки перебрались в Россию еще в XVII веке. Перед Октябрем 1917 года, будучи в генеральском чине, граф занимал ответственную должность начальника шифровального отдела российского Генерального штаба. Как профессионала (кроме шифровального дела, он еще владел 42 языками), его высоко ценили не только сослуживцы, но даже большевики, которым он уже после революции оказал ряд важных услуг. За что в качестве благодарности получил документ за подписью самого Ленина – генералу вместе с семьей разрешался выезд за границу. Вот только накануне отъезда в их дом ворвались вооруженные красноармейцы. Генерала, его жену и детей, двух братьев и двух сестер Сергея, безжалостно расстреляли на месте. Сам Сергей чудом остался в живых – играл в это время на улице, – вместо него убили пятилетнего сына гувернантки-француженки, его ровесника. Гувернантка спрятала мальчика у соседей, а потом увезла в Париж, где его через Красный Крест нашли дед и бабушка, жившие тогда в Риге».[46]

Правда, в другой публикации этот же журналист описал другую версию жизни Алексея Вронского. Вот как она звучит:

«Отец Сергея Алексеевича Вронского был из обрусевшей ветви польских графов Вронских. Мать же происходила из рода черногорских Королей. Отец Сергея Алексеевича был генералом и начальником шифровального отдела при Генштабе Российской Императорской Армии. Благодаря работе генерала Алексея Вронского и его подчиненных, русская армия в начале Первой мировой войны имела одну из самых совершенных шифровальных систем. Но в конце 1914 года генерал Алексей Вронский поссорился с главнокомандующим русскими войсками Великим Князем Николаем Николаевичем. В результате этой ссоры он был переведен из Петербурга в Ригу в штаб Северного фронта. В Риге же 25 марта 1915 года у него родился младший сын Сергей. В том же 1915 году фронт Первой мировой войны вплотную приблизился к Риге, и генерал Вронский эвакуировал свою семью в Москву. Родители его жены отказались эвакуироваться и остались в Риге. И это позднее в жизни уже Сергея Вронского станет судьбоносным знаком. После октябрьского переворота и заключения предательского Брестского мира генерал Вронский вышел в отставку. Он отвергал как предложения Добровольческой, так и Красной армий. Он не желал участвовать в Гражданской войне, где русские люди стреляли друг в друга. Несколько раз в 1918 и 1919 годах он обращался к главе советской России Ленину за разрешением на выезд из страны. Но большевики тянули с ответом. Наконец в марте 1920 года пришел положительный ответ от самого Ленина. Генералу Вронскому с семьей разрешалось выехать за границу. Они решили выехать в Ригу, где жили их родственники. Наступил день 25 марта 1920 года. Маленькому Сергею Вронскому исполнилось 5 лет. Родители, братья и сестры поздравили его с днем рождения и отпустили погулять в сопровождении бонны, итальянки по национальности. И как только Сергей и его бонна вышли в сад, в дом семьи Вронских ворвались вооруженные чекисты. Они убили на месте и генерала, и его жену, и братьев, и сестер Сергея. Вместо Сергея был убит сын его бонны. Как позже выяснилось отрядом убийц командовал печально известный Яков Юровский, убивший и царскую семью… Бонна же спрятала Сергея и вывезла его из страны как своего сына. Они выехали сначала в Италию, а оттуда в Париж, где бонна передала Сергея друзьям его отца. А они уже передали его бабушке и дедушке со стороны матери, жившим тогда в Риге – столице независимой Латвии».[47]

В этой версии странно имя «убийцы» семьи Вронских. Яков Юровский с 1919 по 1921 год занимал пост председателя Екатеринбургской ЧК и поэтому никак не мог оказаться в 1920 году в Петрограде.

Есть и третья версия детства Сергея Вронского. По утверждению ветерана советской внешней разведки Станислава Лекарева:

«Перед Октябрем 1917 года граф занимал ответственную должность начальника шифровального отдела российского Генерального штаба. Кроме шифровального дела генерал владел 42 языками. Как профессионала, его высоко ценили не только сослуживцы, но даже большевики, которым он после революции согласился оказать ряд важных услуг. В обмен на тайны криптографии Генштаба А. Вронский в 1923 г. получил документ за подписью самого Ленина, который разрешал генералу вместе с семьей выезд за границу. Но возглавлявший шифровальный отдел ОГПУ Глеб Бокий думал иначе.